Готова ли я снова завести собаку?

Нет, не готова. Ирландия подлатала дыру в моем сердце, но окончательно боль так и не прошла. Я даже подумывала о том, чтобы выкинуть букву D из моей Алфавитной жизни, да и кто вообще сказал, что бигль – идеальная собака? Может, я достигла точки невозврата. Щенок бигля – не лучший выбор для проживания в арендованном доме. Он не подходит женщине-одиночке, сутками пропадающей на работе. На этой породе свет клином не сошелся. Бигли – стайные собаки, собаки из моей старой жизни, которую я оставила.

Завести очередного бигля – плохая идея.

Но, боже мой, я их просто обожаю!

Моя любовь к биглям началась летом, на каникулах между первым и вторым годом в колледже. Мне хотелось поучаствовать в программе «Семестр на море»,[6] но папа настоял, чтобы я провела лето с семьей. Он оплачивал мое обучение и поездки, и поэтому мне пришлось подчиниться и отправиться в Джорджию. Поначалу я вела себя там как типичный подросток – ходила мрачная и обиженная произволом родителей, но вскоре уже проводила большую часть дня, играя с щенками биглей, которых мой дядя разводил для охоты.

Решив, что нет ничего милее щенка бигля, я быстро позабыла про Стамбул, Афины и Барселону в пользу трехцветных, упитанных, гавкающих щенят.

Дядя хотел отдать мне одного из них, но сперва необходимо было закончить колледж. А потом юридическую школу. Своего первого бигля я получила только спустя две недели после окончания юридической школы. Так начался мой продолжительный роман с этой породой. Может, я и закрыла свое сердце, но для собак там всегда оставалось место. Раз уж в Центре специально спасли бигля, памятуя обо мне, то надо зайти и посмотреть на эту собаку хотя бы из вежливости. На всякий случай я убедила себя, что бигль еще не готов покидать приют, и на него можно будет только посмотреть.

Однако начало было положено.

Так сама судьба завела меня в приют для животных к моему новому биглю, который, согласно правилам, должен был оставаться там на карантине в течение трех дней. Я услышала вой этого бигля задолго до того, как увидела его самого. Вой собак этой породы всегда леденил мне душу. Да, французы неспроста называют эту породу begueules («разинутые рты»), но для меня их вой – это крик о помощи. Однако вой конкретно этой собаки не походил на предыдущие, когда-либо слышанные мной.

Этот бигль заливался неистовым хриплым лаем, будто приветствовал меня. Когда работник приюта отпер дверь и взял пса на поводок, он побежал прямо ко мне, встал на задние лапы, поднял морду и завыл мне прямо в лицо. Я засмеялась и наклонилась, чтобы погладить его, – какие бигли все-таки классные и позитивные! Пес прижался ко мне, повернувшись так, чтобы мне было удобнее чесать ему спину. Получив немного человеческого тепла, он слегка успокоился. Я погладила его мягкую округлую голову, и мне в глаза бросилась парочка необычных черт в его внешности. Во-первых, окраска. Как и у всех биглей, у него на спине были черные пятна, но там, где у большинства биглей был коричневый или бежевый окрас, у этой собаки шерсть отдавала в рыжину. И в тех местах, где обычно можно найти небольшие белые пятнышки, у него было множество белых точечек, которые казались сероватыми. Когти у этого бигля были такие черные, будто их красил подросток-гот. Глаза же у него казались подведенными черным карандашом и за счет этого были ужасно выразительными. И еще этот вой… Этот пес выл так, будто с рождения пил не молоко, а виски и курил не переставая.

Я гладила его и чувствовала, как он дрожит всем телом. Пес вертелся вокруг меня, стараясь побольше касаться моей ноги, руки – до чего только мог достать. И достал до самого сердца. Я заметила и еще кое-что: его левое ухо вывернулось наизнанку, и сколько бы я ни возвращала его в прежнее положение, оно раз за разом выворачивалось снова.

Пес так и смотрел на меня снизу вверх: умоляющий взгляд выразительных карих глаз, одно висячее ухо впереди, а другое вывернуто.

Он был очарователен, и я ему явно понравилась. В этот момент мы оба знали, что он поедет со мной домой. Хочется верить, что «он очарователен и поедет со мной домой» работает с собаками лучше, чем с мужчинами.

