В библиотеке Хогвартса царила особая атмосфера. Тягучая тишина, настоявшаяся, как зелье, оттого, что редко нарушалась, была пропитана запахом старинных книг, чернил и пыли. Гермиона считала это место своим вторым домом. Здесь она проводила большую часть дня и ориентировалась, как в собственной комнате: знала каждый стеллаж и каждую полку.

Порядок и величие были свойственны читальному залу так же, как дыхание человеку, и именно тут Грейнджер дышалось легко и непринужденно. Ее душа обрела свое пристанище посреди самого крупного в магической Британии книжного хранилища.

Вчитываясь в очередную строчку в потертом фолианте, Гермиона совсем не замечала пытливого взгляда, который буквально ощупывал ее. Когда она читала, мир вокруг замирал и, если бы даже началась срочная эвакуация студентов из школы, Грейнджер бы не сразу отвлеклась от книги.

— Извините, — низкий мужской голос заставил ее поднять глаза, которые тут же округлились от шока. — Гер-ми-вона, я правильно произношу? — смущенно проговорил юноша в некоем джентльменском приветствии, склонившись над столом, за которым она сидела.

— О, Мерлин…

Грейнджер уставилась на него, что с ее стороны было не вежливо. Однако она не могла вымолвить ни слова, молча рассматривая острые пряди черных волос, спадающих на его угловатое лицо, привлекающий внимание нос с маленькой горбинкой, тонкую волевую линию губ и хмурые брови, почти соединяющиеся возле прорезавшей лоб морщины. Его мрачный вид и пугал, и в то же время притягивал. Неизменно строгая бордовая форма, наглухо застегнутая на все внутренние пуговицы. Загадочность, манящая темными тайнами. Воображение Гермионы унеслось к далеким заснеженным горам, среди которых притаился засекреченный от всех, включая иноземных волшебников, Дурмстранг.

— Простите за беспокойство, я могу подойти в более подходящий момент, — юноша начал откланиваться и сделал шаг назад.

— Постойте, Виктор, — Гермиона взволнованно вскочила с места, нервно приглаживая торчащие во все стороны каштановые волосы, больше похожие на воронье гнездо. — Вы что-то хотели? — ей стало неудобно за свою невоспитанность и растрепанный внешний вид. В голове билась единственная паническая мысль: перед ней лучший ловец в мире, тот самый, чьим лицом Рон облепил все стены своей крохотной комнаты в Норе.

Виктор, с ума сойти, Крам. Сам подошел ко мне. Вот настоящее волшебство.

— Я лишь хотел представиться и… — он замялся, замерев на месте и не отрывая от нее глаз.

— О, это вовсе не нужно, ведь я вас знаю. Конечно же, знаю, — неловко улыбнулась Грейнджер, стараясь спрятать выпирающие передние зубы, которых стеснялась. — А мое имя – Гермиона, — она сглотнула и зачем-то добавила, растягивая по слогам: — Гер-ми-она.

— Гермивона, — повторил Виктор, поджав губы, — простите, в Болгарии нет таких имен.

— Я понимаю, можете называть меня Грейнджер, если так легче.

В черных, как смоль, глазах Крама отразилось отчаяние, и уголок ее губ дернулся.

— Гермина? — с надеждой спросил он.

— Меня устроит, — подытожила она, протягивая ему руку, чтобы закрепить знакомство.

Виктор пожал ее тонкую ладонь с заметным трепетом, долго не отпуская.

— Я хотел бы… — он осекся, рассматривая их сплетенные руки, — вы не против… Можно, я напишу вам письмо?

Кажется, он хотел сказать что-то иное, но не решился. Грейнджер сразу прониклась к хмурому болгарскому юноше сочувствием и симпатией.

— Да, конечно, я буду рада, — она подтвердила свои слова милой, чуть скомканной, но искренней улыбкой, и Виктор ответил ей кривоватой ухмылкой. Видимо, это была его особая манера улыбаться.

— Спасибо, Гермина, — он нехотя отпустил ее руку и пропал из виду так же неожиданно, как и появился. Она так и не успела спросить, чего он хотел от нее на самом деле.

Гермиона плюхнулась на стул, пытаясь собраться с мыслями, все еще чувствуя тепло прикосновения на ладони. Рон с Гарри не поверят ей, если она им расскажет об этой странной встрече. Поэтому она будет молчать.

