– Ничего, – радостно расширила улыбку женщина. – Я же вижу, что вы тут новенький, да и не деревенский, я думаю. Елена, – представилась она, и вздохнув добавила, – Образцова.

Сообразив, что на территорию его не приглашали, Александр Христофорович опустил кольцо на деревянный зубец забора. Он собрался было в ответ представиться, но Образцова опередила его:

– А вы только сегодня приехали? Поздравляю вас с новосельем. Приходите ко мне в гости, буду очень рада.

– Спасибо, спасибо. Вы к нам непременно тоже. А вот я у вас, знаете ли, хотел спросить…

– Да-да, – поощрительно вновь улыбнулась сплетница.

– Мне бы пообщаться с такой молодой женщиной с русыми волосами, зовут ее Ольга Смирнова.

– Смирнова, Смирнова, – задумалась Ленка (так все местные звали ее за глаза). – А ну, как же! – Её незатейливое лицо озарилось ясностью удачно сработавшей памяти. – Есть, есть такая. В бывшем доме Дочкиной остановилась.

– А где это?

– Да второй дом от леса. Дочкину же убили несколько лет назад, – будничным тоном добавила Ленка.

Витковский сглотнул и не спеша переварил ценную информацию.

– Вы мне очень помогли, Елена, – галантно приподнял он шляпу.

– Да вы заходите, как вас, кстати, зовут?

– Александр Христофорович, – представился Витковский. – Я, если можно, в другой раз, мне со Смирновой поговорить нужно.

– Да, да, заходите всей семьей, расскажите о себе, а то мы, в сущности, о вас ничего не знаем, – простодушно огорчилась сплетница.

Майор в отставке еще раз заверил Образцову в совершеннейшем почтении и отправился на поиски Ольги.

Второй от леса дом он обнаружил без труда. Калитка была открыта и Александр Христофорович зашел на участок. Дверь в дом тоже оказалась незапертой и он, подойдя к ней, громко спросил, есть ли кто-нибудь дома.

Ольга наводила порядок в сарае. Услышав голос, она вытерла руки о рабочее полотенце и поспешно вышла во двор.

– Вам кого?

Витковский обернулся и тут она его узнала.

– А, это вы. Я была уверена, что кто-нибудь придет. Присаживайтесь, – указала она на деревянную скамеечку без спинки, одиноко притулившуюся рядом с домом.

Витковский осторожно опустился на шаткую дощечку. Ольга осталась стоять, прислонившись к стене.

– Как вы поживаете? – неуверенно проговорил он, не зная, с чего начать.

– Неплохо, но вы ведь не тем пришли.

– Верно, Ольга, я… мы не понимаем… Короче говоря, мы хотели бы узнать, как вы здесь оказались.

– И только-то, – полуусмехнулась Смирнова. – Андрей говорил мне, что здесь отличное место и вы собираетесь или даже выкупили уже участок под застройку. Мне захотелось пожить в деревне, и я вспомнила его слова. А здесь действительно чудесно, Александр Христофорович. И я уверена, Андрюше бы тоже тут понравилось, если бы он был жив, – вздохнув, добавила она.

Авдеева ждала Ермолкина недолго – всего десять минут. Когда прокурор наконец появился, молодая журналистка уже лакомилась мороженым с вишневым сиропом.

– Прошу прощения, буркнул прокурор.

– Ну, что вы, лучезарно улыбнулась Авдеева. – Я понимаю, служба.

Покосившись в сторону соседей, Ермолкин счел за лучшее сделать вид, что не понял иронии. Он устроился поудобнее в фирменном кресле и, поколебавшись, заказал себе кофе за семьдесят копеек.

– Я вас слушаю, Олег Константинович, – отделяя ложечкой кусочек подтаявшего мороженого, обратилась к нему девушка серьезным, чуть ли не почтительным тоном.

– Я пригласил вас, Кира, потому что мне нужна помощь, – слегка хрипловато начал Ермолкин.

– В качестве представителя прессы, надеюсь?

– Ну уж точно не в качестве детектива, – отрезал прокурор и, слегка усмехнувшись, добавил:

– Кто вы там были, вице-Холмс?

– Вице-Ватсон. Спасибо, что повысили, Олег Константинович.

– Не за что. Надеюсь, вы помните печальные события прошлого лета? – переходя на серьезный тон, добавил Олег Константинович.

