— А м…
— Мои слова неизменны, Гермиона, я хочу быть рядом с тобой не только в этой реальности.
***
К пяти часам вечера Гермиона нервно ходила по гостиной, осматривая свои записи. Она волновалась, перечитывала строки и нервно поглядывала на коробку с артефактом.
Утром Драко смог поговорить с Люциусом, чтобы тот сделал возможным подготовку портключей в Нормандию. Сейчас же мужчина пытался настроится на путешествие, совершенно обыденное, но непонятное. Никто из них не мог гарантировать того, что все пройдет хорошо.
Вдыхая свежий воздух, Драко сидел в небольшом саду. Днем место было намного красочнее, отчего в голове всплывали воспоминания о Мэноре в его реальности. Сейчас там не было цветов, зелени, не было приемов или чего-то подобного. Поместье было практически мертво, оно было совершенно не таким, как это.
— Не против? — Люциус чуть усмехнулся, придерживая в руках маленький сверток, и осматривая сына.
Драко молча кивнул, давая согласие на то, чтобы Люциус присел рядом с ним.
— На том же месте, почти в то же время, да? Мне тоже нравится этот сад, я говорил тебе, — Люциус усмехнулся, осматривая плетущуюся глицинию. — Вот, ваши портключи, — мужчина протянул небольшой сверток.
— Спасибо, — Драко принял сверток, чуть отталкиваясь от спинки скамьи, — Мне было интересно, почему весь дом в фотографиях? Буквально каждый шаг в снимках, сотни папок на полках, масса пленок…
— Фото? - Люциус улыбнулся. — Это жизнь, — выдох, — ваша жизнь. Её желания запечатлеть каждый счастливый момент, каждую улыбку, каждую минуту наполненную чем-то ценным. Это вещь, которая дарит ей радость тут, — вдох-выдох, — а может, и не только здесь.
Малфой-старший едва улыбнулся, вспоминая сколько в действительности было сделано снимков Гермионой.
— Драко, — Люциус тяжело выдохнул, останавливая сына, который так решительно поднимался с места. — Пару минут уделишь мне, пожалуйста.
Следя за отцом, Драко немного вскинул бровь.
— Что-то не так?
— Нет, что ты, все… нормально… — Люциус выдохнул, вновь поднимаясь в полный рост. — Я рассчитывал посидеть, но лучшего времени и места все равно не будет.
— Ты о чем?
— Касательно тебя, Драко, — выдох, — если так посудить, мы… ты - все же мой сын. Хоть и не из этого места, — усмешка на мужском лице, — как же это звучит. С таким, наверное, и свыкнуться нельзя.
Драко непонимающе смотрел на мужчину.
— Я думал, некоторое время, думал о нашем разговоре в ту ночь, — Люциус вновь выдохнул, — Я очень сожалею, что именно тебе довелось нести всю тяжесть, очень сожалею, что ты, мальчик мой, перенес столько страданий.
— Заботься о своем ребенке тут, в этом месте, — Драко стиснул пальцы на свертке. Он действительно всегда желал высказаться отцу, жаждал выплеснуть тот негатив, который окружал его многие годы.
— Ты - мой ребенок, ты - мое дитя, о котором я должен заботиться всегда, везде, во всех возможных местах, реальностях. И мне очень жаль, что в твоем мире я оказался ужасным человеком. Ужасным отцом, который причинил столько страданий своему ребенку. Может, эти слова будут для тебя чем-то пустым и ненужным, но ты должен знать, что я действительно сожалею.
Ни один мускул на лице не дрогнул, когда отец стоял напротив него, продолжая выражать собственные сожаления. Пальцы сильнее сжимали сверток, будто готовы были разломать все содержимое. Он не мог показать эту эмоцию, не мог принять то, что дождался таких слов от отца, пусть даже не из его реальности. Удивительно, но ему действительно нужно было услышать нечто подобное, нечто о сожалении или извинениях со стороны Люциуса.
Драко немного дернулся, когда отец сделал несколько шагов в его сторону и приобнял, похлопывая по плечу.
— Ты должен постараться отпустить эту боль, унять свои переживания, заставить себя жить собственной жизнью с мыслями и желаниями. Ты не должен бояться быть счастливым.
