Никки уставилась на неё. Женщина продолжила:

– Несчастные родители решили, что её похитили. Они оба умерли от горя. Но вот её брат, Джереми, продолжал её искать. Каждый день он шёл в кукурузное поле и звал сестру, но, конечно же, она так ни разу и не ответила. Он умер четверть века назад. Говорят, его до сих пор там встречают – в полнолуние, когда початки уже поспели. Он свистит и свистит, но ответа нет.

Никки ущипнула себя, но это был не кошмарный сон. Она не спала.

– Как её звали? – спросила она, чтобы окончательно убедиться. – Сестру призрака. Ну, которая пропала?

Женщина склонила голову набок.

– Ох, боже мой. Не знаю. Если кто и знал, то все уже забыли. Сама она точно давным-давно умерла.

Она улыбнулась.

– Посмотри, какой красивый восход. – Она показала куда-то мимо Никки.

Никки повернулась и увидела оранжевое солнце. Полная луна исчезла. Её сердце наполнилось тоской.

– А теперь иди домой, – сказала женщина и закрыла дверь.

Никки медленно прошла к кукурузному полю, к кустам, возвышавшимся над головой, и погладила пальцами жёсткие листья. Она вышла с другой стороны поля, устроилась поудобнее между тюками с сеном и стала ждать.

Утром на Рождество Беатрис сбежала по лестнице на первый этаж и увидела именно то, что надеялась увидеть: коробку с подарком, такую огромную, что она не поместилась под новогоднюю ёлку. Коробку ростом с саму Беатрис.

Коробка была завёрнута в серебристую бумагу и перевязана огромной красной лентой. На открытке было написано: «С любовью, мама и папа». Беатрис захлопала в ладоши от восторга.

– Это то, что я думаю? – спросила она.

Папа улыбнулся, размешивая гоголь-моголь.

– Открой, и узнаешь сама, – сказал он.

Беатрис развязала ленту и сняла блестящую бумагу – очень осторожно, чтобы не разорвать. Она никогда не разрывала упаковку на подарках. Если разворачивать подарки медленно, приятное волнение становится ещё сильнее.

Хотя Беатрис знала, что ждёт её внутри, она всё равно ахнула, увидев содержимое коробки: кукла «Точь-в-Точь Как Я», в натуральную величину, ходящая и говорящая.

– Она выглядит точь-в-точь как я! – сказала Беатрис.

Кукла улыбнулась в точности как Беатрис.

– В этом-то и вся идея, – сказала кукла.

– Ух ты. – Беатрис открыла прозрачную пластиковую коробку, и кукла вышла из неё. – Она ещё и говорит как я.

– Мы отправили на фабрику запись твоего голоса, – сказала мама Беатрис. – И, конечно, фотографии. Отлично у них получилось, а? Поразительное сходство.

Беатрис кивнула. Кукла тоже кивнула. Беатрис захихикала.

– Она тебе нравится? – спросил папа.

– Я её обожаю, – сказала Беатрис. – Спасибо вам огромное. Я, наверное, назову её Солнышко.

– Нет, – ответила кукла. – Нет, спасибо.

Родители Беатрис засмеялись.

– Даже хорошие манеры запрограммировали, – сказал папа. – Как здорово.

– Тебе не нравится имя Солнышко? А какое имя ты хочешь? – спросила Беатрис у куклы.

– Беатрис, – ответила кукла.

Беатрис нахмурилась.

– Но Беатрис – это я.

– Беатрис – это я, – ответила кукла.

Родители Беатрис снова засмеялись.

– Точная копия.

Папа сфотографировал их на мобильник.

Беатрис неловко переминалась с ноги на ногу. Она не хотела расстраивать куклу, но и не хотела, чтобы их звали одинаково. Но это же просто смешно – у кукол же нет чувств. Даже у ходящих, говорящих кукол в натуральную величину.

– Может быть, звать тебя Бизи? – предложила она.

Кукла уставилась на неё. Беатрис уставилась в ответ. Потом Беатрис моргнула, а кукла – нет.

– Или потом решим, как тебя назвать, – сказала Беатрис.

– Хорошая идея, – сказал папа. – Может, откроешь другие подарки?

Развернув все подарки и позавтракав, Беатрис отвела куклу на второй этаж в свою комнату.

