И читал до конца, до последних слов: «Оставь, не выбрасывай».

– А стоило бы, – сказал Тим своему кабинету.

Как будто сотни жизней пронеслись перед глазами, он заставлял себя радоваться, за те имена, которые были не зачеркнуты. Теоретически он их спас, хоть они и не знают, что им угрожала опасность. Многие из детей в списке, были совсем маленькими, и пара имен с датами, которые еще не наступили, Тим проверял родителей, этих нерожденных детей, такие люди действительно существовали. Психопат следил не только за жертвами, но и некоторыми взрослыми и полагал, что у них должны родиться дети.

Тим часто думал что бы он делал, если бы у пары из этой тетради действительно родился ребенок, которого они назвали точно как предсказал Блэк? Может подумал, что это совпадение? В любом случае, до ближайшего такого малыша, еще было три года, Тим не верил в сверхъестественное, не верил в предсказателей и экстрасенсов, но этой даты ждал с нетерпением. Боялся до уссачки, как он сказал однажды Ноле, но ждал и втайне молился, чтобы не совпало. Тим думал, что может быть после этого, он перестанет зачитывать этот список и наконец выбросит. К слову, Ноле эта вещица доставляла сильный дискомфорт. Когда она его впервые случайно нашла, сидела с ним на полу и плакала. Тим так ее и обнаружил. Нола сильно за него испугалась, что это преступление, что у мужа могут быть проблемы, более того от этой тетради ее просто трясло. По правде говоря так и было, Тим не имел права присваивать себе этот дневник, но в тот день, в камере, руки сами спрятали его в пиджак и он так и донес его до дома.

Тим вернулся в спальню, жена и сын лежали в том же положении в котором заснули, когда он пошел попить «чай». Джимми изредка причмокивал, потом упирался личиком в Нолу и успокаивался. Она, не просыпаясь, немного отодвигалась. Надо будет ей об этом рассказать, даже во сне она чувствовала что он прижался носом. Тим лег со своей стороны, как можно ближе к краю, чтобы не касаться их и дать жене еще несколько сантиметров для движения. И заснул, не укрываясь. Перед тем как улететь в страну сновидений, он подумал что счастлив.

Глава 2

В участке с утра был какой-то кипиш. Несмотря на то, что Тим этой ночью спал от силы четыре часа, он чувствовал себя довольно бодро. Стараясь не перехватывать обрывки фраз, о том что же произошло с утра пораньше, он семенил в свой кабинет. Сейчас у него было одно желание – это большая кружка кофе, все остальное потом.

Бросив пальто на стул, он достал чашку и пошел на кухню. Утром в воздухе всегда витает горьковатый вкус бодрящего напитка, полицейский участок сидит на кофеине, иначе бы у них не был такой показатель по раскрываемости. Дома Джимми поднял всех на сорок минут раньше будильника, и сейчас Тим чувствовал, как силы прибавляются от одного только запаха.

Он прошел мимо кабинета начальника, у которого дверь была открыта, и увидел, как Ларри с кем-то разговаривает по телефону, бурно размахивая руками и разбрасывая папки по столу. Он не зол, но точно очень возбужден. К несчастью Тима, Ларри его заметил.

– Тим! – Он оторвался от трубки и посмотрел на него, потом посмотрел на его кружку, – Допивай и быстро ко мне!

Тим даже не сразу понял, что босс разрешил ему сделать. Варианта было два: либо случилось что-то совсем пустяковое, либо же случилась катастрофа, и когда Тиму о ней поведают, на кофе времени не будет. Он подозревал, что второе.

– Хорошо, Ларри.

В своем кабинете он смел со стола все что не нужно и уже почувствовал, как нервы накалились. Слишком шумно, слишком все бурно реагируют. Он развернулся на стуле к окну, и в голову снова полезли мысли о дневнике. Как и всегда, во время сильного возбуждения и предчувствия чего-то грандиозно-ужасного, Тим решил позвонить Ноле. Она не сразу ответила.

– Алло! – Голос сонный, видимо только уложила малыша и прилегла с ним, а он ее разбудил.

– Привет, дорогая!

– Привет! Как дела?

Тим не ответил, ее голос его успокаивал, но вот тревожить ее не хотелось. Она, конечно, это почувствовала.

– Эй, милый, все в порядке?

– Сейчас допиваю кофе и иду к Ларри.

