Элли не могла удержаться от улыбки.

– Марк, как у тебя здорово!

Он повернулся к ней.

– Спасибо. Для этой комнаты я приглашал профессионального дизайнера. Я же холостяк, и мне нужно было как можно скорее осваивать науку обращения с детьми. Для начала я убедился в том, что комната должна соответствовать ребенку, а не ребенок – комнате. Поэтому постарался оборудовать ее как можно функциональнее. Здесь я провожу очень много времени, играя с Эрикой. – Он кивком указал на шкаф для игрушек в углу и на кресло-качалку. – Раньше в этой вот качалке я укачивал Эрику. А сейчас она засыпает уже в кроватке, а я просто сижу и смотрю на нее.

Элли вдруг представила, как Марк сидит в качалке, держит ее на коленях, и они вместе наблюдают за Эрикой. Она прильнула к его груди, и ее согревает его дыхание...

– Элли, ты в порядке?

Она тряхнула головой и встретила его заинтересованный взгляд.

– Да, все хорошо.

– Тогда идем, я покажу тебе приготовленную для тебя комнату.

Взгляд Элли упал на стоявшую на шкафу фотографию в рамочке. На ней была запечатлена обаятельная молодая пара с младенцем на руках.

– Это Мэтт и Кэндис. Эрике здесь всего месяца три.

Элли застыла. Она и не заметила, что Марк оказался так близко, и теперь кожей чувствовала его влажное дыхание. И его тепло проникало в нее...

Господи, что это с ней!

Она заставила себя сосредоточить внимание на снимке, понимая, что стоит ей повернуть голову, как ее губы соединятся с губами Марка.

– Какая красивая семья. И какая счастливая, – выговорила она, чувствуя, как ее охватывает горячая волна чувства.

– Да они очень друг друга любили. Я всегда им завидовал.

Заметив, что Марк отступил на шаг, Элли осмелилась повернуть голову и посмотреть ему в глаза. В них ясно читалась боль. Ему все еще тяжело. Из-за брата и его жены? Из-за его собственной жены? Или из-за всех троих?

Какое у него выразительное лицо! И красивое. Смуглая кожа, густые брови, нос классической формы. А под ним – губы...

– Па-па! Отпусти меня!

Элли нашла в себе силы повернуть голову и ответить на улыбку девочки поцелуем в щеку.

– Она зовет тебя папой?

– Да, только лучше бы этого не было.

Услышав явственное волнение в голосе Марка, Элли вскинула голову и увидела, как глубокая морщина прорезала его красивое лицо.

– Почему?

– Потому что я ей не отец.

Элли недоумевающе посмотрела на него.

– Марк, я понимаю, что ты ей не отец, но воспринимать тебя отцом для нее так же естественно, как есть и спать. Ты – постоянная величина в ее жизни. Помнит она родителей или нет, но...

– Элли, я хочу, чтобы она их помнила. Фотография здесь именно для этого. Пусть она знает, что ее родители – они, а я – не более чем дядя, который взял на себя заботы о ней.

Почему он так говорит? Ведь теперь, когда родителей девочки нет, именно он должен заменить ей отца. Марк, несомненно, любит племянницу, более того, он относится к ней как к драгоценности. Элли находилась в офисе, когда Марку сообщили о смерти его родных и о том, что он назначается опекуном ребенка. Марк пережил тогда такой удар! Потеря родных, осиротевшая девочка...

Не могло быть никаких сомнений в том, как глубоко его трогала судьба Эрики; в противном случае Элли не оказалась бы здесь.

– Она очень привязана к тебе. У вас похожие карие глаза, у нее и губы как у тебя. Она могла бы быть твоей дочерью.

Марк засунул руки в карманы брюк и качнулся на каблуках. Элли так долго работала с ним, что хорошо могла определить признаки подступающего гнева.

– Как бы то ни было, она не моя дочь. Да, мы с Мэттом похожи, но у нас было не так уж много общего. Мы оба – сыновья Натаниэла Хартмана, но Мэтт унаследовал много черт от матери. Ему всегда хотелось поскорее вырасти, жениться и иметь детей. В отличие от меня.

Слова Марка стали неожиданностью для Элли.

– Ты не хотел детей? Но ведь ты был женат.

Некоторое время Марк рассеянно смотрел на нее, а потом взял у нее Эрику. Ему требовалось создать дистанцию между ним и Элли.

