— Посмотри на меня, — прошу жену. Она старательно отводит взгляд, но я хочу ещё раз убедиться. После промедления, Алина смотрит мне прямо в глаза. Да, Анфиса определённо была права. Моя ненаглядная была в ужасном состоянии. Тело дрожало, а личико опухшее. Под глазами разводы от косметики.

— Марат я…

— Тихо, — кладу палец на её губы, — Я в порядке, ясно?

— Но…

— В порядке! – настаиваю. Алина кивает и крепко обнимает меня. Это отдаётся небольшой болью в ушибленных рёбрах, но я забиваю на эту хрень. Да, нам определённо есть что обсудить. Ведь если она действительно так испугалась, но может между нами ещё что—то может быть.

— Ты здесь надолго? – тихо спрашивает девушка, — Могу я остаться с тобой?

— Нет, — твёрдо отвечаю. Глаза жены наполняются слезами от моего резкого ответа. Наверное, я должен злорадствовать, мол чего ноешь, как меня обижать, так не думаешь, что мне больно. Но я не хочу этого.

— Сейчас придёт врач и мы поедем домой, — она выдыхает, — Не плач.

— Марат, я так вино…, — вот только её угрызений совести мне сейчас не хватало. Видеть Алину такой разбитой – неприятно. Поэтому, чтобы не слышать всего этого, просто целую свою жену. Чёрт возьми, как же мне хватало этого в последние дни! Несмотря на наши разногласия и собственную злость, я ужасно скучал по ней. Старался избегать, не желая показать свои истинные чувства. Не хотел, чтобы она видела, как я слаб перед ней и готов простить если не всё, то очень многое.

Моя девочка охотно отвечает на мой поцелуй. Прижимается так, будто я – это всё, что ей нужно. Как же я был бы счастлив, окажись это правдой. Уже мечтаю о том, как задам ей все интересующие меня вопросы и….

— Кхм, — раздаётся покашливание, — Мне не хочется вас прерывать, — нехотя отрываюсь от сладких губ Алины, — Но вы можете ехать. Вот ваши документы, — пожилой врач протягивает бумаги, — Только помните, поаккуратнее с физическими нагрузками, — бросает хитрый взгляд на мою супругу, — Хотя бы вы девушка, позаботьтесь об этом.

— Обязательно, — бормочет Алина и я уверен, что её щёчки покрылись румянцем. Очевидно ведь, о каких  нагрузках говорил врач.

Всю дорогу до дома, жена продолжает обнимать меня, как будто боится, что я растворюсь. В душе нарастает ликование. Такое поведение с её стороны мне импонирует. Она больше не пытается заговорить. Да и я тоже. Собираюсь с мыслями, пытаюсь предугадать, как пойдёт наш диалог и что будет после.

Дома хочу сначала позвонить, узнать, что со стрелявшим в меня. Моим людям было дано указание выяснить, на кого он работает. И мне нужен результат.

— Куда ты? – испуганно спрашивает Алина, когда я хочу пойти в кабинет.

— Мне нужно закончить кое—какие дела и…

— А они не могу подождать? – умоляюще смотрит на меня, — Пожалуйста, Марат, не уходи от меня сейчас.

— Только сейчас? – усмехаюсь, а в голове снова всплывает наша ссора. Её жестокие слова, как она хочет от меня уйти и как ненавидит.

— Не только, — опускает голову в пол. М—да, разительная перемена.

— Алина, это всего пять минут.

Жена снова хочет возразить, но не делает этого. Коротко кивает, закусывает губу и разворачивается, чтобы уйти наверх. Чёрт побери, может меня убили, а я просто не заметил этого?

— Стой, — хватаю за руку, — Дела действительно могут подождать.

Мне совсем не нравится поведение девушки. Она сама на себя не похожа. И меня так и тянет её успокоить, вернуть на лицо улыбку.

Глаза Алины вспыхивают. Она всё ещё грустная, но настроение явно улучшается.

Поднимаемся к нам в спальню, я иду в душ, сполоснуться после больницы. Терпеть не могу подобные места. В какой—то момент думаю, что Алина пойдёт со мной. И возможно, я выдаю желаемое за действительное, но мне кажется, что она дергается в сторону ванны, но вовремя останавливается. Пока смываю с себя больничный запах, гадаю, какие ещё сюрпризы преподнесёт мне жена.

— Я подумала, может,  ты голоден, — кивает в сторону тумбочки, но вдруг замирает, разглядывая меня. Точнее, моё тело. И я не сразу понимаю, в чём дело.

