– Глеб… – позвала я дрожащим голосом. Он приоткрыл глаза и посмотрел на меня уставшим взглядом. Стало стыдно, что я его потревожила. Просто хотела проверить, в сознании ли он. Понимаю, что рана не такая серьезная, чтобы умереть, но, кто его знает!

– Ты как?

– Нормально, – отмахнулся он.

– Глеб, не стоит геройствовать! Ты очень бледный. Когда уже этот врач приедет?! Ты же кровью истекаешь! – прокричала я. Нервы сдавали. Самоконтроль слал меня далеко и надолго. Руки тряслись, как у запойной алкашки, стоило только подумать о том, чем могла закончиться сегодняшняя ночная поездка.

Когда мы ехали по трассе, какие-то отморозки, сначала прострелили колесо охранникам Сотникова, а затем протаранили нашу машину и стреляли в Глеба. Он пытался справиться с управлением, но машину занесло на скользкой дороге и мы врезались в дерево. Хорошо, что Глеб достаточно опытный водитель. Он постарался максимально смягчить столкновение, и у него даже получилось, так как никаких серьезных травм, при ударе, мы не получили.

– Не преувеличивай. Это просто царапина. Мне не впервой.

– В смысле? – не поняла я.

– В прямом! Не думаешь же ты, что с моим родом деятельности, я первый раз попадаю под пули?!

– Ты так говоришь, будто огнестрельные ранения для тебя обыденность!

– Раньше так и было. Но я давно вышел из игры и, видимо, слишком расслабился. Вот итог, – кивнул головой на рану.

В тишине квартиры раздался звонок в дверь. Наверное, это врач. Я уже хотела бежать открывать дверь, но Глеб остановил жестким:

– Сидеть. Сеня откроет.

Совсем забыла, что Сеня – один из двух охранников Сотникова, приехал с нами, и сейчас находился где-то в квартире. Он не пострадал, если не считать ушибов и рассеченной брови. А вот второму, Вовану, повезло чуть меньше – сотрясение мозга и пара сломанных ребер. Глеб отправил его в больницу, а сам, наотрез отказался госпитализироваться. Чем немало меня взбесил.

– Так-с, ну и где тут наш болезный? – в комнату зашел абсолютно седой, но не старый мужчина лет пятидесяти. Крепкий, подтянутый, моложавый, с хитрым прищуром и добродушной улыбкой. Задержал на мне какой-то чересчур внимательный взгляд, ожидая чего-то. Быстро вскакиваю и показываю на Глеба:

– Тут! – говорю. Как будто это было не очевидно. – Проходите, пожалуйста! – вспоминаю о гостеприимстве.

– Вижу-вижу! Глеб, – обращается он к сидящему с закрытыми глазами Сотнику, – не представишь мне эту милую девушку?

– Лень, – вздыхает Сотников и, открыв глаза, буравит меня раздраженным взглядом.

Ну и в чем я опять провинилась?

– Я – Лана, – не дожидаясь, самостоятельно представляюсь и протягиваю руку подошедшему мужчине. Он берет ее в захват и подносит к губам, слегка прикасаясь.

– Олег, – представляется, продолжая удерживать за руку.

– Александрович, – доносится с дивана. Мы с доктором поворачиваемся к источнику звука: я – вопросительно, а он – довольно улыбаясь. Глеб прожигает злым взглядом наши соединенные руки. Спохватившись, аккуратно выдергиваю свою ладонь, удерживаемую длинными ухоженными пальцами, и прячу за спину.

– Саныч, ты уже весь ковер мне слюной закапал! Может, оторвешь свой похотливый взгляд от моей невесты и подлатаешь меня?! – раздраженно высказывается Глеб.

– Всенепременно, дружище! – Олег Александрович подходит к дивану и начинает доставать инструменты из медицинского чемоданчика. – Не знал, что у тебя появилась невеста! – говорит с укором.

– Теперь знаешь. Долго еще? – кивает Глеб на неторопливые приготовления доктора. Меня, если честно, тоже начинает раздражать нерасторопность эскулапа.

– Снимай рубашку, – велит знакомый Глеба.

