Орнега лежала на специальном столе. Были развернуты световые панели – на некоторых из них обозначались манипуляции, которые немного, но сдерживали ее недуг. Зеленая дрянь расползалась от грудины и уже достигла плеч и подбородка. Как только она распространится по всему телу – душа Луны потерпит Обливион. Сама по себе заоблачница стала выглядеть еще хуже, хоть ей и залечили следы побоев. Она почти не дышала, была холоднее льда и не двигалась.

– Скверная ситуация, очень скверная, – причитал Тисус, расхаживая рядом с Луной.

Как для протектора была привычна сине-серебряная форма, так для Тисуса – главы манипуляционного отдела – обычным делом были растянутый линялый свитер, покрытый разнообразными пятнами неизвестного происхождения, и широкие солнечные очки. Кожа его, возможно, когда-то была смуглой, но сейчас больше напоминала пепел: у протектора под знаком Весов она казалась тонкой, с проступающими венами. Лицо худое и осунувшееся, утомленное, а темные волосы свалявшиеся и сальные. Он выглядел хилым, даже чересчур. Столкни его в драке с комариком, и я, наверное, поставил бы на насекомое. Тисус давно запустил себя и сильнее других по поведению походил на деда, хоть его оболочке можно было дать не больше тридцати лет.

Он ссутулился и не переставал медленно нарезать круги возле Луны.

– Поганый Поллукс, – ворчал он. – Сначала стреляет, потом спрашивает. Я уже давно говорил, что нужно прогнать всю эту свору прочь с Земли!

– Да, мы все запоминаем каждое твое слово, – произнес Дан. Он с недовольством смотрел на Тисуса. – Только ничего дельного от тебя не дождешься.

– Тебя что-то не устраивает? – с вызовом осведомился протектор.

– Нет, мне просто не нравится твое гундение, – напрямик ответил Дан.

– А я и не золотая монета, чтобы кому-то нравиться, сынок, – фыркнул Тисус.

– Оставьте свои интеллектуально-юмористические баталии на потом, – нетерпеливо попросил Коул, сложив руки на груди. – У нас дело.

Змееносец до сих пор пребывал в скверном расположении духа после ловушки, в которую угодил по вине Поллукса. Вообще все на это отреагировали сдержанно, разве что Стефан обозлился и с руганью пнул и опрокинул стоящую неподалеку от «Белого луча» урну.

Вместо Тисуса прояснять обстановку начала его помощница Ламия.

– Манипуляция Обливиона является запрещенной как у светлых, так и у темных. За редким исключением, например при клятве душой, – быстро говорила она, заправляя черную прядь за ухо. – Обливион сложно обратить.

– Но возможно? – спросил я.

– Шансы все равно так себе, – сообщил Тисус.

– И тем не менее нам придется постараться, – заявил Коул. – Луна – единственная, кто еще в силах рассказать хоть что-то об Антаресе. Мы ясно понимаем, что необходимо приложить все усилия для возвращения Верховного. Если он не будет в полной силе и в своем теле, то звезды и дэлары устроят здесь Судный день за его осколки. И мы вряд ли сможем пережить подобное – что уж говорить о миллиардах приземленных, которыми обе Армии пожертвуют без оглядки. Так что, Тисус, в твоих же интересах, чтобы шансы на восстановление Луны выросли. Так, Ламия, ты говоришь, что это возможно?

– Да, – кивнула она с серьезным видом. – Нужно влить в пострадавшего большую порцию его собственного или схожего эфира. Это как переливание крови. Если бы Луна была приземленной, то можно было бы уже писать похоронные речи. Людям таких ресурсов не найти. А у заоблачников есть лазейка.

– Но на Земле подобного для Луны также не отыскать. – Тисус развел руками.

– Тогда зачем мы вообще об этом болтаем? – встряла Фри. – Если этот способ бесполезен, то нужно искать другой и пользоваться тем, что есть под рукой!

Стефан, который до этого молча стоял у широкого окна, подал голос:

– На Земле, может, и не найти, но в других-то местах нарыть можно.

Все обратили на него взор. Стеф дернул плечом.

– У космических объектов имеется Центрум – по сути, отправной пункт, который связывает эквилибрума и его небесное тело – хранилище эфира, передавая энергию. Они сами туда возвращаются, когда нужно пополнить силы и восстановить здоровье.

Тисус выдал кривую улыбку и кивнул.

– В точку.

Я в непонимании затряс головой.

– То есть что вы предлагаете? Что нужно делать?

– Ты что, не знаешь, что такое хранилище эфира? – с легким раздражением поинтересовался Стеф. – У Луны только один шанс на спасение.

Он указал на небо, где сиял почти полный бледный диск. Я потрясенно округлил глаза.

