– Малышик, это мы, – улыбнулась она.

Услышав её голос, Марсель разошёлся ещё больше. Ну Шура, ну юмористка. Опять что-то новенькое придумала. К малышу я уже вроде как привык, а вот малышика впервые слышу. Поражаюсь, с какой лёгкостью она интерпретирует наши прозвища.

– Француз, если ты сейчас не захлопнешь варежку, я тебе хвост откушу, – театрально пригрозил ему Макс, и за дверью тотчас повисла тишина.

Он единственный, кому Марсель подчиняется безоговорочно.

Тем временем Елисеев отворил квартиру, и перед нами появился нарушитель спокойствия. При виде его у меня челюсть рухнула на пол: от того собачонка не осталось и следа. Как я и предполагал, за эти четыре месяца он превратился во взрослого парня ростом с меня. Единственное, что выдавало его возраст, так это худощавое телосложение. По сравнению с ним я выгляжу крепышом. Но когда он начал носиться вокруг нас, я понял: внешне он хоть и кажется взрослым, но в душе всё тот же ребёнок. Глядя на него, родственники не могли сдержать смех. Я бы тоже с удовольствием посмеялся, если бы умел. Наконец, набегавшись, Марсель кинулся к Александре, поставил на неё лапы и прижался к ней мордой.

– Здравствуй, мой мальчик, – она давай наглаживать его по голове, – ты соскучился? Я тоже скучала по тебе.

Стыдно признаться, но в тот момент во мне взыграла ревность. Я-то думал, что он первым делом бросится ко мне, ан нет. Но я тут же взял себя в лапы и отмахнулся от этого низменного чувства. Не хочу, чтобы оно завладело моей душой. Шура – наша кормилица, так по кому Марсель должен скучать больше всего?

Не знаю, как долго бы длились эти обнимашки, если бы не вмешался Макс.

– Француз, отстань от моей жены, – нарочито строгим голосом приказал он, – дай ей с дороги раздеться.

Тот тяжело вздохнул, отошёл в сторону и, усевшись на задние лапы, принялся разглядывать прихожую, словно не я, а он впервые оказался в этой квартире. При этом на меня ноль эмоций, будто я пустое место. Я думал, что это с ним? Может, я так изменился и он меня не признал? Я даже посмотрелся в большое зеркало в шкафу. Да нет, вроде выгляжу как прежде. Пока родственники раздевались, я подошёл к нему и сел напротив.

– Привет, Марсель. Ты почему даже не смотришь на меня? Не узнал, что ли? – спросил я.

– Я обиделся на тебя, – по-прежнему рассматривая рисунок на обоях, ответил он.

– За что? – не понял я.

– За то, что ты уехал и так долго не возвращался, – всё так же не глядя на меня, заявил он.

Услышав его ответ, я вновь убедился, что, по сути, он ещё щенок. Разве может взрослый пёс предъявить такую претензию?

– Ну я же не нарочно, – ухмыльнулся я. – Ты же понимаешь, что это не от меня зависело?

– Понимаю. – Вздохнув, он наконец удостоил меня взглядом и признался: – Просто я скучал по тебе.

Я обратил внимание, что раньше его глаза были бледно-голубыми, а теперь стали синими, как океан.

– Я тоже скучал, – по-собачьи улыбнулся я, – и думал о тебе каждый день.

– Правда? – с сомнением спросил Марсель.

– Конечно.

На радостях он набросился на меня, как на сахарную косточку, и давай лобызать моё… тьфу ты леший, опять чуть не оговорился. Ну, вы поняли, морду. Он так тщательно умыл меня, что теперь я могу неделю не наводить марафет. Шучу, конечно, а то ещё подумаете, будто я грязнуля. Я очень даже чистоплотный пёс.

– Марсик, ты уже зацеловал Трисона до беспамятства, – улыбнулась Александра, – лучше покажи ему квартиру и вашу комнату. А я пойду переоденусь, приготовлю что-нибудь поесть, и будем все вместе обедать, вернее ужинать.

– Ав, – глядя на неё, звонко гавкнул Марсель, потом снова посмотрел на меня и с важным видом сказал: – Иди за мной, я проведу для тебя экскурсию.

От одного хвастунишки уехал, к другому приехал. Теперь будет при каждом удобном случае напоминать мне, что он здесь первым поселился. Как сказал бы мой первый подопечный Сашка: «Дитё, оно и в Африке дитё».

