Из дверей показалась облаченная в домотканую рубаху и кожаные штаны мощная фигура бородатого вышибалы. Комплекцией он превосходил Линка раза в два и производил неизгладимое впечатление. С таким размером сапог – зимой лыж не надо. Мужик демонстративно сложил руки на груди и вперил в нас немигающий взгляд карих глаз.

– Мне страшно, – жалобно всхлипнула Норандириэль и схватила брата за руку.

– Эй! Кто-нибудь вытащит меня отсюда? – сварливо поинтересовался Акиэль, но его проигнорировали.

– Скажи, любезный, у вас есть свободные комнаты? – спокойно осведомился Виллэль у здоровяка.

Судя по изумленному взгляду последнего, «любезным» его не называл никто. Глядя на лишенное даже мимолетного проблеска дружелюбия лицо, было понятно почему.

В таверне постоялого двора оказалось не настолько мерзко, как ожидалось. Возможно, это полумрак милосердно скрывал некоторые детали. Здесь были массивные деревянные лавки, столы, куча галдящих пьяных мужиков, вино, пиво рекой, зато на полу такой глубокий слой сосновых опилок, что хоть цирковых животных выпускай. Стол для нас нашелся практически сразу. Правда, изначально он был не совсем свободен, за ним расположилось несколько завсегдатаев, уютно пристроивших головы на столешницу и раскатисто храпящих на разные голоса. Гороподобный вышибала твердой рукой выдворил за дверь загостившихся посетителей, явно не собиравшихся больше ничего заказывать, а значит, по его разумению, попусту занимавших дефицитные места. За труды мужик получил несколько медных монет чаевых. Тут же подскочил вихрастый подавальщик в замызганном, видавшем виды переднике. Парнишка сделал неловкую попытку протереть стол довольно грязной тряпкой, но только еще больше размазал жирные пятна по столешнице и «мило» тоном «и что вам дома не сиделось?» поинтересовался:

– Чего надо?

М-да. Похоже, местных высокородными гостями не удивишь.

– Поесть и комнаты, – лаконично озвучил общие чаяния принц Астураэль.

– Принеси нам меню, – вставил Акиэль.

– Меню – нет. Комнат – нет, – выкорчевал с корнем наши надежды подавальщик, явно не имевший даже отдаленного понятия, что такое это самое меню.

– А что есть? – лениво поинтересовался Виллэль.

Он не повышал голоса и выглядел расслабленным как сытый кот, но парнишка ощутимо вздрогнул.

– Лось. Каша. Пиво. Вино, – с расстановкой перечислил немудреный ассортимент подавальщик, нервно икнул и завороженно уставился на то, как Тень задумчиво постукивает длинными пальцами по столу.

Да. У Виллэля красивые руки. Сильные. Породистые. Пальцы длинные. Такими хоть на лютне играй, хоть на арфе струны перебирай. Впрочем, у всех эльфов так. Даже у воинов-мечников. Такая уж у них, эльфов, конституция.

– А если мы не хотим лося и кашу? – подала голос Норандириэль.

– Значит, не хотите есть, – ничуть не смутился подавальщик.

– Тогда будем то, что есть, – резюмировал Астураэль. – Выбора все равно никакого.

Пока я пыталась решить, съедобное ли это блюдо лось с кашей в исполнении местного повара и имеется ли у запасливого Виллэля хорошее средство от несварения, подавальщик удалился с таким видом, будто только что выиграл маленькую войну. Мягким слитным движением Тень поднялся из-за стола, сообщил, что отлучится буквально на минутку, запечатлел поцелуй на тыльной стороне моей ладони и удалился куда-то в глубь зала. Принц вызвался провести переговоры насчет ночлега и тоже ушел.

– М-да. Вот и переночевали в тепле и уюте, – с сожалением вздохнула Лисса.

Принцесса саркастически хмыкнула. Мол, она всегда знала, что благовоспитанным леди не место в этом задрипанном городке.

– Ненавижу лосятину, – скорбно вздохнул романист, извлек из-за спины лютню и принялся наигрывать нечто душераздирающе-тоскливое.

