- Будьте осторожны, мисс Грейнджер, – попросил Снейп, беспокоясь то ли больше о себе, то ли и вправду о ней.

- И вы, Северус, – кивнула гриффиндорка, решив не задаваться пустыми вопросами.

Девушка снова улыбнулась ему, а затем легко коснулась своей макушки палочкой и растворилась в окружающем пространстве.

====== Глава 139. ======

Гермиона успела вернуться в дортуар как раз вовремя: не прошло и десяти минут, как дверь открылась, и в неё буквально ввалился очень пыльный Малфой.

Нет, правда.

Волосы его стали пепельно-серыми, воротничок рубашки теперь сливался с форменным жилетом, а на брюки и вовсе было страшно посмотреть.

- Какого… – начала было Гермиона, но закончить ей не удалось.

Позади Малфоя из ниоткуда возник Гарри: такой же пыльный, держащий под мышкой метлы, а в руках – что-то длинное, желтое, изогнутое и чертовски грязное.

- Святой Годрик, откуда вы вылезли?! – воскликнула девушка. – Это они, Гарри?!

- Вылезли мы из дыры в туалете, – сообщил Малфой очевидную всем истину, брезгливо и тщетно пытаясь стряхнуть пыль с плеч.

- Да, это клыки василиска, да! – абсолютно счастливым голосом почти прокричал Гарри. Казалось, еще немного, и он начнет прыгать по комнате, как ребенок. – Я взял на всякий случай четыре. Вдруг они одноразовые. А твой драгоценный хорек чуть в обморок не хлопнулся! – с восторгом добавил он.

- Гарри!.. – возмутилась Гермиона.

- Ничего подобного, Поттер, – с достоинством произнес слизеринский принц. – Просто я был потрясен величием и красотой этого места, хвала Салазару Слизерину.

- Ага, и большое ему спасибо за зверушку, – поддакнул Гарри, явно не собираясь переставать подкалывать Малфоя. – Которая в свое время чуть не поубивала кучу народа, и Гермиону, между прочим, в том числе. Но ты ведь был не против, насколько я помню?

- Заткнись, Поттер! – моментально вскипел Драко. – Ты понятия не имеешь…

- Так, вы оба! – прикрикнула на них Гермиона. – Немедленно прекратите все это! Толку было в твоей ванне, Гарри, вас нужно снова мыть. Обоих.

- Ну почему же, очень даже был толк, – тихонько пробормотал себе под нос Малфой, но Гермиона его прекрасно расслышала и слегка покраснела.

- Драко, иди первый. Попросить Тинки принести тебе чистые вещи? – спросила Гермиона, стараясь не рассмеяться при виде его демонстративно надутых губ.

- Я взял. Как знал, что понадобится, – мотнул головой блондин. – Только, Грейнджер, знаешь, как сложно дотянуться до собственной спины…

- Драко, соблюдай хоть какие-то приличия!.. – взвыла Гермиона и затолкала его в ванную, украдкой косясь на друга.

- Да иди уже, – улыбнулся Гарри. – Не думаю, что мы задержимся надолго, так что…

- Спасибо, – шепнула девушка и залилась румянцем до корней волос.

Дверь в ванную оказалась не заперта: то ли по недосмотру, то ли намеренно. Проскользнув внутрь, Гермиона замерла: обнаженная фигура под струями воды дышала болезненной, невыносимой красотой и вместе с тем – отчаянием. Оно сквозило во всем: безвольно опущенной голове, белоснежным волосам, с которых текли потоки воды, ссутулившимся плечам, рукам, одна из которых безжизненно свисала вниз, а вторая упиралась в стену так, как будто была единственной опорой этого прекрасного и такого уставшего тела. Разница между ним и тем высокомерным и язвительным парнем, который вышел из комнаты всего несколько минут назад, была столь разительна, что с трудом можно было поверить в то, что это один и тот же человек. Казалось, вода начисто смыла с него все: и апломб, и показную самоуверенность, оставив лишь тоску и бесконечную усталость.

