— Я почти не работаю физически, поэтому мне больше не нужно, иначе начну толстеть. Компанию составишь или ты предпочитаешь, есть в одиночестве?

— Да, мне как-то, честно говоря, всё равно, но вдвоём за столом будет веселее, — Бон сел за стол напротив и стал, есть прямо из сковороды.

Тушёная капуста оказалась вполне съедобной, я бы сказал, что даже вкусной, несмотря на её внешний вид. Когда капуста была нами уничтожена, я перешёл к обещанному вчера делу.

— Бон, ты хочешь избавиться от этого шрама, — я показал какой именно шрам, я имею в виду.

— А это что возможно?

— Поверь мне на слово, нет ничего не возможного. От шрама я тебе могу помочь избавиться.

— Сколько мне это будет стоить? — Бон моментально зацепился за возможность привести лицо в нормальный вид.

— Тебе нисколько, но за услугу.

— Кого нужно убить?

— Да, ты с ума сошёл!? Убивать никого не нужно, а вот искать мне клиентов придётся. Мне будут нужны только хорошо обеспеченные люди, так как мои услуги по омоложению оцениваются в золоте. Сможешь найти таких людей?

— Без проблем, сколько нужно?

— По одному через день и пусть сразу приходят с деньгами. За каждого я буду тебе платить по серебряной монете. Как тебе моё предложение? — спросил я, хотя тут и так было ясно, что Бон уже согласен.

— По рукам! — он подставил ладонь.

Через два часа глядя в своё отражение, которое давала вода в бочке, Бон не мог поверить своим глазам. На его лице больше не было шрама, мало того, оно стало выглядеть лет на десять моложе. Над его лицом я трудился почти два часа, так как у меня вообще никакого опыта в этом деле не было. Полученным результатом мы оба были довольны, только в разной степени, он на все сто, а я процентов на восемьдесят. По моему мнению, я допустил несколько промахов, которые в дальнейшем нужно будет учитывать. Несмотря на недочёты конечного результата, я получил определённый опыт и огромное наслаждение. Я вернул человеку лицо, а это для него было сравнимо с возвращением жизни.

— Это магия да?

— Нет, не магия, а очень редкий состав мази, который знаю только я, — соврал я. Перед началом процесса, я специально показал ему небольшой горшочек с этой якобы мазью, но он не придал этому большого значения. Сейчас за такой горшочек он был готов жизнь отдать. Мазь моего изготовления сложным составом похвастаться не могла, она содержала в составе глину, жир и растительный порошок. Порошок этот я получил путём перетирания сухой травы, найденной здесь же, во дворе таверны. Мазь, после добавления в неё растительной пыли, пахла уже не так противно, а её цвет приобрёл лёгкий золотой оттенок.

Минут через десять, когда я наконец-то отцепил от себя хозяина таверны и отправил его искать мне клиентов, решил, немного отдохнуть. Нет, не спать завалился, а по городу прогуляться решил. Должен же я знать, что тут и где, а самое главное, насколько Ченст большой город. Размер города был для меня тоже важен, так как в том случае если придётся быстро уносить отсюда ноги, нужно точно знать, куда бежать и как долго.

Гулял я часа три, а может даже и четыре, за временем особо не следил. За это время прошел город вдоль и поперёк, даже на пристани побывал, той самой, куда причалил тихоход и откуда потом, отчалила лодка со студентами университета. На этой лодке в числе студентов была и Дунра, без которой мне, честно говоря, сейчас было почему-то одиноко. Город Ченст оказался совсем маленьким, разумеется, по моим понятиям. Он растянулся вдоль берега моря километров на семь, а вглубь континента уходил всего где-то на три-четыре. Несмотря на скромный размер занимаемой территории, народа тут было много, на вскидку приблизительно тысяч тридцать. Центр города был сплошь двух и трёхэтажный, а иногда понять, сколько этажей у дома, было просто невозможно из-за формы крыши. Улицы были чистыми и мощёные камнем, в основном это был всё тот же сланец, но встречались и другие камни, название которых я просто не знал.