– Что-то стряслось?

– Не знаю, он сказал зайти к нему, но прежде допить кофе.

– Дело серьезное… – ответила Нола. «И как всегда права», подумал Тим. – Вкусный? Кофе?

– Не такой вкусный как у тебя, – он улыбнулся. – Как Джимми?

– Спит. Разбудил всех и спит, как всегда, – она тоже улыбалась.

– Я возможно допоздна.

– Я знаю. Позвони, как сможешь? Люблю тебя!

– И я тебя люблю! – Тим повесил трубку первый.

Нола знала, что бывают дела, которые не цепляют сердце мужа, он часто задерживается, работает сутками, но сердцем остается с ней. И все-таки, иногда случается, что дело забирает его из дома полностью, как с Дэвидом Блэком. Сейчас произошло именно это, они еще не знали, что именно, но Нола уже предчувствовала, что мужа дома не будет долгое время, всего мужа.

Кофе Тим допил, так и глядя в окно. Он сидел с обожженным языком и не решался развернуться. Шум за спиной усиливался, шорохи и разговоры переросли в гул, Ларри слышно, как будто он парил над всем отделом, то тут то там раздавая задания.

Пора.

– Я тут, Ларри.

–Ты вовремя Тим, садись, – он сел напротив его стола в кресло. Ларри что-то дописывал. Всегда, когда он первый раз заходил в его кабинет, перед очередным заданием, Тим чувствовал себя как в кабинете директора, словно он что-то натворил и сейчас за это получит по шапке.

Ларри откинулся в кресле и посмотрел на Тима.

– Дело серьезное, – да уж, это он понял, прям как Нола сказала. – У нас серия убийств, похоже один и тот же человек, вот посмотри, – он катнул на край стола, где сидел Тим, стопку бумаг в папке, обвязанной резинкой, – мы не связывали эти эпизоды между собой, – Ларри кашлянул. – В общем, сам посмотри.

«Вот с чего все начинается», – подумал Тим, – «с папки». Он открывает ее и все, назад пути нет, на него смотрят снимки с окровавленными трупами, отчеты судмедэкспертов, показания свидетелей и он начинает собирать эту мозаику. Самой крупной мозаикой была про детоубийцу, но всегда, все решает случай, просто какая-то неосторожность со стороны преступника.

Итак, все выглядело как самоубийство. Типичный камуфляж, если хочешь замаскировать преступление. Тим стал раскладывать перед собой фотографии. Уж в чем в чем, а в этом он профессионал, как только к нему в руки попадало дело, все остальное переставало существовать. Сейчас он даже позабыл, что находится в кабинете начальника.

Перед ним лежало три снимка, на всех трех повешенные тела, только антураж разный. На первом девушка, хоть и по фотографии сложно разобрать, но у Тима был наметанный глаз. Это девушка, совсем еще молодая, длинные русые волосы свисали ей на лицо, шея сломана, как бы то ни было, а от веревки она переломилась. Руки и ноги безжизненно болтались, не связанные, на ней розовое платье, которое задралось и едва не оголило ягодицы. На фоне – голубая стеклянная плитка, как в старом сортире, очень высокая стена судя по всему, на фотографию не попал пол и потолок.

На втором фото парень, русые волосы доставали ему до груди в таком положении, глаза и рот закрыты, руки и ноги не связаны. Одет в джинсы и зеленую футболку, на фоне – лестница, а за ней стена, на обоях какой-то город.

Третье фото, судя по дате, самое свежее. На нем девушка старше той, что на первом снимке. Она в джинсовых шортах, настолько коротких, что спереди из-под них торчит ткань от карманов. Волосы обесцвеченные, заплетенные в косы, лицо видно, глаза и рот закрыты, ноги и руки не связаны. На фоне – ярко-красная стена с окном, а за окном небо.

Следующие фотографии изображали жертв с разных сторон. Девушка со спины и верно Тим заметил, платье чересчур задралось, но ягодицы не оголило, парень со спины и вторая девушка со спины и так далее. Все были повешены в их собственных домах, так сказал Ларри, пока он разглядывал снимки. У всех троих сломаны шеи и все умерли именно от этого. Дела обставлены таким образом, словно они забирались на высоту, будь то лестница или пролет второго этажа, надевали себе петли на шеи и прыгали вниз, естественно шеи от этого переламывались и жертвы умирали.