– Интересно чем, раз так его покорёжило? – спросил Александр, в надежде на то, что всезнающая София ответит и на этот вопрос.
– Не знаю, не уверена… – проговорила она, – но подозреваю одно, – она указала пистолетом на мёртвого персонажа и в сторону пальмовой рощи, вглубь острова. – Он не один, и мозаика начинает складываться. Наш перелёт сюда, отсутствие появления скорого подкрепления, полная безмятежность, ни одной туристической яхты. И теперь этот тип… на нас решили поохотиться.
– Выслали гончую, – предложил юноша, воспроизводя в сознании правила человеческой охоты на животных.
– Ага, – кивнула София и быстро оглядела пальмовые заросли, подступившие к побережью, – здесь оставаться опасно, надо двигаться.
– Куда? – вскинул бровями Александр и обвел рукой пространство с зажатым в ней пистолетом, – скоро будет темно, глаз выколи! В рощу я точно не пойду, на плоту всю ночь в океане не проведешь, от болтанки и тошноты загнёшься, или акулы сожрут, нежели от ходячих зомби. Остаётся двигаться вдоль побережья.
– Тут ты прав… – задумалась София и посмотрела на то, как солнце предательски опускалось за линию горизонта. С каждой новой минутой пляж, да и весь окружающий мир стал темнеть, теряя насыщенность красок. Между тем, на синем небе за подкрашенными алым цветом облаками загорались первые звёзды, словно занавес медленно приоткрывая россыпь созвездий.
Немного погодя София добавила, – нужно двигаться, рядом с этим типом оставаться нельзя. На нем может быть радиопередатчик, и кстати! – тут Софию осенило, глаза расширились, и она резко замолчала.
Подойдя к напарнику вплотную и коснувшись его уха своими губами, она произнесла еле слышно, – на нём может быть радиопередатчик или подслушивающее устройство, так что нам лучше забрать плот, молча оттащить его метров на сто пятьдесят от мертвяка, при этом посвящая подслушивающих нас людей о планах наших действий.
Сокольский отстранился, кивнул, и, поднеся свои губы к уху Софии, вдохнул её запах волос. Едва не опьянев от аромата, юноша шёпотом прибавил, – нужно дезинформировать их.
София, хитро улыбнувшись, кивнула. Блеснув глазами, брюнетка проговорила обычным тоном вслух, – ты прав, надо двигаться, определенно вдоль побережья! Солнце зашло на горизонте, так что нам нужно идти относительно захода влево, а сама она едва заметно кивнула головой туда, куда юноша так не хотел идти.
Сокольский молча и отрицательно покачал головой, но София смерила его хладнокровным взором, пару раз убедительно кивнула. Александр вновь дал отрицательный ответ.
Тогда она, притянув к себе несговорчивого юношу, добавила ему на ухо ещё тише, чем обычно, – на открытом побережье нас выследить проще всего! В роще, в тени кустов и деревьев, пусть наш темп продвижения и не будет быстрым, у нас больше шансов остаться незаметными с воздуха, да и вообще. Хочешь – не хочешь, но нам придется пройтись по джунглям в ночи. Но при этом, идти мы будем вдоль побережья, а не вглубь острова, невесть куда.
– А плот? – Александр припал к уху Софи, – его тоже потащим по джунглям?
– Нет, протянем по пляжу, кинем рядом с пальмой вроде этой, заберём по максимуму и двинемся в противоположную сторону, – нашептала София Александру, едва не касаясь губками его уха.
Сокольский отстранился от неё, немного подумал, окинул взором вечернее побережье и песок, на который высыпали многочисленные крабы и утвердительно кивнул.
– Будь по-твоему! – сказал Сокольский вслух, быстро подмигнул и двинулся к плоту, обойдя мёртвого персонажа.
Минуту спустя Александр, вцепившись в плот, тащил его один. Ноша была не легкой. Вес оружия, лежавший в ней, давал о себе знать.
В это время София, как ему казалось, проделывала более важное дело. Она уверенным поступями шла с карабином наперевес, и постоянно озиралась на погрузившееся в сумрак побережье и пальмы, зловеще манящие своей красотой к себе. София вслушивалась в многочисленные шорохи, резкие крики птиц и прочую какофонию тропических звуков. Она всячески пыталась определить, нет ли рядом с ними опасности, вычленяя каждый оклик дикой природы.
Так в безмолвии, постоянной переглядке и напряжении, пара молодых людей шла дальше, в неизвестность. Тем временем остров готовил для них очередной сюрприз.
Карибский бассейн, близ острова Мартиника.