– Я помогу, – спохватываюсь, и, подойдя к Сотникову, начинаю развязывать свой шарфик, которым перетянула руку сразу после аварии, чтобы остановить кровотечение. Кидаю на пол окровавленную тряпку и перехожу к пуговицам. Начинаю аккуратно стягивать рубашку, но кровь на руке немного запеклась, и ткань прилипла к ране. Пытаюсь осторожно её отлепить, пыхтя от усердия. Глеб не выдерживает и здоровой рукой, резко дергает рукав. Снова открывается кровотечение. А у меня начинает кружиться голова, и тошнота подкатывает к горлу. В глазах темнеет, меня ведет в сторону, и я чуть не падаю на Глеба. Хорошо, доктор успевает подхватить.

– Так, деточка, думаю вам здесь больше делать нечего! Дальше я сам. А вам бы отдохнуть не мешало! Вы же тоже пережили аварию. Кстати, – поворачивает он меня лицом к себе и, усадив на диван, достает фонарик.

– Голову вверх, смотрим на меня. – Олег Александрович светит мне в каждый глаз, проверяет реакцию и спрашивает:

– Голова кружится? Тошнит?

– У меня на кровь бывает такая реакция, так что вряд ли это сотрясение. Я не ударялась головой. Ремень и подушка безопасности, сделали свое дело. Не волнуйтесь. У меня, наверное, просто стресс, – отмахиваюсь я.

– Да, милочка, судя по вашему состоянию и зная характер своего друга, могу предположить, что у вас моральное истощение. А стресс, после таких событий – это абсолютно нормальное явление. Советую вам принять чего-нибудь покрепче, грамм сто, и хорошенько выспаться! – дает он мне рекомендации напоследок и, вернувшись к Глебу, приступает к экзекуции. Я отворачиваюсь, чтобы позорно не распластаться на полу.

– Лана, пойди, правда, приляг, а то ты уже скоро сравняешься по цвету с белой стенкой. Сеня, – крикнул Сотников, а когда парень появился на пороге комнаты, приказал: – Налей Лане сто грамм беленькой и проводи в мою спальню.

– Глеб, не надо! Я не пью водку, – возразила я.

– А я сказал: выпьешь! – рыкнул Глеб и застонал. – Твою мать, Саныч, я тебе что, археологический памятник, б..ть, чтобы раскопки во мне проводить?!

– Терпи! Пулю нужно достать. Я взял не тот обезбол, который на тебя сразу действует. Мой косяк.

– Ну, ты!… – прервался Сотник и кинув на меня злой взгляд, сквозь зубы произнес:

– Ты еще здесь?! Сеня, уведи её уже!

– Понял шеф, – отрапортовал охранник, и насильно вывел меня из комнаты.

Полулежа на мягком диване, с прикрытыми от усталости глазами, Сотник размышлял: как в мгновенье ока, он вернулся к старой жизни, которую, казалось, похоронил еще несколько лет назад. Док достал пулю, подлатал рану и, накачав мужчину обезболивающим, уехал. Охрану Сотников отпустил. Вряд ли его недруги посмеют сунуться в настолько охраняемое место. Но, для перестраховки, двое парней все же держали вахту в машине, на парковке жилого комплекса, где находились данные апартаменты. Это была его основная жилплощадь, где он бывал чаще, чем в других местах. Квартира, находилась в паре кварталов от клуба «Аббадон», хозяином которого, Сотник являлся. И именно там мужчина предпочел устроить что-то наподобие офиса. И это его полностью устраивало.

От небольшой потери крови, в теле ощущалась слабость. Глеб собирался с силами, чтобы подняться с дивана и пойти хотя бы смыть кровь. О том, чтобы принять полноценный душ – не было и речи. Не хватало ему еще упасть в душе и раскроить себе череп. Да и повязку мочить было нельзя.

Кое-как обмывшись в гостевой ванной, Сотник отправился на разведку в свою спальню. Он догадался, что если после ухода врача, Лана так и не удостоила его своим вниманием, значит, скорее всего, заснула. И оказался прав.

В комнате горел ночник, а на кровати, укрывшись по пояс и подложив ладони под щеку, безмятежно спала его невеста. В его же майке. Глеб стоял и наслаждался видом спящей Ланы в его постели. Свет от ночника падал ей на лицо, но, видимо, ей это совершенно не мешало.

«Бедная девочка! Натерпелась за сегодня» – подумал Сотник, заметив залегшие под её глазами тени.

И эта квартира, и его постель, были девственно чисты от присутствия в них женского пола. Кроме уборщицы, естественно. А для утоления плотских потребностей, он обычно использовал приват комнату в собственном клубе. Серьезных отношений, у него, можно сказать, никогда и не было, так, только ни к чему не обязывающий секс. В основном, на территории партнерши.