Когда я вернулся в таверну, Бон был уже там, причём не один, а с парой своих товарищей бандитской наружности. У одного был набок свернут нос, у второго всё лицо было плотно покрыто прыщами и оставшимися после них оспинами.

— Я двух нашёл, но если сразу два много, один может завтра прийти, — как бы извиняясь, проговорил Бон.

— Справлюсь как-нибудь и с обоими, но по очереди, кто будет первым?

Первым решил стать тот, у кого нос был свёрнут набок. Его имени я не знал, да и знать не хотел, если честно сказать.

— Через полчаса поднимешься ко мне в комнату, мне подготовиться нужно, — сказал я и пошёл месить глину с жиром и остатками травяной пыли.

Мазь была готова через десять минут, но я выждал положенный час, чтобы они не думали, что всё так просто.

— Сядь в кресло, руки положи на подлокотники, — сказал я своему первому платному клиенту. Нужно было больше строгости процессу придать и тумана напустить, чтобы он вообще ничего не понял. Вправление носа это не шрам убрать, тут был нужен какой-то усложнённый метод, разумеется, для клиента, а не для меня. Просто измазать лицо глиной, как это было с Боном, не прокатило бы, поэтому я отрезал от полотенца несколько небольших лоскутов и, обильно смачивая их в глине, стал укладывать на лицо клиенту. После первого прилепленного лоскута, попросил закрыть глаза, под предлогом случайного попадания мази в них. Попутно припугнул, что, если мазь попадёт в глаза, он может потерять зрение. Я потом ещё много чего говорил, причём так, чтобы он не смог запомнить. Вставлял в предложения научные слова, например, такие как молекулярная структура и прохождение нейроимпульсов. Сам, разумеется, в этом ничего не понимал, но на слух получалось очень даже научно.

Когда я покрыл всё лицо клочками ткани смоченной в растворе из глины, сразу ввёл мужика в состояние пластилиновой статуи. Нос нужно было выправить быстро, пока глина не засохла, иначе потом пришлось бы ткань снова смачивать в растворе. Чтобы не перекрыть ему носовые ходы вставил в них два гусиных пера.

Через несколько минут нос был выпрямлен. Как только все кусочки полотенца в глине были возвращены на свои места, я вернул мужику прежнее, живое состояние. Теперь оставалось, дождаться, когда глина немного подсохнет, чтобы потом создать видимость сложности работы при снимании их с лица.

Спустя час, глина почему-то упорно отказывалась сохнуть, я начал процесс освобождения лица от ненужного больше реквизита. В конце оставил один кусочек ткани на носу клиента, сказав, что так нужно для закрепления результата. Снять можно самостоятельно через час, не раньше, иначе вся работа насмарку, а гарантия будет автоматически снята.

Запуганный мною мужик, тем не менее остался доволен моей работой, его нос стал ровным и больно не было.

— И так, перейдём к оплате, — я сел за стол, сделав невозмутимое лицо. — С вас две золотые монеты, — сумму я ему уже озвучивал, но деньги вперёд брать не стал. Мужик положил передо мной на стол два жёлтых кругляша и, последний раз взглянув на теперь уже мои монеты, вышел.

Такую большую цену за свою работу я назначил не просто так. Во-первых, такого никто не делал, во-вторых, это лицо, то есть самая сложная часть тела. Оно всегда на виду и должно выглядеть словно витрина элитного бутика. За то чтобы убрать, допустим, шрам с руки, ноги или со спины, можно было запросить и меньшую сумму. О простом удалении шрамов пока и речи не шло, мне нужно было быстро сколотить капитал, чтобы не зависеть финансово от Дунры. Возможно потом, кому-то я окажу такую услугу как коррекция всего тела, но не сейчас, а когда опыта наберусь.

Приведение в нормальный вид лица второго клиента, прошло приблизительно тем же способом. Словно специальным утюгом разгладил ему лицо руками, тем самым убрав с её поверхности не только прыщи, но и старые шрамы.

Через некоторое время из таверны Бона вышли два мужика с обновлёнными лицами, довольные и обедневшие каждый на две золотые монеты.