Волна, разодранная в клочья, метнулась вверх и «просыпалась» на палубу крупными водяными комьями. Один пришёлся аккурат мне в голову. От удара я пришёл в себя и, несмотря на боль в голове и тошноту, вызванную сотрясением, скомандовал: «Держись, парень!». Мне захотелось увидеть, куда упали матросы, ведь устоять при такой качке невозможно. Я оглянулся.

К моему удивлению, оба моряка спокойно продолжали свои занятия, не обращая ни на волну, ни на меня никакого внимания.

Что происходит? А вдруг яхта пойдёт ко дну, кто будет меня спасать, если я для них не существую? И вообще, как это я не существую?! От этой мысли мне стало холодно, грустно и ещё более одиноко.

Тем временем погода улучшилась. Яхта, как барышня, засидевшаяся за рукоделием, резво бежала в открытое море. Она весело подбрасывала буруны встречных волн и приплёскивала ими палубу. Свежая, умытая красавица яхта посверкивала в лучах заходящего солнца начищенным судовым металликом. Несмотря на прожитые годы, она молодилась перед каждой встречной волной, подобно даме нежного бальзаковского возраста. Берег, напротив, плющился и превращался (вместе с биографией двадцатилетнего бездельника) в узкую, едва различимую полоску суши между огромным неподвижным небом и морем, таящим предзнаменования грозных будущих событий.

Тёплый морской бриз просушил мою одежду. Я вернулся на корму и расположился на полюбившейся мне кормовой поперечине. Тихая отрешённая задумчивость овладела моим сознанием. Я опустил голову на грудь и вскоре уснул, обласканный попутным ветром и мерными покачиваниями моего нового пристанища.

Соло на Витгенштейне: рассказы, повесть, юмористические зарисовки / Иван Хлюпов. – М.: Де Либри, 2021. – 330 с.

«Соло на Витгенштейне» – авторский сборник, включающий в себя шесть рассказов, повесть и подборку юмористических миниатюр. За смешной формой они скрывают в себе глубинные смыслы, оказываются многослойными и многогранными калейдоскопами, в которых интеллектуальный читатель может видеть великое множество самых разнообразных толкований (подсказкой или ключиком к таким толкованиям являются эпиграфы каждого из рассказов).

«Соло на Витгенштейне» является аллюзией знаменитого довлатовского «Соло на ундервуде» и «Соло на IBM». При чем же здесь немецкий философ Людвиг Витгенштейн? Ответ дается в эпиграфе к произведению, где герой фильма Дерека Джармена сожалеет о том, что не имеет достаточного чувства юмора, чтобы воплотить в жизнь свою самую заветную мечту – сочинить философский труд, который целиком состоял бы из одних лишь шуток. Похоже, Ивану Хлюпову, в отличие от Людвига Витгенштейна это все-таки удалось сделать…

Закурив, Альберт снова повернулся к плакату. Маленький плюгавый человечек со злобными глазами держал в руках восьмиконечный крест. Лидер каинистов, их патриарх. «Обратись к Господу!» – гласила надпись сверху. «Спасение в Церкви Святого Каина» – информировала надпись внизу. Альберт нахмурился. Он прекрасно знал того, кто был изображен на плакате. Когда-то, много лет назад, еще в старом мире, этот человек читал под его началом Священное Писание. Тогда он был пешкой, а теперь…

– Ну, брат Андрей! – Альберт со злостью сорвал плакат со стены. – Ну, патриарх Святого Каина!..

Он щелчком выстрелил окурок в сторону и, засунув руки глубоко в карманы, побрел вверх по улице.

Вечерело. С севера дул холодный ветер, тяжелые тучи быстро неслись по небу. Улицы стояли пусты и безлюдны. Повсюду валялись кучи мусора, дымились пепелища костров. Стемнело, но света нигде не было видно. Электричество пропало три месяца назад. Наверное, уже навсегда. Воду в городской водопровод тоже не подавали, но к этому давно привыкли. Люди черпали воду из скважин, устроенных в четырех или пяти точках города.

Собственно говоря, именно из-за воды Альберт и вышел на улицу. Он надеялся принести хотя бы одно ведро, но у скважины творилось такое… В общем, теперь он возвращался домой не только без воды, но и без ведра. Досадно. Хотя, если учесть то, что он остался жив и даже не ранен, скорее удачно. Да-да, пожалуй, это удача. Черт с ним, с ведром. Ведро – дело наживное. А за водой сходить можно будет ближе к утру. Спокойнее, да и народу, наверное, будет поменьше.