– Вы имеете ввиду убийства в Полянске?

– Да, но не только. В первую очередь я говорю о случаях браконьерства и о самоубийстве сержанта Куролесина в камере, точнее, так называемого самоубийства, с моей точки зрения. Обвинение в браконьерстве, Кира, отнюдь не повод лишать себя жизни.

Ложечка замерла на полпути.

«Однако, он прав», – подумала Авдеева, но ничего не сказала, ожидая продолжения.

Ермолкин перешел к сути не сразу. Пару минут он задумчиво помешивал сахар в чашечке. Отпив глоток, он наконец заговорил:

– Хорошо бы, Кира, тиснуть статейку в «Лужском листке» на тему браконьерства.

– А о каких конкретно фактах пойдет речь, Олег Константинович?

– Четыре случая только за последние пару месяцев и не только в Полянске. Это то, что нам известно, а ведь возможно и даже наверняка, ряд эпизодов еще не выявлено. Также и в остальные сезоны браконьеры давали о себе знать.

– Вопиюще, – прокомментировала журналистка.

– Так вот я убежден, что Куролесин был не главный в группе браконьеров и последующие продолжающиеся случаи подтверждают мое мнение.

Авдеева уже доела мороженое и теперь слушала с интересом.

– Итак, – продолжал размышлять прокурор. – Радиус, охватывающий места, где находили тушки животных, – тут Ермолкин споткнулся, неспособный выкарабкаться из своей мудреной фразы. – … В качестве эпицентра имеет Утёсово. – коряво закончил он.

– Вы меня заинтриговали, – заполнила паузу Кира.

– Я на это и рассчитывал, – улыбка Ермолкина была похожа на бармалеевскую.

– Что вы конкретно от меня хотите? – спросила девушка.

– Во-первых, как я уже говорил, хорошо бы дать материал – и поострее – на тему непрекращающихся случаев браконьерства, вопиющих, как вы сами выразились. И обязательно надо покритиковать работу милиции, особенно утёсовской.

– Это я могу, но… Видимо требуется что-то еще?

– Верно, я хочу, чтобы вы поехали в Утёсово с целью собрать материал для статьи о работе местной милиции, естественно, с моей подачи.

– И на чем я должна сделать акцент?

А никакого акцента не надо, – удивил девушку Ермолкин. – Я хочу, чтобы вы составили собственное мнение о местных кадрах, я на вас влиять не собираюсь. Если нужно, я поговорю с вашим редактором.

– Надеюсь, не понадобится, Олег Константинович, но спасибо. Что ж, не скрою – задание интересное.

– Держу пари, не ожидали?! – уже более добродушно улыбнулся Ермолкин.

– Когда вы хотите, чтобы я поехала? – отодвигая кресло от столика, спросила журналистка.

– В ближайшие две недели, если вы свободны.

– Я вам позвоню, – поднялась Авдеева. – До свидания, Олег Константинович.

– До свидания Кира и спасибо!

На этот раз прокурор в продолжении всего разговора вел себя корректно.

Когда Авдеева ушла, Ермолкин не спеша допил кофе, достал из внутреннего кармана пиджака блокнот и записал несколько фамилий: Юганов, Дроздов, подумав, добавил – Сосновский. К последней фамилии он приставил вопросительный знак, затем стрелочку и в скобках дописал фамилию Вавилов.

Елена Поликарповна Образцова (небезызвестная всей деревне Ленка) уверенным движением открыла калитку и оказалась на участке Таисии Игнатьевны Сапфировой. Хозяйка была дома, расположилась на веранде. На круглом столе, покрытом разноцветной скатертью, стояли три чашки с блюдцами, чайник, сахарница, вазочки с вареньем, печенье. Пустой была лишь одна чашка. Другую держала в руке пожилая дама в зеленом платье в кокетливо скособоченной шляпке.

– А, вот и ты, Лена, а мы уж тебя заждались, – лицо Марии Николаевны Симагиной озарилось неподдельной радостью, но в уголках глаз затаилась ирония.

– Присаживайся, – более сдержанно проговорила Сапфирова.

– Ну что ж, все в сборе, можно приступать, – оживленно потерла руки Ленка, придвигая к себе заварочный чайник. – Таисия, твой первый ход, ты же видела их у колодца.