В это время к нашему столу снова подошел подавальщик и водрузил передо мной железный таз с теплой водой и маленьким кусочком душистого мыла с таким видом, будто главный жрец обязал его вымыть бодливую храмовую священную корову, которая обладала дурным нравом и имела привычку лягать послушников. Вытереть руки предлагалось ветхим, застиранным почти до дыр, но чистым льняным полотенцем. Я вымыла руки и поблагодарила за сервис. Есть грязными руками действительно не хотелось. Парень судорожно кивнул и отправился в обратный путь, прихватив банные принадлежности.

– Куда?! – не своим голосом взревела колдунья, вырвала у опешившего от такого поворота парня таз с полотенцем и водворила их обратно. – Мы все хотим есть с чистыми руками.

Подавальщик презрительно хмыкнул, мол, вам, приезжим, вечно лезет в голову всякая блажь, и удалился, чтобы вернуться через пару минут, но уже с мокрой тряпкой и ножом. Еще примерно через пять минут столешница сияла такой чистотой, какой не могла похвастать со времени своего создания.

– С чего это такое рвение? – изумилась все еще раздраженная колдунья.

Мытье рук ничуть не улучшило ее настроение, наоборот, она метала грозные взгляды в сторону Линка, который явно не понимал, в чем опять провинился.

– Виллэль, – загадочно сообщил вернувшийся принц, усаживаясь за стол.

– Что Виллэль? – непонимающе нахмурилась я.

– Это он мягко, но очень убедительно объяснил, насколько важна гигиена для леди, – с улыбкой пояснил Астураэль. – В чем, в чем, а в умении убеждать ему не откажешь.

– Видишь, как некоторые заботятся о своих женах, – зашипела на Линка Лисса.

– Я о тебе забочусь, – сообщил парень благоверной.

– Правда? Что-то не заметно, – недовольно фыркнула та.

– А что там с комнатами? Удалось договориться? – задала интересующий всех вопрос принцесса.

Даже Акиэль прекратил терзать лютню и прислушался к разговору.

– К сожалению, свободных комнат действительно нет, – огорчил Астураэль. – Нам всем придется ночевать в конюшне. Но хотя бы не под открытым небом.

Утешение, надо сказать, так себе. А я-то уже настроилась на кровать. Судя по вытянувшимся физиономиям спутников, они тоже.

– Говорите за себя, ваше высочество. – Виллэль вновь умудрился появиться неожиданно, заставив всех синхронно вздрогнуть. – Дорогая, я снял нам комнату.

Лисса бросила на моего супруга красноречивый взгляд «о боже, какой мужчина!» и не менее красноречиво ткнула своего мужа под ребра локтем.

– Мог бы подсуетиться, – сообщила она ему в ответ на недоуменный взгляд.

– Так ты же слышала, что комнат нет.

– Как вам это удалось? – восхитился талантами Виллэля Астураэль.

– С трудом, – усмехнулся тот. – Строго говоря, это какая-то кладовка, но в нее вполне можно поставить небольшую кровать, хватит места для сундука под вещи и даже имеется небольшое окошко. Ее приведут в порядок, помоют – и можем заселяться.

Мне стало неловко. Как-то неудобно получается, мы с Виллэлем расположимся с комфортом на кровати, в собственных апартаментах (пусть и малогабаритных), а остальные вынуждены ютиться в конюшне.

– Думаю, комнату следует отдать нашим леди, – великодушно предложил романист, решивший щедро делиться с окружающими тем, что ему не принадлежит.

– Нет, – спокойно откликнулся Виллэль.

– Но почему? – тут же надулась Норандириэль, которой явно не улыбалось спать в конюшне на сене. – Разве истинный лорд не обязан пренебречь удобствами ради комфорта леди?

– Может, и так, – согласился Тень. – Но коридоры здесь узкие, и никто не позволит нам там ночевать.

– Коридоры-то здесь при чем? – искренне изумилась Лисса.

Меня тоже сильно интересовал этот вопрос, но колдунья меня опередила:

– При том. Если вы не заметили, это городок лесорубов. Работа здесь сезонная, и большинство мужчин приезжают сюда на заработки. Разумеется, без семей. Женщин здесь мало. Отсюда и наличие четырех борделей. На наших леди уже косятся. Конюшня же находится на некотором расстоянии от постоялого двора. Три леди, ночующие в одном помещении, без охраны мужчин привлекут ненужное внимание. Интересно, как скоро им взбредет в пьяные головы проверить на практике, сколько всего интересного можно успеть сделать с женщинами за то время, пока мы прибежим на помощь? – терпеливо пояснил Виллэль.