Теперь звуки их шагов заглушались тянувшимися по обеим сторонам дорожки густыми тисами. В конце прямой дорожки вырос из темноты большой красивый особняк с мерцавшим в ромбовидных окнах первого этажа светом. Где-то в тёмном парке журчал за тисовой изгородью фонтан. Гравий похрустывал под ногами Пожирателей, торопливо шагавших к парадным дверям, которые при их приближении распахнулись будто сами собой.

Гермиона про себя усмехнулась. Малфой-мэнор определенно производил впечатление, которое у нее не было возможности оценить в полной мере в предыдущие визиты. Возможно, когда-нибудь, в другой, мирной, жизни Драко даже проведет ей экскурсию по парку и покажет фонтан…

Почти весь каменный пол просторного, тускло освещенного и прекрасно убранного вестибюля покрывал толстый ковер. Пожиратели смерти со своей пленницей пересекли его, провожаемые взглядами бледных людей, изображенных на висевших по стенам портретах. Они хранили молчание – не то испуганное, не то неодобрительное, и Гермиона невольно задалась вопросом – а знали ли волшебные портреты, кем именно является сегодняшняя пленница?.. Беллатрикс остановилась, замявшись, у тяжелой деревянной двери, ведущей в следующую комнату, а затем повернула бронзовую ручку.

Гостиную заполняли безмолвные люди, сидевшие вокруг длинного, пышно изукрашенного стола. Вся прочая мебель была бесцеремонно сдвинута к стенам. Освещало гостиную пламя, ревевшее в мраморном камине, над которым висело зеркало в резной золоченой оправе.

- Белла, Драко, – произнес низкий, шипящий голос того, кто сидел во главе стола. – Еще немного, и я бы подумал, что вы решили не присоединяться сегодня к нашему обществу.

Сказавший это сидел перед самым камином, отчего Гермионе было поначалу трудно различить что-либо, кроме общего его силуэта.

Однако по мере приближения лицо его выступало из мрака – голое, змееподобное, с узкими прорезями вместо ноздрей и блестящими красными глазами с вертикалями зрачков. Бледно-серая кожа его была до того бескровна, что, казалось, светилась в темноте.

- Итак? – вопрос повис в воздухе огромным вопросительным знаком.

Беллатрикс сделала шаг в сторону, полностью открывая гриффиндорку взгляду ярко-красных глаз.

- Я вижу, ты привел к нам гостью, Драко, – и безгубый рот изогнулся в подобии улыбки. – Прекрасно, мой мальчик, просто прекрасно.

И тут алые зрачки Волдеморта впились в серые глаза Малфоя с такой неистовой силой, что некоторые из смотревших на них предпочли отвести взгляды.

С каждой секундой красный взгляд всверливался в голову Малфоя все глубже и глубже, стремясь извлечь из неё все до последнего проблеска мысли, но юноша с достоинством вынес это испытание, не опустив головы и не пытаясь отвести глаз.

- Значит, старик все еще жив! – воскликнул с закипающей яростью Волдеморт, и черты его змеиного лица исказились.

- Мой Повелитель!.. – воскликнула Беллатрикс, делая шаг к столу. – Это все подлая грязнокровая тварь! Это она помешала Драко!

- Белла, – сейчас голос Волдеморта напоминал скорее шипение змеи, – я вижу перед собой безоружную и связанную девчонку. А что видишь ты?..

- Мой Лорд, она убила Сивого, даже не доставая палочку! – взвыла Беллатрикс.

Пожиратели, сидевшие за столом, уставились на девушку. В чьих-то глазах застыло изумление, а в чьих-то – она почувствовала его отчетливый запах, разливающийся в спертом воздухе – самый настоящий страх. Краем глаза Гермиона заметила мертвенно-бледное лицо в обрамлении длинных светлых волос. Люциус Малфой восседал по правую руку от Волдеморта и смотрел сейчас на неё так, как будто увидел свою собственную смерть. Что ж, отчасти его опасения не были напрасными – если она пострадает в стенах Малфой-мэнора, а лорд Малфой не сделает ничего, чтобы её защитить – сочтет ли магия это нарушением Обета?..

- А что скажешь ты, мой мальчик, в свое оправдание? – притворно ласково обратился Лорд к Драко.

- Я не смог пробить защиту вокруг Дамблдора даже Авадой, – голос Малфоя звучал удивительно спокойно. – А потом Беллатрикс приняла решение уходить.

Гул в помещении усилился. Каждому здесь было известно, что отразить смертельное проклятие невозможно. И вот перед ними стояла школьница, маленького роста, хрупкая, совсем юная девчонка – которая убила свирепого оборотня даже без помощи волшебной палочки, и сумела создать щит, закрывший от Авады! Это не укладывалась в головах взрослых, сильных, опытных магов.

