Киллиан сидел рядом с остальной группой, которая что-то весело обсуждала, жадно пил воду, а затем, возвращаясь к разговору, вылил остатки себе на лицо.

– Ну все, парень, пошли, – неугомонный охранник потащил его за шкирку к выходу.

– Киллиан! – выкрикнул Ник после нескольких секунд колебаний. И если до этого еще оставались немногие, чьи внимания он не привлек внезапным визитом со своенравным конвоиром, то сейчас на него смотрели практически все. Если бы сюда не доносилась музыка, играющая за стеной, то можно было бы услышать стрекотание сверчков.

Киллиан же, увидев его, изменился в лице: задорная улыбка вмиг исчезла, уступая место удивлению и недоверию. Что-то сказав приятелям, он направился к Нику, которого уже успели выпроводить за дверь.

– Да отцепись ты уже от меня! – он бросил на мужчину уничтожающий взгляд, поправляя свою толстовку.

– Ник..? – неуверенно произнес Киллиан, появившийся из-за двери.

– Привет, – слабо улыбнулся тот, задаваясь вопросом, неужели он так сильно изменился за эти годы. Да, прибавил в росте и весе, но отличительные черты у него все же имелись. Хотя, если говорить о Ландре, то он изменился довольно-таки сильно. Но Ник же его все равно узнал.

– Привет, – отзеркалил друг его улыбку и кинулся к нему с крепкими объятиями. Ника обдало запахом сигарет и кофе, и пустой желудок тут же дал о себе знать.

Волнение – а он только сейчас понял, как сильно волновался, – тут же улетучилось, сменяясь теплом и радостью долгожданной встрече.

Киллиан немного отступил и сразу же всучил ему довольно-таки сильный подзатыльник.

– Где ты был?! Я думал тебя похитили, или убили, или еще чего похуже! – ты не представляешь, насколько "похуже". – Нельзя вот так вот исчезать. И нечего на меня так смотреть! – прилетела очередная претензия за раздосадованный взгляд Ника, потирающего затылок. – Не мог ни разу позвонить или написать за четыре года?!

– Киллиан, давай не здесь, – миролюбиво произнес Ник, пытаясь остановить гневную тираду друга, и покосился на охранника, который, судя по его виду, жалел о том, что не взял с собой попкорн. Киллиан проследил за его взглядом и, быстро приняв какое-то решение, схватил его за локоть и потащил обратно внутрь, отмахнувшись от недовольного прерванным представлением зрителя коротким "он со мной". Ник бросил на того довольный взгляд а-ля выкуси, ублюдок.

Ландре быстро попрощался с друзьями, извиняясь за прерванные планы на вечер, забрал свою кожаную куртку (вот теперь сложился весь образ бунтаря и плохого парня) и вывел их наружу через черный выход. Нику было одновременно и неловко, и радостно из-за того, что тот отменил ради него все свои дела.

– Хочешь кушать? – не останавливаясь спросил Киллиан, все еще держа его за локоть.

– Умираю с голоду, – честно ответил Ник. Киллиан продолжал идти вперед, будто другого ответа и не ожидал. – Эй.

– Мм?

– Я никуда не убегу, – в ответ на непонимающее выражение лица друга он поднял свою руку на уровень глаз. – Можешь меня уже отпустить.

Тот нехотя отпустил его и привел в кафе, располагавшееся через дорогу от концертной площадки.

– Майк! – Ландре, проходя к свободному столику, помахал одному из официантов, который тут же подошел к ним с подносом и приветливо улыбнулся. – Что там у тебя? – указывая на поднос.

– Свиные ребрышки с картофелем, салат из морепродуктов, чизкейк и кофе. Подойдет? – смуглый официант с тонкими смешными усами и сияющей улыбкой после одобрительного кивка выложил блюда на стол. – Как прошел концерт?

– Великолепно! Столько народу пришло, ты не представляешь! – Киллиан принялся рассказывать видимо-Майку о своих цитата "незабываемых впечатлениях". Ник же набросился на еду, почти не вникая в суть разговора. В этом и не было нужды: приятели болтали так, словно его здесь и не было.

Воспользовавшись моментом, он начал разглядывать Киллиана. Небрежно растрепанные локоны обрамляли красивое лицо с правильными чертами, которые успели заметно заостриться. Особенно выделялись точеные скулы. Под бледной безупречной кожей рук были видны синие вены.

– Долго мне еще ждать? – послышался недовольный мужской голос в другом конце зала.

– Минуточку, – ответил Майк, не замечая, как вилка в руках Ника застыла на полпути ко рту, и вновь вернулся к разговору. – Принести что-нибудь выпить?

– Я за рулем.

– Ну и правильно. Приятного аппетита, – официант снова широко улыбнулся и ушел в сторону кухни. По пути его вновь окликнул клиент, оставшийся без ужина. – Да иду я, господи, – послышалось негромкое ворчание Майка.

– Ты взял и спер чужой заказ? – пробубнил Ник с полным ртом.

– Ты спер чужое блюдо, – Киллиан без какого-либо выражения вины или стыда принялся лениво ковыряться в салате вилкой. – И ради бога, Ник, не говори с набитым ртом.

Ландре терпеливо ждал, пока Ник расправится с ужином, пристально изучая его лицо. Его телефон то и дело вибрировал, но он, убрав его подальше, перестал обращать на него внимание.

– Скажи честно, – серьезно начал Ник, когда отложил в сторону пустые тарелки, – ты не стригся с нашей последней встречи?

– Да, чтобы знать, как долго тебя не было, – в тон ему ответил друг и тряхнул головой, отчего пару прядей упали ему на лицо. – Я знаю, что выгляжу прекрасно. Чего не скажешь о тебе, – и то правда. – Выглядишь каким-то болезненным.

– Мне просто нужно проспаться, – отмахнулся Ник.

– Ну..? – ненавязчиво начал Киллиан, подталкивая к другой – более важной теме. Ник тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла. Врать ему совсем не хотелось, а рассказать правду он не мог. Но не обязательно же рассказывать всю правду? И умалчивание – это не совсем ложь, ведь так?

– Ты знаешь, с деньгами у нас всегда было туговато, но я и сам не знал, насколько все плохо, пока отец в один день не сказал, что нам срочно нужно уехать. Он ведь не работал… сколько? Получается, шесть лет. А за бухло, квартиру, даже за меня нужно было платить. Он влез в долги – влез по крупному, – какому-то типу в том же баре, где проводил все вечера. Квартиру продали за копейки, да и времени не было торговаться, и мы свалили от греха подальше. В какую-то глушь в Нью-Хэмпшире, где жилье не такое дорогое, где люди дают в долг, потому что добры и ничего плохого о тебе не слышали. И знаешь, что? – Ник поднял голову к потолку и прикрыл лицо руками, с нажимом проводя по векам, – Я ведь думал, что он изменится. Неужели, когда у тебя есть ребенок, когда у тебя есть представление о нормальной жизни, единственное, что тебе хочется сделать – это утопиться в собственном горе? Хотя где я и где нормальность.

– Он снова начал пить? – печально спросил Киллиан, сведя брови, на что Ник коротко кивнул.

– Мы переезжали несколько раз, потому что люди начинали что-то подозревать и задавать вопросы. Но мне надоело так жить и мы просто… разошлись.

– Разошлись? – переспросил Киллиан так, будто не уловил другого – скрытого – смысла этого слова.

– Разошлись, – тупо повторил Ник, стараясь не акцентировать внимание на этом итак с трудом подобранном слове. И не смотреть другу в глаза. – Поэтому теперь я здесь без гроша в кармане и крыши над головой. И я понятия не имею, что мне делать, – он опустил взгляд на руки, пальцы которых чуть дрожали.

– Почему мне кажется, что у тебя проблемы с полицией? – … – Ник?

– Потому что так и есть, – он непроизвольно задержал дыхание и все же осмелился посмотреть тому в глаза.

– Насколько все плохо?

– Скажем так: я отточил свои навыки вора до совершенства, – уклончиво ответил он. Ему не хотелось врать, но и вдаваться в подробности не стоило. Внезапно осознание безвыходности ситуации надавило на него тяжелым грузом. – Мне ведь всего восемнадцать, Киллиан! Я хочу ходить на концерты, веселиться с друзьями и беспокоиться лишь о том, что меня могут не взять в Колумбийский университет. А я ведь даже школу не закончил. Блять, у меня даже документов нет! – руки снова потянулись вверх, пальцы вцепились в замок на затылке, а локти сжали голову, и Ник прикрыл дрожащие веки.