– Конференц-зал, душевая, спортивная, теперь пойдем на первый.

На первом этаже находились; оружейная, медицинский кабинет, материальный склад, комната отдыха караула, комнаты обслуживающего персонала, кухня и комнаты для посетителей. Зарешеченная лестница ведущая в подвал была под могучим замком, и находилась в непосредственной близости от тумбочки дневального.

– Внизу камеры с задержанными и комнаты для допросов, – пояснил Георгий. – ну вот и все. Автотранспорт на общей парковке, ключи от машин у дневального. Подкрепиться можно в любое время, поэтому рекомендую с этого начать, – улыбнулся напоследок шустрый лейтенант, и попрощавшись поспешил обратно в приемную.

Вернувшись на второй этаж, Андрей обследовал все шесть комнат для отдыха, и выбрал самую свободную, где, судя по застеленным кроватям жили четверо. Окна комнаты выходили в тенистый двор. В одном из стенных шкафов обнаружил пачки со свежим постельным бельем и полотенца. Застелил выбранную кровать, бросил под нее пыльную дорожную сумку, взял полотенце, свежую футболку и беззаботно насвистывая отправился в душевую. Приняв контрастный душ, с удовольствием растерся свежим полотенцем, и внезапно почувствовал, что сильно проголодался.

Любу он застал на прежнем месте и за тем же занятием.

Девушка отложила книгу, грациозно прошла за стойку и коротко перечислив блюда спросила:

– Вам, чего положить?

Андрей выбрал щи, котлеты с пюре, компот и булочку. Поставил тарелки на поднос и отойдя устроился за ближайшим столом. Люба, вымыв руки вернулась обратно к книге.

– Вы, одна здесь работаете? – робко полюбопытствовал Щетинин, совсем не зная, как завязать разговор и проклиная себя за примитивизм подхода.

– Ну конечно же нет, – с досадой отозвалась девушка, не желая отрываться от внушительного фолианта.

«Похоже мне здесь не светит» – подумал про себя Щетинин, но не желая так быстро отступать пошел напролом.

– Роман читаете? – задал новый, и уже откровенно глупый вопрос.

Девушка с раздражением захлопнула внушительный черный переплет и отложив книгу в сторону робко пожаловалась:

– Римское право.

– Ого! – изумился Щетинин, едва не подавившись свежей булочкой, затем допил компот и очертя голову смело бросился в атаку решительно заявив:

– У меня по Римскому праву была пятерка.

Глаза у девушки расширились от удивления, она улыбнулась и тотчас задала коварный вопрос на засыпку:

– Скажите, а вы хорошо знакомы с обеими частями?

Андрей, лишь на секунду смутившись вспомнил экзамен по правоведению в академии ФСБ и четко, по-военному отрапортовал, кратко выдав основные постулаты:

– Римское право состоит из двух частей; частное и публичное. Публичное право определяет отношение между государством и частным лицом, частное же, определяет такие моменты как право на частную собственность, наследственность, и прочее, – затем остановился и немного переведя дух мягко спросил, – Вы какую сейчас часть изучаете и для чего вам это надо?

Девушка немного удивленная, сперва пристально посмотрела на Андрея, потом отвела свой взгляд на книгу, пару раз провела по шершавому черному переплету своей изящной рукой с длинными пальцами, взглянула на Андрея еще раз и только тогда мягко ответила:

– Я на юридическом заочно учусь, а здесь по контракту.

– Люба, если хотите, то я могу вам помочь в этом, буду очень рад. У вас контракт когда заканчивается?

– Контракт на год, но его всегда можно продлить, – она немного помолчала и продолжила, – сейчас здесь стало тише, а первое время почти каждый день стреляли и кого-то из ребят убивали. Было так жалко, и хотелось уехать, но вот понемногу привыкла, – виновато улыбнулась она и спросила, – А вы, здесь надолго?

– Трудно сказать. Поживем-увидим.

– Хотите еще чего-нибудь перекусить?

– Нет, спасибо, все очень вкусно. – ответил Щетинин, вставая, – пойду поработаю. Я в пятой комнате остановился, а вы где?

Я, как и весь обслуживающий персонал на первом этаже, – уклончиво ответила Люба.

