– На!

– Блин, Смирнова, из тебя хреновый доктор!

– Не возмущайся, другого у тебя сейчас нет. Чем можно обработать твою ссадину?

– На столе в ящике было. Машка, ты мне что, наказание за все грехи?

– А то, блин! Ну, мужики! Как ты тут живешь? У тебя, к примеру, на столе новая форма жизни зарождается!

– Вот и пусть зарождается, тебе-то что?

– Да, пожалуйста, так, полотенце убрал! – она силой сама убрала его руку. – Лучше?

– Вроде.

– Отлично, а ну лег и положил мне голову на колени, – командовала одноклассница, садясь на диван.

– Зачем это?

– Затем! Дай обработаю твою ссадину. Хорошо хоть, глаз не выбил.

– Ты это сделала.

– «Ты это сделала», – передразнила его Маша. – Лег и заткнулся.

Гам покорно вздохнул и улегся, устраивая голову на коленях подруги, в очередной раз удивляясь – это серая мышка осмелела или это он спит?

Гамлет скорчил рожицу, будто она ему предложила что-то неприличное, но покорно положил голову на колени, продолжая недоверчиво смотреть в глаза.

Уж лучше бы на грудь смотрел, что так удачно подчеркивало новое платье, которое он сам ей и выбрал со словами «тебе это идет, и возражения не принимаются».

Да и что возразить, если он прав? Гений, чтоб ему, и вот это он вчера комплимент ей сделал? Нет, он явно не от мира сего.

– Глаза закрыл, – скомандовала она, доставая спиртовую салфетку из упаковки –  единственное, что нашлось в ящике.

Бутылочки с засохшей на дне зеленкой и йодом не в счет. Как он мог их засушить? Талант, хотя кружка с плесенью на его столе уже о многом говорила.

Мужчина послушно закрыл глаза.

Ох, припомнит он ей потом эти самоуправства над своей персоной, точно припомнит. Маша улыбнулась и аккуратно коснулась пореза на его переносице.

– Ай, – тут же за хныкал парень и попытался дернуться. – Садистка!

– Ну, – она подула на ранку, – что за детский сад? Сейчас все пройдет.

– Не верю, все равно больно, – тихо отозвался Гамлет, но уже не пытался дергаться.

Меньше чем через минуту она услышала мирное посапывание. Человек, страдающий бессонницей, уснул в девять вечера. Нагло оккупировав ее ноги.

Маша улыбнулась. И провела по волосам одноклассника.

Странный он, этот Гамлет. Был и есть. Умный, гениальный даже человек, но по факту – большой ребенок, что кривиться при упоминании чего полезного, но не любимого.

Но между тем, этот большой ребенок, самый надежный человек в ее жизни. С ним хорошо и уютно, можно говорить обо всем и не думать, как себя вести. Только с ним она была собой. Что тогда, в школе, что теперь. Он это он, все поймет и примет такой, какая есть.

Обидно, что женщину он в ней так и не увидел. Друг и одноклассник, вот и все. Как бы ни хотелось большего. Даже этот злосчастный комментарий – скорее аналитическая способность уставшего мозга выдавать информацию как есть.

Боясь разбудить своего непредсказуемого БГ, она откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Все равно ее никто не ждал, так чем тут хуже, чем дома?

Гамлет глубоко вздохнул, впервые за прошедшие месяцы чувствуя – выспался и отдохнул. Открыв глаза, первым, что увидел, была цветастая ткань – такую он явно видел на платье, что выбрал серой мышке. Исследовав взглядом «ткань», понял, на чем спал, и что за «предмет» странной формы в цветастой обивке то поднимался, то отпускался.

– И, правда, красивая грудь, – пробормотал, он прежде чем осознал происходящее. – Ох, – резко подскочил и уставился на девушку, что спала на его диване.

Быстрый взгляд на часы и удивленно присвистнул. Семь утра. В жизни столько по ночам не спал. Разве что совсем в раннем детстве.

Телефон в кармане завибрировал.

– Да? – тихо, чтоб не разбудить гостью, ответил Гам, отходя к окну.

– Ты не позвонил, как всегда, в пять утра, в сети тебя со вчерашнего обеда не было. Я забеспокоился.

– Я спал.

– Спал? Ночью? Да неужели! – присвистнул Слава.