– Вы предлагаете… отправиться на Луну?..

– И захватить ее с собой, – подтвердила Ламия, кивнув на орнега. – Нужно донести ее до Центрума. Лишь тогда ее эфир очистится и манипуляции спадут.

Меня пробрал нервный смех.

– Но это же Луна! Спутник! Сплошной вакуум! Я уже молчу, что добираться туда, мягко скажем, долго!

Но никто не обратил внимания на мои волнения. Коул явно рассматривал это предложение всерьез.

– Протекторы туда не ступали тысячи лет. – Змееносец перевел удрученный взгляд на Тисуса. – Там бывали лишь первые поколения. Ты единственный, кто из нас всех посещал это место.

Я изумленно покосился на Тисуса. Мне не было известно, что он настолько древний.

Тот почесал затылок и кивнул.

– Да. Я бывал там, пока мы не оставили Лунный дом. Он как раз построен вокруг Центрума. Тогда мы поддерживали тесные связи с Луной – она помогала нам. Неохотно, но все же. Оттуда было удобнее вести некоторые исследования. – Он посмотрел на неподвижную заоблачницу. – Мы оставались с ней на связи даже после ухода с ее хранилища. Но пару последних веков она не выходила на контакт. Никто, похоже, не знал, что Луна примкнула к «Белому лучу». И зачем только это ей понадобилось?..

– Наверняка из-за Антареса, – предположила Сара. – Она связана с ним, как бы странно это ни звучало.

– Луна приближена к Земле и часто здесь появлялась. – Дан пожал плечами. – Так что если она пересекалась с Антаресом, то я не удивлен.

– А что произошло с Лунным домом? – поинтересовался я.

Атмосфера помрачнела. Все внимательно смотрели на Тисуса.

– Насколько я помню, это стряслось из-за Шакары? – спросила Фри.

Он вновь закивал. Каждый раз, когда он так делал, мне казалось, что его тонкая шея не выдержит веса головы и надломится.

– Именно из-за нее, – с хрипотцой в голосе подтвердил Тисус. – Давно это было очень. И мое созвездие тогда по-другому называлось, и протекторы со сплитами были другими. Кандидатов вообще не существовало. Лишь черные монстры. Страшные – намного опаснее, чем сейчас. Сплошной сгусток Тьмы, ничего человеческого.

– Но первая сотня протекторов истребила этих первородных сплитов, – поспешил продолжить повествование Дан. – Ряды тварей не пополнялись, так что…

– Я там был или ты?! – грубо перебил Тисус. – Замолкни и дай мне рассказать, как было на самом деле, а не то, что перевиралось по десять раз! – Он не позволил Дану возразить и продолжил: – Верно, мы истребили их за какую-то тысячу лет, и пополз слух, что большие шишки с небес лишат нас звездного Света или вообще устранят. Но Шакара, как вам известно, начала ставить опыты над приземленными – пробовала отделять эфиры друг от друга. Боялась лишиться памяти и стать обычным человеком. Ей нужны были другие сплиты ради оправдания нашего существования. И творила она свои черные дела как раз там, на Луне. Потом я и еще несколько протекторов… уже не помню их имена… – Тисус замялся, но продолжил: – Мы стали чувствовать, что что-то неладно. Хотели провести обыск в Лунном доме, но Шакара нас опередила.

– Там же многих перебили, – щелкнув пальцами, вспомнил Дан.

Тисус кивнул. Он чуть отвернул голову и уставился в пол. Его узловатые пальцы нервно барабанили по столу, на котором лежала Луна.

– Мы не поняли, что это было. До сих пор ничего неизвестно, на Луну же не возвращались из-за сломанных транзитов и из чистого самосохранения. Ценных вещей там не осталось, только пустые залы. Все считали, что всему виной Шакара. Еще бы, кому другому мог взбрести в голову такой зверский план по заметанию следов? Та тварь просто появилась из ниоткуда. До этого нам не приходилось видеть подобных. Страшнее сплитов, намного. Если настигала, то отбиться не было и шанса. Огромная… Ужасное зрелище. Одновременно одно и много. Возможно, сейчас я бы и смог понять, кто это, если бы увидел ее вновь. То был определенно заоблачник с расколом в душе. Монструм. Они же всегда разные при таком недуге. Но сейчас-то кто его знает. Много тысячелетий минуло. Его там и нет уже – подобные не живут больше пары сотен лет, ведь сами не могут вырабатывать эфиры. Четырнадцать люмен-протекторов погибло. Потом-то мы поняли, что все устроила Шакара, но, даже несмотря на наше вмешательство, она уже собрала нужную информацию. Венцом ее опытов стал протектор, которого Шакара превратила в кандидата и выпустила в мир. С тех пор эта зараза и бушует среди людей.