— Зачем ты снял бинты? – еле слышно спрашивает Алина. Опускаю голову вниз. Твою ж мать! Гематома проступила и очень выделяется.

— Это мелочи, — пытаюсь отмахнуться. Девушка быстро оказывается рядом, пробегает пальчиками по коже, в месте ушиба.

— Очень больно?

— Да, — киваю, — От твоих слёз, — поднимаю за подбородок, заставляя смотреть мне прямо в глаза, — Почему ты так плакала? Я бы даже сказал, убивалась, судя по твоему виду.

Мне нужно услышать это от неё. Пусть подтвердит мои мысли или заберёт крошечную надежду, что теплится в душе.

— Потому что боялась.

— Чего? – этого недостаточно. Мне нужно больше конкретики. Хочу услышать.

— Я…Я боялась, что с тобой случилась беда и мы…Ты….Я…, — терпеливо жду, несмотря на то, что это безумно трудно. Так долго ждать и в итоге застыть в шаге, от признания.

— Смелее, — подталкиваю. Всё—таки я не железный.

— Марат ты нужен мне, — чувствую горькое разочарование, и кажется Алина это понимает, — Нет, не так. Я…, — глубоко вдыхает, — Я люблю тебя и боюсь потерять.

Чёрт побери! Мечтать об этом – одно, а услышать в живую – совершенно другое.

— Повтори, — требую, опасаясь, что у меня проблемы со слухом, и я что—то не так услышал. Такие долгожданные слова. И как же трудно поверить.

— Господи, Марат, — Алина бросается мне на шею, — Я такая дура! Ты во всём был прав. Прости меня. Я вела себя как капризная истеричка. Идиотка! Ты столько сделал для меня. Но я не понимала. Думала, что ты враг. Но все мои заскоки не пугали тебя, не отталкивали. Ты пытался бороться за нас двоих. Не представляю, как искупить перед тобой свою вину. Я не достойна тебя, но так хочу, чтобы ты меня простил. Пожалуйста, дай мне шанс показать, что я осознала. Поняла. И полюбила, — Алина захлёбывается слезами. Каждое слово как бальзам на израненную душу. Вот только жена даже не собирается останавливаться. Её словно прорвало. И я готов слушать. Не для того, чтобы потешить своё самолюбие, а просто чтобы она выговорилась.

— Знаешь, — берёт моё лицо в свои маленькие ладони, — Когда ты заставил меня выйти за тебя, это брак виделся мне самым страшным кошмаром, а ты – настоящим монстром. Но каждый божий день, ты доказывал мне, что я ошибалась на твой счёт. Я была жестока. Вела себя как настоящая стерва, но сегодня, — сглатывает, — Когда Анфиса сказала, что ты возможно погиб, думала у меня сердце разорвётся на куски. Мне никогда не было так больно, никогда не чувствовала себя такой…Такой…Слабой, — забавно, ведь я чувствую себя таким же рядом с ней.

— Прошу, дай мне шанс всё исправить, — всхлипывает, — Только не гони.

Ну всё, моей выдержке приходит конец. Такой хрупкой и беззащитной выглядит Алина сейчас. Набрасываюсь на губы любимой жены, сминая их в страстном поцелуе.

Нет больше никаких недомолвок между нами. По крайне мере серьёзных. Остались какие—то мелочи. Но всё решаемо. Самое главное, что Алина здесь, рядом со мной и любит меня!

Алина…

Марат крепко прижимает меня к себе и страстно целует. Слёзы, катящиеся по щекам, капают на губы, добавляя поцелую горечи. Но нам наплевать. Мы словно пытаемся восполнить то, чего нам так не хватало обоим.

Руки мужа скользят по моей спине. От каждого его прикосновения кожа будто горит.

— Милая, — шепчет, отрываясь, целуя меня в шею, — Как же я тебя люблю.

— И я тебя. Ты даже не представляешь, как сильно. Прости, прошу тебя…, — наверное я никогда не перестану чувствовать себя виноватой.

— Простил, — бормочет Марат, а сердце совершает кульбит.

— Правда? – всё ещё не верю. Не может быть всё настолько хорошо. Я конечно уже знаю, что Марат чрезвычайно добр, по отношению ко мне, но некий страх всё равно присутствует.

— Да, — заглядывает мне прямо в глаза, — Алин, я понимаю. Правда. Тебя обидели, предали, использовали. Ты не можешь доверять людям. Но мне ты можешь верить, слышишь? Клянусь, я на всё готов ради тебя!