– Женитьба тут ни при чем. Патрисия знала, что я не хотел детей, и это ее устраивало. К тому же она не могла стать матерью...

Сердце Элли замерло. Она сделала глубокий вдох. По-видимому, она затронула больную струну в душе Марка.

– Но сейчас, когда у тебя появилась Эрика, разве ты не задумываешься о том, чтобы завести собственных детей?

Марк еще не успел ответить, как Элли уже поняла, что заданный ею вопрос был ошибкой.

– Элли, давайте внесем ясность: Эрике я прихожусь дядей. Мэтт доверил ее мне, и она ни в чем не будет нуждаться. Что же до моего собственного семейного положения, то в моих взглядах ничего не изменилось. Мне ничего не нужно.

Сердце Элли сжалось, когда Марк осторожно передал ей Эрику и вышел из комнаты.

– Надеюсь, комната тебе понравится, – сказал Марк.

Элли быстро повернулась к нему, и Эрика у нее на руках вскрикнула от восторга.

– Комната чудесная! В ней тоже поработал профессиональный дизайнер?

Он кивнул.

– Когда я вернулся, то счел, что здесь требуется серьезный ремонт. – Он взял Эрику из рук Элли. – А потом я задумал кое-какие новшества. Чтобы ничто не напоминало мне о прошлом.

Элли внезапно захотелось крепко обнять его. Жаль, что у него не сохранилось воспоминаний о счастливом детстве. Она подумала о собственном детстве. Пусть отец бросил их, а мать загнала себя в могилу непосильным трудом, все-таки у нее самой сохранилось немало нежных воспоминаний о детских годах. Им не хватало денег, зато у них в жизни была любовь.

– Принесу-ка я твои вещи из машины, – сказал ей Марк и передал ребенка.

Элли засмеялась, когда девочка прижалась к ней, и Марк недоуменно взглянул на нее.

– Что здесь смешного?

– А ты разве не замечаешь? Готова поклясться, ей не приходилось так часто переходить из рук в руки за такое короткое время.

Губы Марка тронула улыбка.

– Наверное, ты права. Я не подумал.

Элли поцеловала Эрику в щеку.

– Ну ты-то заметила, моя сладкая, как хорошо переходить из рук в руки?

– Я бы не сказал, что она к этому не привыкла. К поцелуям, я имею в виду. Ты ее целуешь в третий раз, хотя только что приехала.

– А ты считал?

Марк пожал плечами.

– Просто не знал, что у тебя такое нежное сердце.

А ты многого обо мне не знал, Марк Хартман.

Элли захотелось сказать, что она куда более любвеобильна, чем он мог подозревать, но разве об этом говорят в такую минуту?

– Я люблю детей не меньше, чем кто-либо другой.

– А ты хочешь иметь детей?

Она усмехнулась.

– Лучше спроси, сколько.

Марк окинул ее задумчивым взглядом.

– Итак, сколько же?

– Полный дом. Да я бы при необходимости их и в сарае поселила.

Наверное, Марк представил себе эту живописную картину, потому что он громко расхохотался.

– Надеюсь, твой будущий муж сможет обеспечить всех твоих детей.

– Я тоже надеюсь.

Не отдавая себе отчета, Элли опять поцеловала Эрику в щечку, отчего девочка довольно захихикала.

Марк облизал губы, как будто они внезапно пересохли. Элли вдруг захотелось ощутить вкус его поцелуя. От этой мысли ей стало страшно, но отогнать ее она была не в силах. Может, она и выйдет когда-нибудь замуж, но Марк не перестанет быть частью ее жизни... Частичкой ее сердца.

Даже лепет Эрики не мог заглушить биение их сердец.

У Элли перехватило дыхание, когда Марк шагнул к ней.

– Па-па. Играть.

Марк выпрямился, словно голос племянницы вывел его из транса. У Элли запершило в горле. Ведь Марк едва не поцеловал ее. Прошло два года, как Элли влюбилась в него, и вот впервые она увидела знак того, что он неравнодушен к ней.

Его вопрос вырвал ее из пелены размышлений:

– Ты помнишь, что завтра у меня встреча в клубе?

– Конечно, помню.

– А насчет ужина не беспокойся. Вчера приходила миссис Сандерс, наготовила достаточно.