— Личико не треснет?

— Не волнуйся, я натренировал: лишь слегка растянется, но к утру пройдет, — парировал юнец.

— Бартер. Ты играешь в саранчу, а я — в наездницу на драконе. И я говорю не о полете.

Мне показалось: или парни даже дышать перестали в этот момент? Причем все, включая меня.

— Не пойдет. У Варда итак офицеров нет почти, а без тебя разве гарнизон выстоит?

— Куда ж я денусь? — удивилась она.

— Как это: куда? Ты с драконом поиграешь, а он возьмет: и унесет поутру такое сокровище в свои земли, в свою пещеру. Что ж мы без тебя делать будем?

— А без пещеры никак? — уставилась женщина почему-то на Альтана, и не она одна: маг тоже скосил на него вопросительный взгляд.

— Жена — самая большая драгоценность в жизни каждого дракона, и ее место в сокровищнице, — важно и серьезно заявил цесар.

— Ну, а хотя бы сувенир какой можно… эммм… зубик ни у кого не шатается, к примеру? А чешуйку оторвать можно? Или драконы облазят как змеи? О, у меня давно назревал один вопрос: а какова у драконов яйценоскость?

— Какова… что? — опешил Альтан.

— Продуктивность яичного направления у вас какая?

— Производимый продукт не замерял.

— Да я не о размере говорю, а о количестве яиц. Какой среднестатистический показатель?

— Лично у меня с утра два было.

— А мужики тоже яйца несут что ли? Не только бабы?

Наверное, великая стена эронайразовцев подпрыгнула каждым своим кирпичиком от раскатистого смеха в тот момент, когда до нас дошел смысл слова «яйценоскость».

— Ой, чумаааа… Омер, забирай этих пошляков, пока они весь гарнизон не перебудили, — махнула на нас рукой орчиха.

— Что на счет перекуса? — выдавил из себя маг между приступами хохота.

— Побуду доброй, цени мою щедрость. Обхаживай свою добычу, потом расскажешь: где охотился.

— Ох, Найгира, как же повезет кому-то с женой, — подмигнул маг ей. — Не родился еще тот, кто оценит такое сокровище как ты.

Получив от орчихи разрешение на расхищение ее продовольственных запасов, юнец снял сумки с грифона, впихнул их мне в руки и повел нас к большому двухэтажному зданию. Мы вошли в небольшой холл, а затем сразу же свернули к лестнице. Вскоре мы оказались в коридоре с многочисленными дверьми. Омер на несколько мгновений замер возле одной из них, и та отворилась. Он вошел внутрь и приложил ладони к стене, снова прикрыл глаза. Мы с парнями молчали, все еще восстанавливая дыхание и успокаиваясь после заряда веселья, как вдруг стена растворилась прямо в воздухе, являя нашему обзору точно такую же тесную комнатку.

— А это как? — воистину изумился я.

— Заклинание стертых материальных граней изучается всеми адептами в первые же дни поступления в академию. Вечеринки в общежитии — обычное дело. Другие свободные комнаты не смежные, так что поужинаем тут, а спать разбредетесь.

— А потом как быть? В смысле: ты сможешь вернуть стену обратно? — спросил один из делегатов.

— Разумеется: стена же не природного происхождении, а рукотворного. Располагайтесь, я скоро, — вышел маг в коридор, а мы с парнями переглянулись.

— Я один себя сейчас чувствую первокурсником в академии? — вздернул бровь цесар и присел в кресло. — Сдается мне: нам группы по обмену не на мертвые земли нужны, а в академии.

Парни принялись сдвигать два стола, подтянули стулья, еще одно кресло. Обстановка была очень скромная: полуторные кровати, платяные шкафы — вот и вся мебель. Единственная разница была между комнатами в том: что имена та, в которую маг открыл дверь, была обжита. Книги на полке, покрывало на постели, цветок в горшке на подоконнике. Омер вернулся, выгрузил из своих рук пакеты с продуктами и снова скрылся в коридоре. Я опустил сумки с подарками на пол и присоединился к парням, изучающих продовольственные запасы орчихи. Закуски, нарезки, овощи… никаких блюд не было, но мы не ели с самого завтрака и сейчас даже такая простота для нас была роскошью. Хлопнула дверь. Омер прошел в комнату с одеялом и подушкой в руках, бросил их на коврик перед шкафом, затем достал из тумбочки несколько бутылок крепкого и бокалы.