Яхта «Peregrinus»
В эти минуты.
Теплую поверхность загорелой бархатистой кожи щеки тронула своим холодным движением единственная слезинка, выкатившаяся из зажмуренного глаза.
Стоя на палубе в одиночестве, покинув кают-компанию для совещаний, Кристина вдыхала тёплый ночной воздух, ощущая в нём присутствие морской влаги. Сон не шёл к ней вообще, и ничто не спасало её от гнетущих мыслей о судьбе своего любимого, о его исчезновении вместе с агентом Софией, после того страшного взрыва. Более всего её тревожило то, что интеллектуальная связь, которая возникла между ними на уровне сознания, перестала быть. Взаимосвязь пропала в тот момент, когда наёмник ударил Александра по голове, а после погрузил в вертолёт вместе с Софией. Но и тогда Кристина ничего не могла сделать, она была в полуобморочном состоянии. Чёртов взрыв!
…ударная волна откинула её и Максима Орлова в море, к бушующим пенным валам, катящим на скалистое побережье. В тот момент им посчастливилось не разбиться о рифы и вырастающие из воды каменные глыбы у отвесного утёса. Они спаслись тогда, Максим схватил её, заплыл за скалу, уцепился за острый выступ скалы и сражался с волнами, так сильно желавшими размазать парочку об утёс. Но ни она, ни он, ни Екатерина Разумова ничем не могли помочь тогда Александру и Софии. Они не смогли воспрепятствовать похищению. Её и Максима, изрезанного скалами, подобрал на моторной лодке Антом Разумов и увёз потрёпанную парочку на яхту, дрейфующую далеко…
Реальность вернула её из воспоминаний, порывистый ветерок обдувал её стройную фигуру, заключенную майку и короткие шорты. Но её не волновало ничего, ни живописные оконечности острова с прекрасным побережьем и пальмовыми рощами, погруженными в умиротворение при ярком свете луны. Ей было плевать на те мириады звёзд, рассыпавшиеся на чёрном небосводе бархата, подмигивающие Миру людей. Даже эта красота не вызывала у Кристины интерес и восхищение.
Спокойная музыка Баха, доносившаяся из внешних динамиков звуковой системы, оборудованной на яхте Странник не приносила ни капли успокоения. Всё в ней, в Кристине, сейчас было тревожно и беспокойно. Вся внутренняя сущность её сжалась в маленький комочек, и он дёргал за нервные нити каждую секунду, добавляя к и без того обострённым чувствам нервозность, печаль и тоску, невыносимое колкое одиночество и липкий страх.
Медленно раскрыв мокрые от слёз карие глаза, она увидела вдалеке в темноте ночного воздуха северную оконечность острова и дикий пляж, на который накатывали волны, разбиваясь в белоснежные брызги, искрясь на фоне чёрного моря в свете яркой Луны. Казалось бы, от данного картины у любого человека должно перехватить дыхание, но брюнетка, стоявшая на самом краю форштевня3, думала лишь об образе любимого человека.
Она вспоминала о его миловидной и добродушной улыбке, о его порой озорном и в тоже время серьезном кареглазом взоре, о его разностороннем внутреннем мире. Она слышала в памяти его голос. Голос, несмотря на грубоватые нотки, был слаще для неё любого оперного певца и птичьей трели.
Нахлынувшие воспоминания об Александре как очередная пенная волна вызвала у ней очередной приступ одиночества. Не замечая сама того, Кристина опустилась на деревянную палубу, обняла себя за колени и тихонечко заплакала, успев вымолвить лишь одно, – …Сашка, пожалуйста, вернись ко мне!
В эти минуты, в просторной и весьма роскошной каюте для совещаний, за большим овальным деревянным столом, сидел и медленно покручивался из стороны в сторону в кожаном кресле Максим Орлов. Макс недавно завершил визуальную беседу со своей возлюбленной Анастасией. Его жена находилась в России, в столице, где по разнице во времени всё ещё был полдень. По видеосвязи Максим наблюдал за своей юной красавицей женой, которая с нескрываемым переживанием расспрашивала, видя мужа на своем мониторе. Анастасия поведала мужу о своих событиях за прошедший день, о том, что соскучилась и ждет его всей душой и сердцем. Ещё она желала, чтобы возвращался как можно скорей и понянчил Елизавету. При виде миленького личика Елизаветы и её кристально чистых голубых глаз, у Макса на душе стало гораздо теплее, и печальные события минувшего дня отхлынули на короткое время. Елизавета сейчас спала после обеда, и Анастасия показала на камеру их маленькую дочурку.
