Я сопротивлялся, пытался ускользнуть из сильных рук мужиков. Мне почти удалось, но неожиданно подскочил третий и приставил нож к горлу.

– Будешь рыпаться – я тебе дырку от уха до уха сделаю.

Мне расхотелось брыкаться. Да, я испугался. А кто бы не струхнул на моëм месте? Пришлось идти куда вели. Это была комната на первом этаже.

От волнения я слабо различал обстановку. В глазах темнело. В холле горело лишь одно бра на стене, создавая полумрак. Зато когда завели в комнату, по глазам резанул такой яркий свет, что мне пришлось зажмуриться. Открыл глаза, когда меня толкнули. Я упал на колени, но больно не ударился. Под ногами был пушистый зеленый ковёр.

– Ты обалдел?! Зачем парня притащил?! Я тебе часть долга за него не спишу! Куда мне его девать теперь?! Похоронить во дворе дома?!

Я поднял голову и увидел статного мужика лет пятидесяти. Он был одет в синий махровый халат. На шее – толстая золотая цепь. В руке – дымящаяся сигара. Почему-то этот чел ассоциировался у меня с лютыми бандитами девяностых годов. Возможно, я даже угадал.

– Михей, ты не видел его просто. Это чистый восторг, а не парень. Смазливенький, тело красивое. За него дадут больше, чем за бабу, отвечаю, – промямлил парень, которого я ещё полчаса назад считал своим другом.

– Раздевайся, посмотрим на тебя, – босс подошёл ближе.

– Ну, снимай тряпьë! – тихо, но грозно рявкнул один из охранников, снова ткнув в меня ножом.

Я поднялся с колен. Ничего не осталось, как снять куртку. Свитер я не надел, поэтому остался стоять в рубашке. Михей подошёл вплотную, сдернул с волос шапку. Заглянул в глаза. Потом рванул полы рубашки. Белые пуговицы полетели в разные стороны.

– А ты прав, красивый парень. Не качок, но тело изящное, – улыбаясь произнёс Михей.

Руки ублюдка проехали по груди, задевая соски. Потом дошли до брюк.

– Тронешь – урою, – рыкнул я.

– Стой смирно и не выпендривайся. Понравишься – будешь жить. С постоянными членами в жопе, но будешь. Не понравишься – закопаю под дубом на заднем дворе, – усмехнулся Михей.

Тот, что был с ножом, подошёл сзади, схватил за волосы и запрокинул голову назад. Снова приставил лезвие к горлу. Михей тем временем стянул с меня брюки вместе с боксëрами. Ощупал задницу.

– Хороша шлюшка. Попка упругая. Кругленькая, как у девушки. Согласен, Красавчик, стоящий экземпляр. Мы за него хорошо выручим. Только сначала сам трахну. Ведите его в подвал к бабам. Через три дня погрузитесь и поедете. Аль-Махмуди ждёт в своëм борделе. Он уже стонет, что мы не везëм ему на продажу новые русские письки. Старые тëлки клиентам надоели.

Михей сел в своë кресло у камина. Я не мог пошевелиться, боясь поранить себя. Так хотелось плюнуть этому пожилому козлу в рожу. А в первую очередь расквасить нос Виталику, который в данный момент застегивал на мне брюки. Ничего, гады, я постараюсь выбраться отсюда и тогда вы все получите по заслугам.

Андрей

Пока меня тащили, я брыкался как мог. Орать было бесполезно, это только повеселит всех присутствующих. Поэтому старался отдавить мужикам ноги. Видимо, за это меня приковали к цепи в коридоре подвала. Теперь бесполезно выпендриваться.

Мужики ушли, а я остался. До слуха донёсся тоненький скулëж какой-то девушки из-за двери комнаты. Я поморщился не только от этого неприятного звука. Рубашка на мне была распахнута и тело моментально покрылось гусиной кожей от прохлады. Чувствовалось, что подземелье отапливали только для того, чтобы пленники не замерзли насмерть.

– Суки. Если сумею сбежать, отомщу, – рыкнул я сквозь зубы.

Через какое-то время с поднятыми вверх руками стоять стало неудобно. Хотелось их опустить, но это было невозможно. Предусмотрительные, гады. Интересно, сколько похищенных девушек стояло в этих цепях?

Я был парнем смышлëным и в моей голове уже нарисовалась картинка, как сюда заманивают. Красивый и обаятельный Виталик знакомится с девушкой, та начинает ему доверять. Потом он везёт её на хату к родне или врёт, что это его дом. Таким образом девушка оказывается в рабстве, а с Витальки босс списывает очередную часть долга. Вот и я попался по этой же схеме.