Стараясь не издавать ни звука, Гермиона сбросила с себя одежду, не отводя взгляда от парня, но он, казалось, не замечал ничего вокруг. Не слышал тихого перестука пуговиц, шороха ткани, не замечал легких, невесомых шагов, изменившегося звука падающих капель воды. Нежное прикосновение к спине обожгло его, словно огнем: парень резко повернулся, и глаза его чуть расширились от неожиданности. Он смотрел на неё, казалось, бесконечно долго, стараясь отыскать что-то ведомое только ему в собственном отражении в карих радужках, хотя на самом деле прошло едва ли больше секунды, пока его руки не прижали к себе хрупкое девичье тело, а губы впились в нежную кожу.

- Грейнджер… – выдохнул он в ее мокрую, горячую шею так, будто нашел то, что давно искал и уже потерял надежду найти.

Он целовал её жадно, исступленно; целовал так, как будто это было в последний раз, и никак не мог оторваться.

- Драко, ну что ты?.. – прошептала девушка, не понимая, что происходит с ним, с ними обоими. – Я здесь, я с тобой…

- Ты уйдешь, – шепнул он ей в губы между поцелуями. – Опять уйдешь… снова…

- Драко…

- Забери меня отсюда, Грейнджер, – прошептал он, подхватывая её за бедра и сажая на свои, целуя плечи, не обращая внимания на потоки воды, лившиеся на них сверху. – Я прошу тебя, я умоляю. Забери меня с собой. Если бы только знала, как я устал от всего этого, как я чертовски, блядски устал… Забери меня, я пойду куда угодно, я буду дружить с Поттером и делать все, что скажешь, только забери меня отсюда….

- Драко, ты не можешь, – покачала головой Гермиона, чувствствуя, как его руки стискивают её так, что едва можно было дышать. – Твоя мама, твоя семья… им не простят, ты же знаешь…

С яростным рыком он насадил её на себя и приподнял, прижимая спиной к стене, погрузившись в неё быстро, глубоко, грубо.

- Мы их спрячем, – он прикрыл глаза, не веря самому себе.

Она обвила его ногами и руками, стараясь не соскользнуть с этой мокрой, гладкой, обжигающей кожи и слегка подалась бедрами вперед.

- Ты сам понимаешь, что так нельзя, – прошептала она и зажмурилась от следующего сильного, болезненного толчка.

- А как… как можно, Грейнджер?.. – он отстранился ровно настолько, чтобы ясно видеть перед собой её лицо: дрожащие ресницы, капли воды, сбегавшие по коже, мокрые прядки волос, прилипшие к вискам, закушенная нижняя губа. Он продолжал двигаться в ней: резко, сильно, и в этих движениях не было ни капли былой нежности, только сила и жажда, которую она не в силах была утолить. – Как… можно, Гермиона?.. Опять… исчезнуть?.. Оставить… меня… здесь?.. Как… собачку… ждать, пока ты… пока у тебя… не найдется минутки… свободной от… спасения… мира?..

- Драко! – её вскрик и тень боли, пробежавшая по лицу, словно разбудили его, но остановиться он был уже не в силах. Оторвав её от стены, он обхватил стройное тело руками, вжимая в себя, и зарылся лицом в ямку между шеей и плечом.

- Прости… прости…

Последние судороги еще сотрясали его тело, но Гермиона не смела пошевелиться, изо всех сил цепляясь за широкие плечи. Ей было больно – не от грубого животного секса, который в этот раз не принес ей ни тепла, ни нежности; ей было мучительно больно от сознания его правоты. Она действительно уйдет, как только они отыщут долбанный крестраж, и в следующий раз их столкнет война – или победа. Она уйдет, оставив его; не сможет иначе. Слишком важны были Малфои в этой партии, слишком многое уже поставлено на карту. Это было важнее, чем его тоска, важнее, чем его боль, важнее, чем он сам для неё – и они оба знали эту тошнотворную, отвратительную правду. Гермиона была благодарна этому чертовому душу, который заливал водой лицо, смешиваясь с её слезами за то, что он прятал их и уносил с собой. Если бы он только мог смыть все остальное с той же легкостью…

Расцепив ноги, все еще скрещеннные за его спиной, она осторожно встала на ноги. Обоим было мучительно неловко.

Ему – за то, что впервые секс с ней был лишь способом, средством усмирить собственных демонов и не имел никакого отношения к ней, как будто сама она была не важна, не имела значения.

Ей – потому, что кожей чувствовала, как предавала его, прямо сейчас, каждую секунду – и не могла поступить иначе.

Если бы он не попросил.

Если бы она не отказала…

Не обменявшись и взглядом, в полной тишине они оделись и вышли из ванной.