***

В следующий раз в библиотеке она неосознанно ждала, надеясь, что он подойдет. Сидя на жестком стуле, как на иголках, Грейнджер временами оборачивалась по сторонам, выискивая глазами Виктора.

Глупая, зачем я ищу его?

Она одернула себя, закатив глаза, но мысли все равно возвращались к загадочному брюнету с неимоверно глубокими, гипнотическими глазами. К собственному удивлению Гермиона переключила внимание с Уизли на Крама. Рон, который не выходил у нее из головы с тех пор, как в Большом зале объявили, что в этом году состоится легендарный Святочный бал, ушел на задний план. Теперь она мучилась догадками: что же от нее хочет всемирно известный спортсмен? И откуда он знает ее имя?

Мысли мешали сосредоточиться, вызывая самые невероятные теории. А вдруг он шпион и ищет через нее подход к Гарри? Размышляя об этом, Грейнджер машинально встала и подошла к книжным полкам, на автомате перебирая корешки и вычисляя нужный экземпляр на ощупь. Она могла бы сориентироваться здесь и с закрытыми глазами, поскольку знала перечень книг и их местонахождение в библиотеке наизусть.

Вернувшись обратно за излюбленный стол в углу зала, она охнула, заметив поверх открытого ею фолианта сложенный в виде конверта пергамент. Гермиона быстро осмотрелась вокруг – никого. Странно. Поспешно развернув шершавый бурый лист, она с жадностью прочла всего несколько строк, написанных чуть корявым размашистым почерком:

«Дорогая Гермина, простите мне мою фамильярность. (С вашего позволения я буду вас так называть?)Перейду сразу к делу. С замиранием сердца предлагаю вам свою кандидатуру в спутники на Святочном балу. Надеюсь, вы не успели дать положительный ответ другому.В ожидании вашего ответа, Виктор Крам».

С каждым словом ее сердце стучало все громче, подлетая к самому горлу. Дочитав, она чуть не пискнула от восторга. На всякий случай предварительно просканировав почти пустой читальный зал взглядом, Грейнджер запрыгала на месте от радости, позволив себе улыбаться во весь рот.

Первый парень, нет, уже мужчина, по ее меркам, который обратил на нее внимание. Признал в ней девушку. Мерлин, она не могла поверить своему счастью.

Гарри видел в ней лучшего друга, как и должно было быть. А Рон, этот узколобый олух, воспринимал ее только как своего товарища и отличницу, которая помогала ему с домашним заданием, в упор не видя расцветающую девочку у себя под носом и не замечая ее чувств, как ей казалось.

Как же связаться с Виктором?

С мыслями об этом пролетела учебная неделя. Гермиона сразу написала ответ на новеньком листе пергамента, тщательно выводя слова «я согласна», но не решалась подойти к чемпиону. Крам трапезничал за столом Слизерина, в коридорах его сопровождали дурмстрангцы и стайки девчонок, которые преследовали звезду квиддича повсюду. Где бы Виктор ни находился, он никогда не был один. Грейнджер инстинктивно искала его взглядом и обычно находила в толпе фанатов. Однажды она поймала его ответный взгляд, и быстро отвела глаза, смутившись. Оставалась надежда на библиотеку.

Однако там он не появлялся, может, готовился к турниру. Она начала волноваться: вдруг он лишь посмеялся над ней и вовсе не собирался идти с ней на бал. Есть ведь в Хогвартсе девушки и старше, и красивее, и уж точно посмелее, чем она: хваленая гриффиндорка, которая даже слова сказать не может парню, пригласившему ее на грандиозное мероприятие, куда она даже не мечтала попасть в качестве партнерши чемпиона турнира.

Ждать милости от судьбы и уповать на случай – вовсе не в характере Гермионы. Поэтому она решила взять дело в свои руки. Была не была, терять ей нечего. Собрав всю волю в кулак и выдохнув, Грейнджер подошла к Краму прямо посреди коридора, переполненного студентами. Окликнула его, привлекая внимание, и он обернулся, при виде ее улыбнувшись уголком рта. Брутальные и мощные, как на подбор, дурмстрангцы, словно свита, сопровождающие своего лидера, насторожились и с любопытством уставились на очередную назойливую девчонку из принимающей их школы. Они посмеивались и оценивающе рассматривали Гермиону, отчего она сразу сникла.