Я, с матами, развернулся и припустил к лесу. Если двуногие рептилии отставали, то шестиногие зелёные крокозябры весьма бодро перебирали ножками, стремительно разрывая расстояние.

— Фак! — заорал я, понимая, что уже не успеваю. — Полундра!

Тут я услышал сзади знакомый свист раскручивающегося шестиствольного пулемета. В голове у меня что-то щёлкнуло, и я рухнул на землю. Надо мной пронеслась волна пуль, потом что-то бухнуло и рядом от взрыва вспучилась земля, откинув меня взрывной волной и слегка поджарив мне задницу. Похоже, ракеты зажигательные!

— Сука! — заорал я. — Больно же! И плащ, падла, испортил.

Тем не менее, я вскочил на ноги и побежал дальше.

— Бульдог, ты горишь, — раздался с опушки удивлённый голос Лысого.

— Спасибо, кэп, — поблагодарил я его, чувствуя спиной его правоту.

Однако остановиться — значило погибнуть. Так и бежал я, подозревая, что со стороны это выглядело эпично. Единственное, что я мог попытаться сделать — это скинуть плащ на ходу. Но даже это у меня не удалось, помешала портупея с маузером.

Снова опасные звуки сзади….

Но на этот раз я скатился в канавку. Ракета бухнула рядом, не зацепив. Заодно, я сбил пламя поёрзав спиной. Ну да, это было чертовски больно. Опять вскочил на ноги и побежал дальше, отметив, что пробежал мимо заметного облезого кустика, который я отметил своим «войскам», как границу для открытия огня.

Собственно, твари наступали мне ноги, поэтому буквально сразу раздались выстрелы с опушки. Обернуться и посмотреть? Дураков не было. Я улепётывал со всех ног. Но, судя по рассерженному вою пули явно не пришлись по душе набегавшим тварям.

Снова зашипело/засвистело сзади. Я снова брякнулся наземь, судорожно в неё вжимаясь, но на этот раз стреляли не в меня. Закричал уже человек. Твари накрыли мои пулемётные гнёзда.

Вот же сволочи!

Я, наконец, смог обернуться и увидел, что слаженный огонь моей команды смог уложить только одного крокодила. Да и тот всё ещё дёргался!

Тройка оставшихся пёрли вперед, не собираясь останавливаться. Им тоже досталось, кое-какое навесное оружие было покорежено, но сами они выглядели бодрыми и здоровыми.

И тут с воплями «Всем сасать!» с опушки выкатились Лысый с Силачом и Сонечкой, предусмотрительно оставленной мной с ребятами. И да, мохнатый измененный во всю глотку орал наш боевой клич! Сонька не кричала, но уверен, про себя злобно матюкалась!

Передний зверь с энтузиазмом всё еще перепахивал опушку леса, и не успел быстро отреагировал, поэтому, получил сначала кислотный плевок в морду, ослепивший его, а затем — удар молотом между глаз, Сразу после этого секира срезала с черепа один из глаз вместе с кожей. Я аж загляделся! «Дрим-тим», прямо!!!

Зверь всё-таки выстрелил, но от боли не смог сфокусироваться и ракеты улетели в небо.

Кажется, моё отступление можно считать оконченным.

Я достал Маузер, на моей памяти, заряженный бронебойными. Вот только времени, жаль, наколдовать у меня не было. Насколько я запомнил, в обойме восемнадцать патронов. Две я выпустил в Отступника, значит осталось шестнадцать. Я прицелился в стоящего сбоку, ближе ко мне, монстра и открыл огонь.

Маузер бухал громче, чем револьверы. Да и толку от него было больше! Кажется, пули доставляли «крокодилу» определённый дискомфорт. А судя по фонтанам зелёной крови — даже пробивали ему череп. Двенадцать пуль пришлось всадить ему в голову, прежде чем он упал.

Лысый с Силачом в этот момент справились с первым из крокодилов при поддержке Соньки, но тут уже подбегали двуногие сволочи-рептилоиды, которые начали шмалять, чем бы вы думали? Грёбанными лазерами!!!

Да и оставшийся крокодил, слегка подраненный пулемётами, пятился и выцеливал нашу рукопашную группу. Свист лазеров, тарахтенье пулеметов, взрывы ракет… Эыфект неожиданности был упущен и зелёные рептилии, в отличии от розовых гоблинов, не брезговавшие огнестрелом, отрывались во всю!!!