Волдеморт тем временем молчал. Гермиона чувствовала, как его взгляд прожигает её, словно пытаясь пробить дыру в черепе, и наклонила голову чуть ниже. Злить его не хотелось. Пока.

- Что ж, юная мисс Грейнджер в очередной раз поразила нас своими талантами, – голос Волдеморта звучал обманчиво мягко и вкрадчиво. Лишь очень внимательный слушатель мог уловить в нем нотки закипающей ярости. Гермиона была очень внимательна. – Возможно, мои дорогие друзья, – в его безгубых устах это слово прозвучало издевательски и насмешливо, – задаются вопросом, почему я пригласил вас сюда.

Волдеморт обвел взглядом собравшихся. Все разговоры мгновенно стихли, а глаза присутствующих уперлись в отполированную поверхность стола.

- Все мы знаем, кто вы, мисс Грейнджер, – продолжал между тем Темный Лорд. – Грязнокровка, маггловское отродье, ошибка природы, которая наделила магией столь ничтожное создание, как вы. Все здесь собравшиеся, – он обвел по периметру стола рукой с длинными бледными пальцами, – согласны со мной в том, что таким, как вы, не место среди настоящих волшебников. Однако было бы большим расточительством с моей стороны не воспользоваться этой досадной ошибкой. Я предлагаю вам невиданную милость, мисс Грейнджер. Ваш талант может послужить великому делу. Служением, – он выделил это слово особенно четко, – вы сможете оправдать свое существование в этом мире. Или же разделите судьбу прочих маггловских выродков, оскверняющих магический мир своим присутствием. Выбор за вами.

Гермиона знала, что ей давно пора уходить. Дело было сделано – провал Малфоя с убийством Дамблдора был оправдан, и сама она сейчас стояла здесь, перед судилищем Пожирателей смерти и их предводителя. Но вместо того, чтобы забрать свою волшебную палочку и немедленно убраться отсюда, она гордо вскинула голову.

Наверное, было бы забавно сейчас бросить в лицо этому выродку правду о своем происхождении. Забавно, но неосмотрительно.

- Благодарю за оказанную честь, лорд Волдеморт, – и она коротко кивнула головой, в качестве то ли поклона, то ли издевки. – Это действительно огромная честь – получить приглашение служить делу Пожирателей смерти для такой, как я. Ведь что может быть почетнее, чем убивать себе подобных, не так ли, чистокровные господа? – Гермиона говорила все громче, обращаясь уже ко всем присутствующим. – Сколько представителей чистокровных фамилий вы уже убили собственными руками, священные двадцать восемь и им подобные? А сколько погибли в вашей борьбе за чистоту рядов? Сколько древних родов пережили первую войну? И сколько из вас, вы думаете, переживут вторую?..

- Повелитель, девчонка смеет распускать свой поганый язык!.. – взвыла Беллатрикс, но Волдеморт осадил ее взмахом руки:

- Подожди, Белла, я предоставлю тебе возможность личной беседы с нашей гостьей, – его голос уже напоминал змеиное шипение. – А пока пусть птичка дочирикает.

Гермиона, пользуясь заминкой, сделала небольшой шажок в сторону и сбросила с запястий собственное заклинание, не меняя позы и положения рук.

- Вы заявляете, что ваша цель – очищение магического мира от таких, как я. Но скажите мне – разве были грязнокровками сошедшие с ума от пыток Лонгботтомы?.. Убитые Фабиан и Гидеон Пруэтты?.. Или, может быть, братья Блэки?.. Мадам Лестрейндж, Регулус ведь был вашим кузеном, не так ли?.. А что насчет вашего брата, Феликс, Эвана, и его чистокровной жены?.. Были еще Краучи, помните таких? От них ничего не осталось. Не говоря уже о том, что Джеймс Поттер тоже был чистокровным, на минуточку, но это никого не интересовало, ведь так? – тихие перешептывания, которые нарастали по мере того, как она перечисляла известные всем имена, обращаясь к присутствующим здесь Пожирателям, на фамилии Поттера перерос в возмущенный гул. – Сколько чистой, драгоценной волшебной крови вы уже пролили, и сколько прольется еще?.. Вы предлагаете мне служить вам, убивая таких, как я. Но что будет дальше? Ваша чистокровная аристократическая верхушка давным-давно погрязла в родственных браках, потому что с каждым поколением вас становится все меньше и меньше. Вы хотите уничтожить грязнокровок, предателей крови и полукровок? Сколько вас останется тогда? Двадцать восемь? Четырнадцать? У половины из вас и детей-то нет, а у большей части остальных лишь дочери, которые выйдут замуж и не сохранят даже фамилии, которыми вы так гордитесь – для кого вы будете строить этот ваш новый мир? И будет ли он таким прекрасным, чтобы сейчас умирать за него и убивать ради него?