Прихожая поражала размерами, уже в ней можно было жить, а в квартире ещё целых четыре комнаты. Помимо шкафа, я увидел тумбочку, вешалку для одежды, небольшой диванчик и несколько дверей. Одна из них вела на кухню. Елисеев с Шурой скрылись за другой, и я сразу понял, что там их спальня.

А меня воспитанник повёл к той, которая была напротив. Не квартира, а какой-то лабиринт. Марсель поставил лапы на ручку и прежде, чем отворить дверь, сказал:

– Здесь у нас гостиная, мы тут кино смотрим.

Надо же, когда я улетал в Америку, Марсель не то что дверь открывать – до ручки достать не мог.

Мы вошли в просторную комнату с большим окном. В ней стояла та самая мягкая мебель, которую родственники купили, когда воспитанник испортил старую. Вместо торшера с жёлтым абажуром – тот во время очередного веселья в прежней квартире повалил Марсель – здесь стоял другой, похожий на рогатку. Напротив дивана на стене висел приличных размеров телевизор, а под ним на тумбочке я заметил фотографии в рамках. С одной из них на нас смотрели улыбающиеся Шура и Макс, с другой – наши с воспитанником не менее счастливые морды, а на следующей мы собрались уже всей семьёй. Между снимками я заметил ту самую статуэтку купидона, которую однажды чуть не разбил Марсель. Если вы читали историю «Трисон покоряет Голливуд», наверняка помните, сколько бед он причинил моим родственникам. Кроме мебели, им пришлось ещё поменять обои в прихожей, провод интернета и даже дать деньги на новые кроссовки компьютерщику. Наверняка среди моих читателей тоже есть такие, кому четвероногие питомцы доставили кучу хлопот. Пользуясь случаем, хочу заступиться за своих юных собратьев: они это делают не из желания насолить вам, а зачастую от безделья. Вы уходите на работу, а братья ваши меньшие остаются одни в пустой квартире. Вот они и начинают покушаться на ваше имущество. Но бывает, что таким образом они выражают протест, как было в случае с Марселем: в тот раз компьютерщик поставил обувь на его коврик. Оно и понятное дело. Наверняка вам бы тоже не понравилось, если бы кто-то пришёл в вашу спальню и положил свои ботинки на кровать. Вот так же и нам. Поэтому, дорогие мои читатели, если ваш питомец нашкодничал, не спешите ругать его. Лучше подумайте, почему он это сделал, и примите меры, чтобы это не повторилось. И помните: вы в ответе за тех, кого приручили. Только ради бога, не подумайте, я вас не поучаю. Просто даю совет по-дружески.

– Ну как мы тут всё устроили? – голос Марселя оторвал меня от разглядывания интерьера.

Нет, вы это слышали? «Мы устроили».

Интересно, каким боком ты принимал участие? Наблюдал со стороны? Я посмотрел на него и невольно усмехнулся. Задрав хвост и выпятив грудь, хвастунишка расхаживал по комнате, словно крейсер в походе.

– Очень уютно. – Я кивнул. – Надеюсь, ты больше не устраиваешь погромов в квартире?

– Обижаешь, Трисон, – бросив на меня взгляд, ухмыльнулся он. – Я уже вышел из того возраста. Если ты не забыл, я учусь в школе. Так что скоро я тоже буду образованным, как ты, настоящей розыскной собакой.

Если вы читали о моих приключениях в Техасе, наверняка помните, что Елисеев устроил его в школу. С тех пор, как я получал образование, прошло уже много лет, но я до сих пор скучаю по тем временам. Хорошо людям, у вас есть социальные сети, где вы можете пообщаться со своими одноклассниками и учителями. Я бы тоже хотел повидаться с собратьями и инструктором, пусть и через этот ваш интернет. Но увы, такого для нас не придумали, да и гаджета у меня нет. Я смотрел по телику передачу, в ней ведущий рассказывал, что где-то учёные придумали собачий телефон: мячик со встроенной камерой, микрофоном и динамиком. Стоит его схватить – и тут же запускается видеозвонок. Так хозяин не только видит своего любимца, но и может поговорить с ним. Кто знает, вдруг и наши родственники купят нам с Марселем такие гаджеты. Хотя бы один на двоих.

– Я очень рад и горжусь тобой, – сказал я.

– Правда? – опять с сомнением спросил он.

– Ну что ты заладил: «Правда? Правда?» – театрально возмутился я. – Конечно правда. Ты же мой воспитанник, как я могу не гордиться твоими успехами?