– Угу, сам не верю. Ладно, я попозже буду, увезу одного тирана, что послужил мне подушкой, домой и приеду.

– Тиран? Ты там с кем?

– С Машкой. Она меня вчера потащила гулять и разбила нос, а потом одно, другое –  и я уснул. Бред какой-то.

– Женись! Немедленно! – практически заорал в трубку финансовый.

– С какой стати?! – поперхнулся воздухом Гамлет.

– Женись, я сказал! Потом объясню.

– Вот еще, не собираюсь!

– А кто подвязку на свадьбе поймал?

– Ничего я не ловил. Она мне на голову прилетела.

– Тем более. Судьба!

– Да ну тебя, с твоей судьбой, дядь Слава! Ладно, если что – я на связи, – усмехнулся Гам, смотря в глаза проснувшейся Машки.

Надо же – провел с девушкой ночь, и ничего не приличного.

– Доброе утро.

– Не очень, ты мне ноги отлежал! Ты тяжелый, ты в курсе? – улыбнулась она.

– «Ну, извини», – передразнил он ее вчерашнее извинение. – Считай, квиты. Чай будешь?

– Надеюсь не тот? – одноклассница указала на кружку с позавчерашним напитком на столе.

– Нет, есть постарше, – завредничал Гамлет.

Да что с ним такое? Почему ему с ней хотелось спорить и ругаться? Совсем не рационально!

– О, тогда мне годовой давности! А если посмотреть на всю эту пыль, то возможно и трехлетней выдержки найдется.

– Издеваешься?

– Я? Нет, что ты…

– Машка, ты всегда такая наглая или я единственный «счастливчик»?

– Не знаю, не знаю, – показала язык гостья.

– Не знает она, как же! Ладно, сейчас принесу чай.

– А кофе нет? – в конец обнаглела серая мышка.

– Предлагаешь мне тебе кофе варить?

– Ну, ты же хороший хозяин.

– А за дверь?

– А не выставишь, ты добрый!

– Почему-то резко захотелось стать злым, – пробормотал Гамлет, выходя из комнаты – варить чертов кофе.

Ярослав Кравец, как гласила визитка, сидел напротив за столиком кафе их клуба и со странной улыбкой рассматривал ее.

– Вы удивительная девушка, Мария.

– С чего вдруг?

Хамить она не любила, да и мужчина напротив вроде ни в чем не виноват, но вот разглядывать себя, словно экспонат, она не даст. Да и обед заканчивался, чего ему от нее надо?

– С того – вы смогли влюбить в себя Гамлета, раз и навсегда. Да и сами к нему не равнодушны, я ведь прав?

– Что вам с того?

Слова о чувствах Гама зацепили, ей очень захотелось, чтоб это было правдой. Но только надежды на это не много.

– Мне? Много чего, вот, к примеру, мне нравится, что вы его странным не считаете и принимаете его чудачества.

– Какие чудачества? Человек как человек. Рациональный и циничный тип, что считает, будто деньги решают все. Вот ничего странного. А то, что он не изменился –вообще логично.

– Прекрасно, вы идеальный вариант, – почти захлопал в ладоши финансовый директор «Коммуналки».

– Для чего?

– Для начала быть его личным помощником, а потом и женой.

– А он что по этому поводу думает?

– А он по таким мелочам и не думает. Это не рационально. Он – не мы с вами. Ему важны два фактора: нравится и не нравится. Все остальное ему не важно. Только вот вы не просто ему нравитесь. Он вас любит.

– С чего вы взяли?

– Я его давно знаю. Я его растил с десяти лет, с момента, как его занятой отец приставил одного из своих помощников к своему не по годам умному сыну. Мальчик, видишь ли, финансами интересуется, покажи, расскажи, научи, заинтересуй. Вот и стал подающий надежды молодой финансовый аналитик воспитателем принца. Ну и личным ассистентом его отца. Это было тоже, что растить робота. А потом была ты в школе. И вместо скучных историй по теории экономики или программирования, я три недели слушал о девочке, что сидит с ним за одной партой. Он был счастлив, а потом ты исчезла и мальчик, что, наконец, стал походить на человека, а не робота, замкнулся в себе. А теперь снова вы – и он хмурится, улыбается, смеется. Не потому, что это положено и надо так реагировать, а потому, что этого хочется ему и он это чувствует.