Неожиданно двери в подвал распахнулись и вошёл босс. Михей был всё в том же халате и выглядел весьма довольным. Он приблизился ко мне вплотную, провëл теплой рукой по груди, отчего я вздрогнул. Потом Михей склонился и начал ласкать соски, хотя как по мне, так он скорее пытался их отгрызть. Было больно.

Я опустил голову и заметил, что снизу полы его халата разошлись. Михей был без трусов и член заинтересованно выглядывал наружу. Мужчина взял его в руку, принялся налаживать. Меня чуть не стошнило от отвращения.

– Ну что, сладенький, используем тебя? – спросил он ухмыляясь и достал из кармана презик.

Несмотря на тусклый свет горящей на потолке лампы и руки в цепях, я сумел двинуть мужику коленом в пах. Удар был такой силы, что он заорал и согнулся пополам.

– Сука! Он мне чуть член не сломал!

– Ещё раз сунешься, я тебе яйца всмятку сделаю, – процедил я сквозь зубы.

– Михей, что случилось?! – в подвал ворвался один из мужиков и, увидев скрученного босса, смачно выругался. – Еба-ать.

– Перчатки тащи. Всё равно уже не до секса. Учить этого сосунка буду. Пусть впредь ведëт себя вежливо и знает, что он сосунок, в прямом смысле этого слова. Увезут в бордель – станет двадцать четыре на семь палки облизывать.

О каких «палках» идёт речь я понимал, как и то, что меня будут бить, а я со скованными руками полный ноль. Это только в фильмах знаменитые актëры дерутся одними ногами. Я так ещё не пробовал. Как только умудрился коленом в цель попасть?

Михею принесли боксëрские перчатки. Он демонстративно их надевал и ухмылялся. Боль прошла, и теперь он мне отомстит. Знаю, что этот гад задумал. Если бить перчатками по правильным местам, синяков может и не быть, а чувствовать себя будешь так, словно тебя танк гусеницами по асфальту размазал.

Не смотря ни на что, я не собирался кричать и умолять о пощаде. Ещё и не такое в жизни испытывал.

– Михей, мож не надо, а? – промямлил тот, что принëс перчатки, при этом мужик скривился, как от зубной боли. – Если синяки будут, за него хорошие хрусты не дадут.

– Не ссы, Нырок. Поедете только через неделю, нужно ещё девок притащить. Пока доберётесь до места, у него всё заживёт, – ехидно скривился Михей. – Выводи письки, пусть смотрят.

Одну из дверей открыли и вывели пятерых заплаканных девушек в порванной одежде. И без спецов видно, что их регулярно насиловали, возможно, не только босс. Тем не менее девушки были как на подбор красавицы. Хоть сейчас умой, накрась – и на конкурс красоты.

– Этот парень не желает подчиняться. Я решил преподать ему урок. Смотрите, девки, так будет с каждой, кто осмелится перечить нам, – сказал Михей, и его голос загудел в пустом помещении.

Первые удары были лëгкими. Михей как будто примеривался, как лучше ударить. По печени и почкам не бил, но когда я попытался достать его ногой, мне неслабо прилетело в солнечное сплетение. Я охнул и согнулся бы пополам, если бы не цепи. С этого момента Михей меня не жалел, разве что по жизненно важным органам не лупил. Я сначала морщился и терпел, сцепив зубы. Потом не удержался и заорал. Михей стал лупить со всей дури, будто я кусок кожи, набитый поролоном.

К моему стыду, глаза увлажнились от боли. Я провис в цепях и смотрел мутным взглядом на девушек. Они тоже плакали. Одна из них тонко заскулила.

– Заткни пасть, сучка! – рявкнул Михей, потом обратился к охраннику. – Этого отвяжите – и к девкам. Пусть позаботятся.

Меня приволокли в комнату, где были только матрасы. Я не мог стоять на ногах, поэтому двое мужчин, в одежде похожей на армейскую, тупо разжали руки. Я свалился, как куль с мусором. Наверное, для этих уродов мы все и были красивым мусором, который можно выгодно продать.

Вдохнув воздух, скривился. Дышалось с трудом. Хорошо хоть тут не пахнет дерьмом. Я думал, что пленникам поставили ведро для нужд, но в полумраке комнаты виднелись унитаз и раковина. Губы пересохли. Очень хотелось пить. Попросил воды. Одна из девушек набрала её в пластиковый стакан прямо из-под крана. Мне приподняли голову и напоили.