Уходить не хотелось, но оставаться и мешать девушке тоже, поэтому взяв потрепанную серую папку, поблагодарил Любу за прекрасный обед, Андрей перебрался в картотеку.

Удобно устроившись у окна, открыл полученную от полковника папку.

Всю первую страницу занимал выстроенный в алфавитном порядке список из тридцати с лишним имен с указанием страниц, относящихся к тому или иному фигуранту. Начинался список с фамилии Басаева Шамиля Салмановича, за которым тянулся широкий кровавый след. Точное местонахождение боевика было неизвестно, а существовала лишь версия о том, что находится он в Грузии. В потрепанной папке встречались частые пометки карандашом, очевидно оставленные предыдущим владельцем. В конце материалов дела говорилось о полученном Басаевым тяжелом ранении в апреле 2000 года при прорыве из Грозного, ампутации ноги и неподтвержденных сведениях о его смерти в результате осложнений после перенесенной операции.

Найдя ссылку на последний допрос, связанный с розыском Басаева, Андрей подошел к хранилищу видеокассет, выбрал нужную и вставил ее в видеомагнитофон. Экран монитора осветился, показав молодого чеченца с сильно разбитым лицом и перебинтованной культей правой руки, который назвав свое имя, фамилию и прочие данные рассказал, когда и при каких обстоятельствах он последний раз видел Шамиля Басаева. По его рассказу, выходило, что это произошло после ампутации ноги у Басаева в одном из горных сел, откуда Шамиля Басаева вывезли в неизвестном направлении на автомобиле УАЗ с номерными знаками российской армии. Басаев, судя по его показаниям находился в крайне критическом состоянии, а позднее прошли слухи, что он скончался. Допрос был датирован маем 2000 года, а на кассете стояла отметка «Копия для оперативной работы».

Неожиданно тишину аппаратной нарушил звук далекого взрыва и выглянув в окно, затянутое пластиковыми жалюзи, за которым уже стемнело Андрей увидел далеко в горах полыхающее пламя. Вслед за взрывом послышалась стрельба из автоматического оружия, а спустя короткое время ожила и территория «Дома правительства». К стоявшим на стоянке военным грузовикам бежали и спешно в них запрыгивали солдаты, потом ворота распахнулись и вслед за ощетинившимся пулеметом БМП в темноту притихшего города выехали и грузовики. Андрей встал, и быстро, почти бегом, направился в приемную к дежурному. Лейтенант по рации терпеливо пояснял далекому собеседнику:

– Внутренние уже выехали, держитесь, скоро будут.

Из рации слышался искаженный треск стрельбы, ругань, крики и стоны. Подняв глаза на стоявшего перед ним Андрея, лейтенант коротко и очень серьезно пояснил:

– Наши в засаду попали.

– Почему мне не сказали? – вспылив зло спросил Андрей, – Я сюда не отдыхать приехал.

– Не кипятитесь капитан – повоюете. Вас еще никто не знает; запросто в темноте по ошибке могут шлепнуть. Завтра на оперативке со всеми познакомитесь и в курс дела войдете. Идите, не стойте у меня над душой, мне еще с ВДВ надо связаться.

Немного покрутив ручки рации, лейтенант принялся вызывать по рации десантников.

Андрей вышел, плотно закрыв за собой дверь, с трудом сдержавшись что бы не хлопнуть ею. Вернулся в картотеку и выключив свет прильнул к окну. Бой разгорался, но было видно, как к выезду из города с разных сторон потянулись светлые нити фар, застрекотала в небе вертушка и вскоре очаг конфликта осветился запущенными осветительными ракетами. Наконец стрельба и вовсе прекратилась, но место прошедшего короткого боя освещалось до самого рассвета.

Утром его разбудил голос, по громкоговорящей связи объявивший о совещании, которое состоится в конференц-зале в 09.00. Взглянул на часы – они показывали около восьми. Соседние кровати по-прежнему пустовали, из коридора доносился звук шагов и громкие разговоры. Быстро оделся, заправил постель и только собрался выйти, как на выходе столкнулся с входящим в комнату высоким, коротко стриженным рыжим парнем лет тридцати в камуфляже и армейских ботинках, с пачкой черных полиэтиленовых пакетов в руках. Увидев Андрея тот от неожиданности, слегка смутился, но тут же оправившись протянул руку и представился: