— Я пас, справляйтесь с этим как-нибудь сами, — Аккен поднял голову, как вдруг заметил знакомые цвета.
Ранее бесстрастные и полные печали глаза остановились на фигурках, которые колдун достал из карманов пальто. Жнец нахмурился и, растолкав остальных, подошёл к Элиасу.
— Ах, это… — Ньюэлл поднял игрушки на уровне глаз, — Мицуки сказал мне, что ты коллекционер. У тебя есть такие?
Аккен взял всего одну фигурку, и держал её осторожно, словно боясь стереть слой краски или отломить аккуратно выполненные кроличьи лапки. Мертвец некоторое время молчал, а потом обратился к супругу:
— Я передумал. Скоро вернусь.
— Мы тебя подождём, милый, — проворковал Шани.
— Ебало завали, — Рассел шлёпнул жнеца по растянутым в улыбке губам, а после активировал свой портальный камень, исчезая в ярком свете.
— О… Похоже, это был тот редкий заяц, которого ему не хватало для завершения коллекции, — негромко подметил Хиросэ, мысленно решив не отказываться от дополнительной помощи.
— Вот так совпадение, — усмехнулся Элиас, посмотрев на оставшуюся в руке фигурку.
Вскоре они ретировались в другое, более удобное для переговоров места. Им стала просторная игровая комната, очаровавшая Ньюэлла множеством настольных игр, расположенных на полках большого шкафа.
Остальное пространство занимали настольный хоккей, небольшой шахматный столик у окна и два красных дивана, стоявших друг напротив друга.
Шани, в силу ветреного характера, часто перескакивал на другие темы, словно специально затягивая разговор. Однако, Аккен быстро возвращал его на основную «тропинку» беседы. Иногда приходилось начинать всё сначала, а потом парни вовсе сделали перерыв, собирая картинку из пазлов.
В конце концов, жнецы особого назначения сошлись на мнении, что Мицуки должен будет снимать бой на телефон, потому что Элиас у них пока доверия не вызывал, даже со своим статусом «друга».
Видеозапись им могла понадобиться для того, чтобы в будущем предъявить доказательство нарушения договора и покарать призывателя, посмевшего потревожить покой мёртвых.
Когда обсуждение подошло к концу, осталось подыскать безопасное место для обезвреживания врагов, и тогда Хиросэ вставил слово. У него имелось одно тихое место на примете.
На земле лежал плотный слой снега, покрывшийся твердоватой ледяной коркой. Только ступив на новую локацию, Аккен быстро нашёл решение проблемы с этими замёрзшими сливками. Возле жнеца образовались гигантские прозрачные колонки. Они источали нежно-голубой свет.
Стоило Расселу только вздохнуть в микрофон наушников — снег разлетелся прочь, освобождая пространство. По окончанию мелкой работы, жнец отправил смайлик в общую беседу, настолько ленился написать короткое:
— «Я закончил.»
Ступив на замороженный песок, Хиросэ осмотрелся. Лучи рассветного солнца плавали по кристально чистой поверхности озера.
Тело пробил ностальгический трепет. Прекрасное мимолётное чувство ласково соприкоснулось с душой, вызывая в ней тёплый отклик.
— Здесь свежо, — Элиас зарылся носом в шарф, ощутив прохладное дуновение ветра, — даже очень. Как ты нашёл это место?
— Ах? — отвлекаясь, Мицуки неловко потёр затылок и решил лишний раз обойтись без хвастовства, — Не важно.
После своего ответа он вновь поспешил поймать это ласковое спокойствие, неторопливо прогуливаясь вдоль берега.
— Наш мальчик полон тайн, — Шани слабо толкнул колдуна локтем, — но ты ведь их раскроешь, да? Не забудь поделиться со мной.
— Если он разрешит, — Ньюэлл отступил назад, оглядываясь, — а ты бы призвал косу, от греха подальше.
— От греха подальше, хах! — пренебрежительно передразнил Рассел и расхохотался.
Он дружески ударил парня по плечу и тут же вцепился в него пальцами. Пальто значительно смягчило хватку, иначе Элиас мог не выдержать. Жнец резко приблизился к лицу колдуна, почти обдавая горячим дыханием розовую от мороза щёку:
— Было бы кому разбрасываться такими выражениями. — вблизи его зубастая улыбка выглядела гораздо более жуткой, как и подобает мертвецу.