Вот дёрнулся Силач. Вот скривился Лысый.

— В лес! — заорал я, понимая, что их просто расстреляют.

Мужики рванули, но тут оставшийся крокодил ударил ракетами. Силач сильным ударом толкнул Лысого вперёд, зачем-то прикрывая телом. Полыхнуло знатно! Запахло жжёной шерстю и мясом.

— Силач! — заорал Седой, выскакивая на опушку.

— Назад! — заорал я, понимая, чем это всё закончится.

Лысый сориентировался быстрее. Закинув обожжённого израненного соратника на плечи, он поскакал к опушке, вольно или невольно используя его, как живой щит.

Я увидел, как в спину Силачу впиваются пули, и лучи лазеров, выпущенные рептилиями.

Одна из пуль попала в бедро Лысого, заставив того покатиться по земле, рядом грохнулось тело Силача. Седой же бежал к ним, игнорируя мой приказ.

Я матюгнулся и сам бросился к раненым, выпустив сначала остатки из Маузера, а затем достав пистолеты. С опушки стучал оставшийся пулемёт, пытаясь отсечь от нас нападающих…

Всё шло не по плану! К хренам!

Седой упал на колени с другом. А рядом ворочался Лысый страшно ругаясь, так как он уже успел получить несколько попаданий. Рептилоиды напирали, не прекращая стрельбу. А ведь я так и не договорился с Лысым, как мы будем действовать в случае нашей смерти. Явки, пароли и вот это вот всё…

Умирать, так с музыкой!

Засунув пустые револьверы в кобуру, я выхватил томагавк и шпагу и бросился вперёд. Кажется, пока я добежал до врагов, я умудрился схлопотать пулю. Куда бы вы думали? В правую, мать её, руку! Но кость не была задета, так что ладно!

Хоть и было чертовски больно, но я метнул томагавк в ранившего меня пихавана, и, что удивительно, попал ровно в середину лба! У меня внутри даже успела прокатиться волна гордости за себя любимого и проскользнуть мысль: «Может зря я в ковбои подался? Может мне среди чингачгуков место?»

Зелёные надвигались со всех сторон, я проткнул шпагой еще одного, упал на землю, уходя от выстрела другого врага и метнул нож в третьего… И, как в замедленной съёмке, обозревал поле боя…

Вот тут, окровавленный Лысый, хромая, гасит молотом подбежавших к нему рептилоидов.

Вот пробитое пулями и лазерными лучами тело Седого лежит на земле Главный разведчик так и не добежал до своего друга. Даже в смерти, он пытается дотянуться до товарища мёртвой рукой…

Огонь с опушки практически утих. Или там почти не осталось никого живого, либо молодежь отступила… Про последнее я старался не думать, хотя и винить за это я бы тоже не смог…

Моя боевая ярость затухала просто из-за отсутствия сил, движения мои становились всё медленней, сознание пыталось ускользнуть, вырубив мое тело, но я, каким-то чудом еще держался, крутясь волчком среди зеленой толпы, чьё дальнобойное оружие в этой ситуации больше мешало… Но, всему есть предел!

И вот тут зелёные остановились…

В ушах звенело. То ли от перевозбуждения, то ли от потери крови. И я не сразу понял в чём дело, когда слева и справа от меня понеслись, мать их, всадники!!!

Впереди неслась настоящая валькирия. Рыжие волосы развевались по ветру. В руках у неё было копьё, которое она с треском вогнала в оставшегося крокодила. Вогнала почти наполовину, хотя при этом древко у него треснуло и девушка осталась без оружия.

Всадники спешивались, быстро вступая в бой. По их движениям было заметно, что это были опытные бойцы. Окончания боя я наблюдал, позорно упав на колени, и опираясь руками в землю, всеми силами пытаясь не отрубиться! И мне это удалось!

Из подступающего тумана забытия ко мне приблизилась валькирия. Огненно-рыжие шикарные волосы, зелёные глаза, лицо, идеальное в своей красоте, на щеках румянец от прошедшего боя, а в глазах всё еще полыхает пламя прошедшей битвы. Потрясную фигуру не портит лёгкая броня, в нагруднике которой, с трудом, помещается роскошная грудь. Я, определенно, знаком с этой шикарной женщиной!

— Ну, здравствуй, красотка! — хмыкнул я и… позорно отрубился.