– Мам!

Рейчел резко обернулась, едва не расплескав кофе по всей клавиатуре ноутбука.

– Что тебе, зайка?

– Ты была отрешенная? – полюбопытствовала Меган, вприпрыжку спускаясь по лестнице.

– Где ты узнала это слово?

– Миз Вустер в классе сказала Алеку Тайтусу, что он отрешенный, потому что он играл в «Кэнди краш»[19] на своем сотовом телефоне.

– У Алека Тайтуса есть сотовый телефон? Ему же только семь!

Меган кивнула:

– Значит… можно мне…

– Ни за что. Мне бы не хотелось, чтобы ты стала отрешенной.

Меган с обиженным сопением удалилась в школьный автобус.

По лестнице спустился Эрик в наушниках. Рейчел жестом попросила сына снять их. Он закатил глаза, но послушался.

Оглядев сына с головы до ног, она сказала:

– Небраска.

– Линкольн.

– Невада.

– Карсон-Сити.

– Ладно, умник. Япония.

Вопрос поставил Эрика в тупик:

– Другие страны мы еще не проходили.

– Ладно, Дуги Хаузер[20], другие страны отложим на потом.

– Кто такой Дуги Хаузер?

– Не важно. Хорошего дня, парень.

Хотела было поцеловать сына, но он, увернувшись, выскочил за дверь.

Рейчел проводила взглядом Эрика, зашагавшего вдоль квартала, ссутулившись и сунув руки в карманы. Когда он был ребенком, он был так беззаботен, уверен в себе и радостен. Таким она не видела Эрика давным-давно. Почти семь лет. Ну, хотя бы больше не просыпается с криком.

Рейчел переступила порог адвокатской конторы «Руджеро и Барнс» в 8:57. Дожидаясь прихода Стива Руджеро, Рейчел поглощала все, что могла найти о смерти Констанс Райт и ее жизни, прежде чем та оборвалась у подножия моста Альбертсона.

Прочесывая старые интервью и профили Констанс Райт, Рейчел узнала, что та познакомилась с Николасом Гарольдом Драммондом в Гарварде, где он занимался эстафетным бегом. После колледжа они ненадолго расстались, потом снова сошлись и поженились в возрасте двадцати восьми лет, прежде чем переехать в Эшби. А на будущий год она завоевала пост в муниципальном совете Эшби.

Рейчел переключилась на сайт «Эшби Булетин». На главной странице бок о бок красовались три фото:

1) Констанс Райт на выпускном в гимназии Эшби, лучащаяся тысячеваттной улыбкой, с золотыми кистями, болтающимися на красной академической шапочке, из-за рыжевато-каштановых кудрей выглядящая совсем юной.

2) Констанс Райт и Николас Драммонд, стоящие перед общежитием Эпли-Корт в первый год учебы в Гарварде великолепным, золотым весенним днем. Они сунули руки друг другу в задние карманы. Невыносимо милая пара.

3) Констанс в муниципалитете приносит присягу после провозглашения ее семьдесят девятым и самым юным мэром в истории Эшби. Улыбающийся Николас Драммонд стоит позади. Подпись гласит: «Первое семейство Эшби».

Рейчел вгляделась в улыбку Николаса. Выглядит чуточку чересчур широкой, малость натужной. Улыбка мужчины, которому не по нутру, что жена его затмила.

Рейчел продолжила чтение, и кровь у нее взбурлила. Когда Стив Руджеро наконец почтил контору своим присутствием в 11:00 утра, Рейчел чуть не набросилась на него за то, что нарушил ее сосредоточенность. Стащив ботинки, он швырнул их в коридор, забрызгав слякотью ноги Рейчел.

– Придержи мои звонки; справишься? – бросил он и захлопнул дверь, даже не дав Рейчел времени ответить. Достав салфетку, она вытерла грязь с одежды.

Послышался щелчок запираемого замка. Рейчел повидала Стива в скверном расположении духа невесть сколько раз, но ни разу не потрудилась поинтересоваться причиной. Пока у нее есть медицинская страховка и налоги выплачивает работодатель, ей наплевать, даже если Стив Руджеро вбежит с пылающими волосами. Работа ей претит, а в деньгах она определенно не нуждается, но, если будет жить как неработающая мать-одиночка, это начнет возбуждать вопросы.

Минуту спустя послышался крик Стива. Потом, в 11:30, в его кабинет вошли четверо партнеров. Следующие два с половиной часа они орали друг на друга, после чего партнеры удалились. Мужчины. Вечно думают, что проблемы можно решить, рявкнув погромче.