Этому биглю нужно было провести еще три дня на карантине, а мне нужно было вернуться к работе. За три дня я должна была еще раз обдумать, подходит ли мне эта собака.

А она подходила, и еще как.

– Я заеду за ним в субботу, хорошо? – уточнила я у Дестини. – В субботу утром. А пока займусь поисками еды и лежанки, – я снова погладила голову пса. – Я вернусь за тобой, дружище. Еще увидимся!

– Я знала, что он тебе понравится, – Дестини взяла пса обратно на поводок и отвела в вольер.

Леденящий кровь вой сразу же возобновился: Аууууууаааааа! Оуууууу! Аууууууаааааа! Как же так?! Забери меня сейчас же! Почему не сейчас? Забери меня отсюда немедленно!

Я еще долго слышала отголоски его воя. Уезжая, я уже чувствовала, что соскучилась по этому псу, и испытывала вину за то, что оставила его одного. Тогда мне и в голову не могло прийти, что этот же самый вой будет разноситься по всей округе из моего таунхауса. Говорю же – влюбленные женщины иногда закрывают глаза на некоторые недостатки объектов своей любви.

Бигля, которого я взяла себе после окончания юридической школы, я назвала Раз, сокращенно от Разумов (спасибо Джозефу Конраду[7]). У него были желтые ошейники и поводки. У Рабуша (искаженно-сокращенно от Рубашова,[8] да простит меня Артур Кестлер) был синий цвет. У Ришелье, естественно, красный, как и полагается кардиналу (да простит меня папский престол). Цвет Рокси был однозначно розовый (имя ей давала не я, ведь я забрала ее уже в возрасте восьми лет).

В субботу утром я купила своему новому биглю темно-зеленый поводок с ошейником, вольер и темно-зеленую мягкую лежанку.

По дороге в Центр я раздумывала насчет имени. Мне хотелось одного – никаких больше «Р». Я подобрала этому биглю зеленый цвет, поскольку он оказался красно-рыжим, а я только что вернулась из Ирландии. Нет ничего удивительного в том, что рыжий цвет проассоциировался у меня с этой страной. Я могла бы дать этому псу ирландское имя, чтобы он полностью соответствовал этой стране. Да, ирландское имя было бы в самый раз. Я вспомнила о своем кузене, который постоянно смешил меня во время моей поездки.

А что, Шеймус – неплохое имя для собаки. Может, оно принесет нам немного знаменитой ирландской удачи. Но не стоит забывать, что имя должно подходить самому питомцу. Посмотрим, решила я, паркуясь у Центра. Посмотрим.

Дестини привела того самого шумного, воющего, исступленно прыгающего бигля в комнату для гостей, чтобы я познакомилась с ним поближе. Это не заняло много времени. Как только я начала его гладить, он смолк и стал обнюхивать меня и мою сумочку. Видимо, он унюхал что-то, что ему понравилось, потому что вскочил рядом со мной на скамейку и привалился ко мне, заглядывая снизу вверх в глаза. Так он стал принадлежать мне, а я – ему. Это как будто даже не от меня зависело.

Я застегнула на нем новый зеленый ошейник. По дороге домой он выл, прыгал, постоянно задевал меня и начинал лаять каждый раз, когда машина останавливалась: Не забывай про меня! Я здесь сзади! Я рядом! Не оставляй меня одного! Тогда-то я и поняла. Мой рыжий маленький хриплоголосый бигль был Шеймусом. А как же иначе, ведь если гр-ребаный пес захочет найти себе хозяйку, он, на хр-рен, найдет ее!

Когда мы приехали домой, Шеймус вбежал за мной в прихожую и начал обследовать дом, проверяя каждый сантиметр и задерживаясь везде, где еще сохранился слабый запах Ришелье и Рокси. Вскоре он устал нюхать, запрыгивать ко мне на колени, спрыгивать и снова нюхать. Набегавшись, он запрыгнул на диван и привалился ко мне, чтобы я гладила его по спине или чесала живот. Он успокоился. Поглаживая его, я отметила, что у него очень мягкая шерсть. И длинные уши. На внутренней стороне его правого уха я заметила хирургический шрам сантиметров в пять длиной, идущий по всей длине. Я аккуратно провела по нему пальцем – что бы с этим псом ни происходило ранее, о нем позаботились настолько, чтобы чипировать, кастрировать и зашить ухо.