Элиас напрягся всем телом и уже хотел ответить, как вдруг Шани отстранился и вытянул руку, призывая косу:
— Как и договаривались, Мицуки, ты снимаешь!
— Да, помню, — придя в себя от возгласа, Хиросэ включил камеру на телефоне и пересёкся взглядом с Аккеном. Последний молча кивнул ему. Удивительно, как одна фигурка смогла полностью поменять отношение жнеца к данной ситуации.
Юноша отошёл на самое безопасное, по его мнению, расстояние. Элиас предпочёл держаться рядом с другом, иногда напряжённо посматривая в сторону Шани, который безмятежно покачивался с оружием в руках.
Не прошло и минуты, как открылся портал, из которого выбежала уже знакомая гончая.
— Опа! — Шани быстро среагировал, забирая внимание врага себе.
Пёс раскрыл память, горящую синим огнём. Как только он набросился на жнеца, тот ловко взмахнул косой, рассекая адское отродье на две половины. Жнец отпрыгнул в сторону, таким же движением отряхнув красное лезвие от скверны, которая, за место крови, наполняла капилляры в теле животного.
Мицуки старался заснять происходящее как можно чётче и качественнее. Вопреки тому, что противник оказался побеждён, тревога продолжала расти.
— И это всё? — разочарованно и вместе с этим облегчённо вздохнул Аккен.
Разрубленные части гончей смялись, будто разогретый пластилин. Они, обращаясь тёмными сгустками энергии, приняли первоначальную форму. Вот только теперь, вместо одного адского создания, на жнецов напало два, более свирепых и быстрых.
— Это ещё что за!.. — опешил Шани, пнув одну из собак по челюсти, а другой поспешно отрубил голову.
— Точно! — воскликнул Мицуки, наконец, вспомнив, о чём дальше говорилось в энциклопедии, — Чем больше раз ты их разрубишь, тем больше псин появится!
— Почему ты вспомнил об этом только сейчас?! — фыркнул Аккен, хватая мужа за капюшон и откидывая назад.
Он поправил наушники и приблизил микрофон к губам. Маленькие голубые рога, прикреплённые к дужке, засияли ровно так же, как и колонки.
— А почему вы, жнецы особого значения, этого не знали? — негромко огрызнулся юноша, отходя с Элиасом ещё чуть дальше.
Хотя, тому имелось объяснение. Благодаря договору о ненападении между мертвецами и демонами потребность в изучении адских существ отпадала сама собой. Все это понимали, даже Аккен, но объяснить ленился.
Упавший в песок Шани резко закрыл уши. Остальные запоздало последовали его примеру.
— Твари! — вскрикнул жнец в микрофон, громко протягивая последнюю букву.
Колонки, находящиеся перед врагами, ударили басом так, что вместе с гончими в даль улетел и добрый слой земли.
Мицуки плотно прижимал руки к ушам, хоть и чувствовал, как ладони погорячели. Даже сердце нервно содрогалось. Мука длилась недолго.
Аккен, не теряя времени, снова схватил Шани и притянул к себе, сипло, но громко сказав:
— Быстро кинулся к ним и добил, пока не очухались!
— Е-есть, любовь моя! — Рассел оседлал косу и мигом полетел к врагам, снимая с оружия хрустальное яблоко, которое постепенно наполнилось сверкающей на солнце водой.
— Нашёл время! — Аккен оторвал от своей косы маленький золотой дискошар и потряс его. Услышав плеск внутри, он кивнул сам себе и бросился вдогонку.
— В-вот это да… — только и смог сказать Мицуки.
Он убрал дрожащие руки от ушей, внутри которых раздавалась неприятная пульсация вперемешку со звоном, похожим на тот, который настигал его в абсолютной тишине. Юноша опустил растерянный взгляд на перепачканные кровью ладони.
Элиас, на которого всё это время оказывалась невидимая защита сферы, положил руку на плечо Хиросэ. Его прежде приятный голос теперь звучал зажёванным мычанием, словно Ньюэлл говорил в подушку.
— Я тебя не слышу, — непривычно громко сказал жнец, в надежде услышать хотя бы себя.
В ответ — вновь мычание. Кулон, висящий на шее колдуна, сверкнул, как только тот накрыл уши друга руками. Такое действие поначалу напугало Мицуки, но, несмотря на дискомфорт, пришлось довериться.