Потом Стив вышел и сказал:

– Я на обед. Могу вернуться сегодня, могу и нет. Просто перенеси мои остальные звонки. Справишься?

– Сделаю все возможное, – мило улыбнувшись, поведала Рейчел.

Если бы взглядом можно было испепелить, останки Стива уместились бы в баночке от тунца.

Кивнув, он ретировался с таким проворством, словно боялся, что мировые запасы «Грей Гуз»[21] на исходе.

Как только Стив удалился, Рейчел вывела на экран сайт департамента полиции Эшби.

Пресс-конференция состоится в Бауман-холле мэрии в центре Эшби. Назвали Бауман-холл в честь Филипа Баумана – пятьдесят шестого мэра Эшби, под началом которого проводилось строительство моста Альбертсона. И, словно желая подкинуть горсть соли в рану, после отставки Констанс Райт заместитель мэра Алан Колдуэлл заключил контракт на 15 миллионов долларов с «Магурски Констракшен», уже прибравшей к рукам миллионы семейства Райт, на ремонт и реконструкцию моста, устои которого начали ржаветь.

Начало запланировано на три часа дня. Рейчел посмотрела на часы: 14:03. Успеть можно. Схватив пальто, она покинула контору быстро и без лишнего шума.

Детективы Серрано и Талли стояли в фойе Бауман-холла, готовясь предстать перед толпой. Бауман – большое четырехэтажное здание из красного песчаника со сводчатыми окнами и кирпичной лестницей, ведущей к четырем ионическим колоннам высотой в два этажа. Доборные элементы, некогда блиставшие девственным цветом меди, со временем обросли зеленой патиной. Перед Бауманом дожидалась такая фаланга репортеров, какой Серрано не доводилось видеть за все время службы – десятки камер и репортеров, фургоны и спутниковые ретрансляторы, да вдобавок орда зевак, отгороженная канатами. Кроме местных новостных бригад, Серрано увидел передвижные студии CNN, MSNBC, «Фокс ньюс» и NBC. Смерть Констанс Райт – новость государственного масштаба.

Лейтенант Дэрил Джордж откроет конференцию и кратко изложит факты дела, после чего уступит слово Серрано и Талли. Лейтенанту Джорджу уже пятьдесят девять, но выглядит он на тридцать девять, за что сорокатрехлетний Серрано, выглядящий на пятьдесят три, тихо его ненавидит. Джордж просыпается в 4:30 шесть дней в неделю, проплывает пятьдесят кругов в олимпийском бассейне местного оздоровительного клуба, не пьет и ест только пищу, произведенную непосредственно на земле или животными. Серрано подшучивает, что лейтенант Джордж ест только мясо животных, выращенных на специальных органических курортах, где они играют в сквош и получают массаж горячими камнями, попивая комбучу[22] и кокосовую воду.

Лейтенант Джордж пригласил Серрано поработать с ним однажды утром несколько лет назад. Серрано, несколько лет прикладывавшийся к бутылке не в меру усердно, согласился, решив, что настало время дать себе пинка, чтобы прийти в форму. Встретился с лейтенантом в его оздоровительном клубе, втиснулся в старые плавки, пятнадцать фунтов назад сидевшие куда лучше. Десять кругов спустя Серрано был почти уверен, что умрет. Двадцать кругов спустя пожалел, что не умер.

А в раздевалке ему пришлось узреть Джорджа во всей красе – рельеф мышц у того оказался совсем не такой, какой причитается в пятьдесят с хвостиком. Натянув майку, лейтенант щедрой рукой оросил себя одеколоном «Ив Сен-Лоран».

Этим одеколоном Джордж пользуется каждый окаянный день, и Серрано чует его приближение за квартал. Все в этом человеке строго по уставу, но за его решимостью таится доброта. Он срубил хорошие деньги, работая техническим консультантом одного из сериалов о копах, где каждый детектив демонстрирует безупречную прическу и макияж. Серрано регулярно отрабатывает шестнадцатичасовые вахты, и всего лака для волос и пудры на свете не хватит, чтобы сделать его презентабельным для телевидения. Джордж водит голубую «Шеви Камаро», которую полицейские у него за спиной называют «Смурфмобилем»[23]. Но коп он хороший. Тридцать пять лет в рядах. И Серрано готов ринуться за ним в бой в любой день недели.