Кос с трудом поднялся с кресла, пытаясь устоять на одной ноге, чтобы дотянуться до костылей, лежащих на стуле рядом. Арьке некуда девать свою активность, что и понятно: мама уехала на работу, от деда съехали, а с детским садом не складывалось — то с водой перебои, то успевай, мать, лечить насморки. Но чем Аре с папой плохо?

Космос стремился доказать Лизе, что он со всем справляется. Она может не опасаться, что дома произойдет землетрясение и потоп одновременно, если будет отсутствовать каких-то два часа, и вообще… Ничего не поменялось. Конечно, за год немало апокалипсисов происходило, от которых Косу самому не по себе, но не надо списывать его в утиль.

Тем временем в квартире воцарилась обманчивая тишина, и Космосу можно было не считать до пяти, прежде чем дочь позовёт его на помощь.

— Пап, авария! — прокричала Ариадна, сидя на полу большого коридора. В её голосе потух всякий энтузиазм. — Папка!..

— Свалилась, лягуха? — этого и следовало ожидать, но, судя по всему, ничего серьезного.

— Не, колесо, — расстроено произнесла Аря, завидев папу, — пап, не катится! — голос девочки стал совсем тоненьким и расстроенным.

— А вот по ковру зачем гонять? — немного строгости не помешает, пускай Кос бы на месте дочери тоже повесил нос.

Собственно… Он и повесил. Неделю назад, когда в грузовик со всей скорости вписался. От души!

— Это как мама тебе про машинку сказала, да? — спрашивает Аречка, успевающая много подмечать.

— Эх, гони в гараж свой драндулет, делать нечего, не мамке ж красивой нашей с ним возиться… — хорошо, что слёзы лить дочка и не думает, а вполне понимающе кивает светлой головой. — Загоняй, человек мой, я потом придумаю что-нибудь…

— Не забудешь?

— Честное отцовское!

Есть ли у Космоса другой выбор?

Остаётся пообещать, что всё у них в порядке будет, что папа самый сильный и умный, а значит, что всё ему по плечу, а вера дочери не может быть нарушена. И Арька поднимается с пола, отряхивает бордовые вельветовые брючки и ставит самокат около входной двери. Аря довольна словами отца: девочка воодушевленно подбегает к нему, обнимая со всех своих детских силёнок.

Кос нескрываемо рад проявлению добросердечности своей маленькой копии. Со стороны картина маслом выглядела так, что это не он за Арей присматривает, а она за ним. Возможно, что в какой-то мере так оно и было. Но рядом с собственным ребенком хорошо, что о суетном и злободневном почти не думается. Почти…

Ведь Космос привыкает к тому, что зеркало отражает недовольную мумию. Он передвигался по квартире, стараясь не шуметь костылями, а когда Лиза возвращалась домой, то лишний раз пытался её не раздражать и постепенно искать ключик к родному сердцу, чтобы перестала от него перекрываться.

Но Лиза перекрывалась, искала одиночества и общалась с Космосом чисто механически, если дело не касалось Ари. В остальное время Елизавета делала вид, что занята своей долгоиграющей кандидатской диссертацией, а также упорно обдумывала своё увольнение: никакого толку в её карьере, если половину рабочего времени приходилось отсутствовать по причине дурного состояния мужа. Нет в этом секрета, как бы то Лиза не желала скрыть от окружающих.

Коса этот процесс совсем не радует. Лучше бы неугомонная кричала на него, собак спускала, как в первый день его вынужденной недееспособности. Кос бы её прекрасно понял, снёс любую колкость в свой адрес. Лиза бы душу отвела, а он бы как-то перетерпел её он пожары, виновником которых всегда оказывался только он. А выходило…

Прятались друг от друга за спиной крошечного громоотвода. Обоим рядом с дочкой будто легче переживать неудачи брака, а Аря — железное свидетельство того, что всё прожито не зря. И пережито…

— Папка хороший? — этот вопрос извечно волнует Космоса, и он верил, что Арька никогда не ответит на него отрицательно.

— Самый хор-р-роший! — Аря и рада подтвердить отцовские слова, потому что любит своих родителей беззаветно. — Пап?..

— Да, Арюнь? — Космос больше не может стоять на костылях неподвижно, поэтому хлопает дочку по спине, чтобы она переместилась в зал. Арька охотно его слушается, но всё-таки не забывает задать свой вопрос, при этом порхая в пространстве как бабочка.