– Это моя комната. Наша комната, – сказала она кукле. – Я сплю тут, – показала она на верхнюю полку двухъярусной кровати. – А ты можешь занять нижнюю полку.

Кукла посмотрела на верхнюю полку. Потом на нижнюю. Потом на Беатрис. Она не моргнула.

Кукла подошла к шкафу Беатрис и открыла дверцу.

– Давай поиграем в переодевания, – сказала кукла.

– Давай! – ответила Беатрис.

Она обожала примерять разные наряды. Ей всегда хотелось, чтобы у неё была подруга, с которой можно играть в переодевания вместе.

– Какая у тебя любимая одежда? – спросила кукла.

Беатрис показала ей красное бархатное платье, которое собиралась надеть на рождественский ужин.

– Оно совсем новое, – сказала она.

– Милое, – согласилась кукла и коснулась кружевного воротничка. – Можно примерить?

– Конечно, – сказала Беатрис.

Кукла сняла легинсы и топик в горошек, которые ей надели на фабрике, и надела платье Беатрис. Беатрис помогла ей застегнуть платье на спине, над отсеком, куда вставлялись батарейки. Платье идеально подошло кукле. Она закружилась, взмахнув юбкой. Беатрис очень обрадовалась, увидев, как счастлива кукла.

– Вот, – сказала кукла и протянула ей одежду, которую только что сняла с себя. – Примерь вот это.

– Хорошо, – ответила Беатрис.

Она сняла ночную рубашку, натянула одежду куклы и встала рядом с ней у большого ростового зеркала. Видеть себя рядом с собой было весело и немного странно.

– Кто девочка, а кто кукла? – спросила кукла.

– Я Беатрис, – сказала Беатрис. – Я девочка.

– Я Беатрис, – сказала кукла. – Я тоже девочка.

Беатрис засмеялась. Ну и глупая же эта кукла!

– Давай сделаем друг дружке причёски, – сказала она.

Беатрис развязала ленты на косичках куклы и расплела их. Волосы были густыми, тёмными и волнистыми – на удивление похожими на её собственные. Она расчесала кукле волосы и заколола их с одной стороны своей любимой заколкой.

Они повернулись к зеркалу.

– Да мы прямо близняшки, – сказала Беатрис.

– Почти, – ответила кукла и забрала у Беатрис расчёску. – Теперь я тебя расчешу.

– Давай, хорошо.

Беатрис села на пол и стала смотреть в зеркало. Кукла расчесала ей волосы на пробор, затем заплела волосы в две тугие тёмные косички и завязала их жёлтыми лентами, которые прежде были в её волосах.

Беатрис радостно захлопала в ладоши.

– Я выгляжу прямо как ты! – сказала она.

– А я – как ты, – ответила кукла.

– Кто девочка, а кто кукла? – спросила Беатрис у их отражений.

– Я Беатрис, – сказала кукла.

– Я Беатрис, – сказала Беатрис и улыбнулась кукле.

Кукла улыбнулась в ответ.

– Надо всё равно придумать тебе имя, – сказала Беатрис. Она моргнула. Кукла – нет.

Беатрис вздрогнула, когда в дверь постучали.

– Я тут, – сказала она.

В комнату заглянула мама Беатрис.

– Как хорошо ты выглядишь в платье, – сказала она. – Скоро придут гости. Поможешь мне накрыть стол внизу?

– Конечно, – ответила Беатрис.

– Конечно, – ответила кукла.

Мама Беатрис засмеялась.

– Я спрашивала только тебя, Беатрис, – сказала она кукле. – А кукла на рождественском обеде может и тут посидеть.

– Это я Беатрис, – сказала Беатрис, поднимаясь на ноги. – Я девочка.

– Нет, – возразила кукла. – Я Беатрис. Я девочка. А ты – кукла.

Она закинула волосы на плечо.

– Это неправда! – воскликнула Беатрис и посмотрела на маму, надеясь, что она поможет.

Мама Беатрис покачала головой.

– Поразительно, – сказала она и засмеялась.

Кукла тоже засмеялась. Сердце Беатрис колотилось.

Мама Беатрис подошла к ней.

– Так, – сказала мама. – Пожалуй, надо пока вынуть батарейки. Тогда она перестанет говорить. А потом, если захочешь, вставишь их обратно.