Пару новых легких хлопков по спине, а после молчаливое отстранение от сына. С надеждой на то, что он прислушается хоть к одному сказанному слову.
***
Стоя на пустынном обрыве в прохладной части Франции, Драко сжимал хрупкие женские пальцы. Страх неизвестности разрывал изнутри. Каждое следующее мгновение, очередной шаг, вдох, движение приближали его… их к месту невозврата.
В другой руке он держал небольшой артефакт, благодаря которому они могут вернуться в то место, откуда родом, в их реальность. Но чувства, переполняющие изнутри, не давали трезво мыслить.
Добравшись до места их изначального появления, Драко еще сильнее сжал женские пальцы, будто пытаясь запомнить тело её рук, мягкость кожи.
— Ты готова? — он прервал тишину, которая длилась с момента их появления на этой поляне. — Мы…
— Ты прав, это - не наша жизнь, — Гермиона проглотила образовавшийся ком в горле. — Они должны прожить её сами, а …
Остановившись, Малфой всё не отпускал женские пальцы. Повернувшись лицом к напарнику, Гермиона приподняла тоскливый взгляд, встречаясь со светлыми глазами, так удивительно смотревшими на неё.
— Ты ведь понимаешь, что мы можем вернуться в нашу реальность и ничего не помнить, забыть… — он запнулся. — Я бы не хотел забыть это все…
— Мы останемся собой, будем…
— Гермиона…
То, как он произнес её имя, то, как он держал её руку. Она готова была поддаться этому искушению, плюнуть на все и остаться с ним в этой реальности. Где она могла быть с этим мужчиной без каких-либо предрассудков, осуждений и косых взглядов. В этом мире она могла принимать и наслаждаться теми чувствами, которые он испытывает к ней. Она желала наслаждаться его присутствием, запахом, поцелуями, всем им. Но голос в голове не мог утихнуть, подсказывая, что это - не их жизнь, что они не могут забрать её у других.
— В нашей реальности, — она выдохнула, — мы ведь можем попробовать прожить все это дома.
— Я, — тишина, — возможно я стал бы действительно счастливым человеком? — Драко тяжело выдохнул, продолжая рассматривать лицо женщины. — Даже если артефакт сработает неправильно, и мы вернемся в тот момент на побережье. — новый выдох. — И не будем помнить ничего из происходящего…
— Пожалуйста, я не хочу думать о таком.
Тоскливая улыбка отразилась на её губах. Она замечала, как Драко неохотно отпустил её пальцы из своей хватки, как прокрутил в руках небольшой артефакт. Открыл книгу, просматривая пустые страницы без единой записи.
Она была готова поклясться, что видела, как дрогнули его руки в момент, когда он достал палочку, делая маленький надрез на ладони, а капля крови упала на пожелтевшие страницы. Наблюдала, как он вновь прикасался к её руке, раскрывал женскую ладонь, делая такой же надрез. Гермиона поморщила нос от легкой боли, продолжая следить за тем, как её алая капля крови приземлилась на пустом участке книги.
Борясь с внутренними демонами, Драко сомкнул их руки вместе. Книга упала на мокрую траву у их ног, а легкий взмах палочки послал небольшой поток магии для активации.
Он сжимал женскую руку так сильно, будто боялся, что она может исчезнуть, оставив его одного в этом мире.
Не отрывая взгляда, Малфой смотрел на молчаливую Гермиону с такой же тоской. Капли крови на желтых страницах задвигались, соединяясь вместе и образуя мелкий водоворот.
Ветер в округе поднялся, а мелкие солнечные лучи исчезали за тучами, накрывающими пару. Драко тяжело дышал, он не мог понять было ли это от артефакта или от того, что в любое мгновение он мог потерять её.
Водоворот воздуха окутывал их, но он не закрывал глаза, пытаясь запомнить каждый дюйм на её лице, запомнить этот взгляд, тоскливо смотрящий на него. Потоки магии начинали сильнее кружить их в воздухе, едва отрывая от земли. Прикрывая глаза, Гермиона подалась вперед, чтобы в последнее мгновение прикоснуться своими губами к нему. Захлёбываясь в желании, внутренней грусти и боли.
— Я…
Тихий шепот оборвался в одно мгновение, когда вспышка магии захлестнула их в одно целое, растворяя в воздухе.