— Папка, ты не болей, — говорит Ариадна без тени всякой забавы, — не надо…

Космос снова усаживается к удобное кресло, поначалу вальяжно в нём расположившись, но пожелание дочери несколько выбивает его из колеи. Он несколько секунд обдумывает слова Аречки, для которой он в последний год так часто «болеет», либо отсутствует по неведомой волшебной причине. Тем временем Арька обхватывает его здоровую руку ладошками, прижимаясь к мягкому ворсу халата щекой, а Кос жалеет, что не может взять дочурку на руки, чтобы крепко обнять, сказав, что ради неё и мамы он постарается…

Что сделает?..

Логичное восклицание отозвалось в сознании Холмогорова голосом Лизы. Усталым и разочарованным. Чёрт!..

— Хороший мой, — Кос готов пообещать дочери золотые горы и любые блага мира, но когда она отпускает его руку, а затем устраивается на грядушке кресла, подражая домашней кошке, решается сказать одно: — Обожаю… тебя и маму. Моих алмазных девчонок!

Арька рада, что папа рядом, и для полного счастья не хватало лишь мамы, которая явно скоро вернётся домой, возвращая на место потерянную дисциплину. Хоть на часок.

Пригладив пшеничный локон дочери, выпавший из-под заколки, Космос устремляет взгляд в сторону кухни, непрозрачно намекая, что где-то там в холодильнике что-то есть.

— Арь, там на нижней полке в холодильнике «Киндер» валяется и по тебе скучает, — Кос пытался развлечь дочку, как мог, а говорить с Арюшкой о серьезных вещах пока без надобности. — Ты беги, грабь награбленное, а потом вместе посмотрим, какого зверья ты там опять выцепила. Добро?

— Ага, пап, — Коса не переубедить в том, что детей нужно баловать. Вот он и следует своей системе воспитания.

Ариадна пулей вылетает из гостиной, чтобы найти свое лакомство. Однако не успев добежать до заветного, кидается на руки матери, у которой не получилось тихо вернуться домой, проскользнув в комнату серой тенью. Лазутчик в Лизе хромал и чахнул.

— Мама!..

Кос сразу ощущает изменение обстановки. Спиной чувствует, что Лиза будет продолжать играть с ним в молчанку, если уж вернулась домой так неслышно, как только могла. Что ж…

Поправимо.

Весна наступает.

Комментарий к 95-й. Весна наступает

Всем спасибо! Читательская активность вдохновляла и тогда, когда, казалось бы, настроение было на дне. Но я здесь, мы движемся дальше. Обнимаю:)

========== 95-й. И снова оттепель ==========

Комментарий к 95-й. И снова оттепель

Спасибо всем тем, кто читает, радуя автора своей активностью. Вы меня вдохновляете!

OST:

— ELMAN — Антигерой

______________________________________

— Ну же, Космос, догони… Поймай, если сможешь!

— Я тебя так поймаю, Павлова, вот уж поверь!

— Не поверю, пока не поймаешь…

— Держись!

— Догони, генерал!..

Они снова совсем юные, если не сказать, что ещё дети без царя в голове. Ему шестнадцать, а ей четырнадцать. Забежали в какую-то чащу, скрытую от солнца, прячась от вездесущих друзей, а Лиза решила держать Космоса в тонусе: стала резво убегать. Холмогоров грозится её непременно догнать, чтобы подруга знала, что от него скрываться бесполезно, но Лиза не поддается ему. Неугомонная, непокорная!

И это детское прозвище…

Генерал, мой генерал!

Что-то тепло разливалось в душе, когда Лиза называла Космоса именно таким образом.

Кос не привык идти на поводу, даже если речь шла о близких ему людях, и поэтому через несколько минут Лиза застигнута врасплох. Павлова брыкается в руках друга, заливисто смеётся, и улыбка не сходит с её симпатичного лица. И только Космос почти серьёзно ей выговаривает за подобное поведение. Как всегда!

— Глупая, говорил же тебе, что обыграю и поймаю!

— Тебе просто повезло, — Лиза перестаёт вырываться, но от Холмогорова не отходит, продолжая держать его за руки, — но в следующий раз я не поддамся…