— Расслабьтесь, — принялся разливать угощение он и передавать каждому. — Комиссар Ард-Прайма в отъезде, я его заменяю временно — моим гостям и слова никто не скажет. Да и выбора у вас нет. Вы не на побережье, а в приграничье: где нет гостиниц и постоялых дворов, там проживают лишь семьи тех, кто служит на стене.

— Твое общение с той орчихой никак не назовешь регламентированным. Так эта стена служебный или военный объект? — взял я бокал, бутерброд, и присел на кровать ввиду того: что стулья и кресла были заняты.

— Стены и гарнизонов не было, когда между нашими империями велась война. Даже если слово «военный» и говорят, то только про офицерский состав гарнизонов — ведь разделение на бойцов и командиров не отменялось. Враг изменился, но суть осталась. А что касается отношений между собой, так мы не просто здесь служим, а живем здесь… и умираем тоже здесь… А у вас как?

— У нас барьер. Трехметровые столбы, перетянутые металлической сетью, заряженной защитными чарами. В Дродгарде уже примерно век не пресекают линию заграждения на своих двоих, потому что не возвращается почти никто. Наблюдаем с высоты птичьего полета. Есть башни и патрули, но никто не прогуливается за барьер пешком.

— А как же земля? Гниль барьером не остановишь.

— Выжигаем. Драконье пламя настолько мощное в своей разрушительности: что удается раскалить до высоких температур метровый пласт породы вглубь — так мы предотвращаем распространение гнили по здоровой земле, — объяснил Альтан.

— Выжигаете лес… хммм… Бессмысленно: неделя — и вся растительность вновь оживает. А еще расточительно: мы не уничтожаем, а извлекаем максимальную пользу.

— Серьезно? И какова же добыча?

— Вся флора и фауна — вот наша добыча. Мы много чего уникального вытягиваем из диких лесов, изучаем в академиях и лабораториях, применяем как ингредиенты для зелий или при создании артефактов. Даже каждое насекомое или его паутина представляют собой ценный материал. Только при полной вычистке сектора приступают к работам по очищению и возрождению почвы, вживляя заклинаниями и некими элементами защиту от посягательств ядовитой растительности. Так землю превращают в пустошь, а уже саму пустошь сделать светлой плодородной землей — это и вообще легкая задача будет для стихийников земли.

— Интересно. А какими чарами пользуются ваши маги?

— Трудоемкий процесс, и я не объясню даже в двух словах: потому как не светлый маг и не стихийник. Чтобы расчистить десять квадратных метров за неделю, нужна работа целого взвода по несколько часов в день. Чтобы не истощать магов, да и немаги тоже устают отбиваться от живности, существует график смен взводов. Вам будет проще один раз посмотреть, чем выслушать от меня тысячу и одну сказку про дикие леса, — отложил Омер бокал в сторону, встал со стула и вынул из комода стопку полотенец. — Туалет слева по коридору в конце. Душ тоже. Я открою еще две комнаты: третью и шестую. Ваше время отдыхать, а мое — работать.

Бросив стопку полотенец на кровать, Омер вышел в коридор. Я подошел к вешалке на стене, снял плащ и мундир, потом подхватил с кровати полотенце и отправился на поиски душа.

— Хорош гаденыш, купол поставил без вычитки заклинания и всего лишь за минуту — я просто обалдел. Джафар сказал: ни ногой в лес без абсолютника. Что бы ни значил этот термин, но нам повезло встретить эту диковинную личность. Как ты считаешь: чем можно Омера поманить в Дродгард? — услышал я голос Альтана из соседней кабинки.

— Мальчишка не так прост, боюсь: что тут не обойдешься простыми обещаниями золотых гор, — отозвался я. — Их ты ему дать в состоянии, но ведь слышал: он заменяет комиссара гарнизона на время отъезда, а это говорит о его значимой роли на стене. А еще: какой смысл переманивать? Это не его одного надо на толпу нас, а наоборот: в каждую толпу их боевиков по одному-двум наших на обучение, — выключил я воду и принялся вытираться.