Свернув в переулок, Альберт в нерешительности замедлил шаг, а затем и вовсе остановился. Впереди стояли четверо. Кто такие, разобрать было нельзя, но, по всей видимости, не члены союза пацифистов. Потоптавшись на месте, Альберт решил возвратиться обратно. Надо поискать другую дорогу. Он развернулся. В ту же минуту за спиной у него послышались шаги. Сначала медленные, затем все быстрее. Недолго думая, Альберт сорвался с места и что было духу помчался вниз по главной улице. Туда, откуда пришел. Дыхание перехватило, сердце угрожало микроинфарктом, но он все наращивал и наращивал темп.

Господи, а что если это каинисты? Они же его с дерьмом сожрут!..

Кирпичная арка, старый двор. Альберт нырнул туда. Пересек игровую площадку, свернул на асфальтовую дорожку и только тогда сообразил, что попал в западню. Выхода не было, двор оказался глухим. Мрачная каменная мышеловка с рядами черных незрячих окон, обрушившимися карнизами, распахнутыми настежь подъездами…

Подъезды! Альберт метнулся к ближайшему, заскочил в него и, согнувшись в три погибели, забился под лестницу: «Отсижусь, здесь отсижусь…»

Воздух с присвистом вырывался из легких, пот лил ручьями. Матерь божья, да его сейчас удар хватит. Снаружи послышался топот. Зажав рот рукой, он полез еще глубже. В то же мгновение в затылок ему уперлось что-то твердое и хриплый шепот сообщил:

– Откроешь рот – размажу мозги по стенке.

Альберт замер. Впрочем, ничего другого ему и не оставалось. Было слышно, как преследователи рыскали по двору, чем-то громыхали, негромко переругивались. Затем дверь подъезда скрипнула и на пороге появился человек. Да, это действительно были каинисты. Черный костюм, белая повязка на левой руке.

– Здесь тоже пусто, – крикнул он кому-то во двор. – Бесполезно. Он, наверное, в одну из квартир шмыгнул.

Парень с досадой пнул поскрипывающую на ветру дверь и вышел на улицу. Голоса стали удаляться, затем затихли совсем. Альберт облегченно вздохнул, но тут же, словно напоминая о себе, в затылок ему ткнулся ствол пистолета.

– Встань и медленно отойди к стене, – проскрипел неприятный мужской голос. – Не вздумай выкаблучиваться. Стреляю без всяких там предупреждений.

Подняв руки, Альберт послушно вылез из-под лестницы. Шуршание за спиной, мягкие кошачьи шаги.

– Выйди на свет. Быстрее. Лицом ко мне.

Альберт подошел к дверному проему, опустил руки и медленно развернулся. Испуг на его лице стал переходить в удивление.

Вот это да…

Перед ним стоял Мангус.

– Отец Альберт?.. – От удивления Мангус раскрыл рот.

Рука с пистолетом опустилась.

– Фу, ну ты меня и напугал! – Закрыв глаза, Альберт повис на перилах.

– В-вы меня тоже, – признался Мангус. – Я решил, что вы один из них.

Оба рассмеялись.

– Что теперь?

– Нужно пробираться к Собору, – сказал Мангус, – там штаб. Домой вам сейчас возвращаться рискованно.

Он сунул пистолет за пояс.

– К Собору? – Альберт медлил. – Ладно, черт с ним. К Собору – так к Собору.

– Прекрасно. Я пойду первым, вы следом за мной. Не отставайте и ничего не бойтесь.

Прежде чем выйти на улицу, Мангус внимательно осмотрел двор.

– Все спокойно, – сообщил он шепотом, – пойдем «черным ходом», через арку нельзя.

– Черным ходом? – удивился Альберт.

– Да. Здесь есть дыра.

До Собора было не больше трех километров, и эти три километра они преодолели за два с половиной часа. За два часа! Несколько раз на них нападали небольшие отряды каинистов, к счастью, вооруженных только дубинками, и Мангус с остервенением от них отстреливался. Один раз Альберт, не заметив открытого канализационного люка, едва в него не провалился. Ко всему прочему сапоги в кровь стерли ноги. В общем, когда они вышли к Собору, силы его были на исходе.