***

— Можете меня здесь сфоткать? — воскликнул Ники, глядя на стену, сделанную в стиле «Ренессанс».

Аарон, закатив глаза, включил камеру. — Ну и чего вы встали? — спросил он у Нила и Эндрю, которые практически не отрывали глаз друг от друга. — Уже второй звонок был, займите места, а то я знаю, как люди любят садиться поближе, если видят, что на других местах никого нет.

Улыбнувшись, Нил протянул Эндрю руку. — Пойдём, Эндрю. — тихо сказал он.

Блондин прищурился, как бы насмехаясь, но руку всё равно протянул в ответ.

— Я так и не посмотрел, куда Ники купил билеты? — спросил Нил, также сощурив глаза, он-то знал, что Хэммик не покупал эти билеты.

Эндрю, слегка покраснев, ответил:

— Какая-то комедия.

Нил слегка поднял брови. — В стиле Ники.

— Ага, надеюсь, что не услышу его громкого смеха. — фыркнул Эндрю.

Они продолжило идти в тишине, переглядываясь и улыбаясь друг другу. — Могу я коснуться твоего лица, Эндрю? — спросил Нил, когда они практически подошли к залу.

Что-то внутри Эндрю радостно захлопотало. — Можешь. — подняв глаза, встречая два океана, ответил он.

Нил осторожно коснулся скулы блондина, чуть приподняв его лицо, а затем приблизился и прошептал на ухо, опаляя кожу горячим дыханием:

— Комедия действительно в стиле Ники, но не в твоём. — он провёл носом по мочке уха, заставляя Эндрю терять самообладание, а затем резко отстранился. — Идём, был третий звонок. — Нил потянул мужчину в зал.

Когда они сели на свои места в восьмом ряду, Эндрю спросил:

— Как ты узнал?

Нил на это ничего не ответил, только лишь улыбнулся.

— Ты же понимаешь, что я добьюсь объяснений? — усмехнувшись, спросил Эндрю.

— Попробуй. — только и ответил Нил.

— Я больше никогда не буду фотографировать Ники! — фыркнул Аарон, садясь рядом с Эндрю, по левую сторону, когда Ники сел по правую сторону Нила. — У меня рука отваливается!

— Аарон, ты держал в руке телефон, а не дрочил, как у тебя может заболеть рука? — раздражённо спросил Ники.

Пожилая парочка, сидящая сзади них, возмущённо вздохнула. — Возмутительно! — воскликнула женщина.

Абрам раздражён выпалил:

— Представляете, люди спят друг с другом! Какое возмущение!

Эндрю усмехнулся, глядя на раздражённо-злобно-весёлое выражение лица Нила и ошеломлённое выражение лиц пенсионеров.

Аарон прошипел, значительно понизив тон, чтобы его точно никто не услышал:

— Я не дрочу. Я работал, в отличии от вас. И хватит так орать! Мы в приличном месте!

— Я тебе сочувствую. — тихо, чтобы больше никого не смущать, хмыкнул Нил.

Наконец в зале погас свет.

— Да или нет? — послышался голос возле уха.

— Да. — повернув голову на звук, ответил Нил.

Эндрю стал поглаживать костяшки пальцев Абрама, а затем поднёс их к губам, при этом следя за развитием представления. А Абрам? Ну он старался следить, но не мог, чувствуя тёплые губы на своей ладони.

— Могу ли я? — тихо спросил Эндрю, указывая на три ровных шрама.

— Можешь. — прошептал Нил и сразу почувствовал множество лёгких поцелуев на исполосованных запястьях.

Если бы у каждого из них спросили содержание представления, то никто из них бы не ответил.

***

— Это лучшее, что я видел! — улыбался Ники, выходя из машины. — А вам как?

— Неплохо. — хмыкнул Аарон, который пару раз смеялся, хотя отрицал это.

— Мне понравилось. — ответил Нил, глядя на Эндрю.

— Мне тоже. — тихо ответил Миньярд, глядя на Абрама.

Ники, который не ожидал ответа от молчаливого кузена, широко улыбнулся. — Пойдём, Аарон. — сказал он, потащив кузена ко входу в общежитие.

— Что? Зачем? Зачем ты меня тащишь? — кидался вопросами Аарон, пытаясь выбраться из крепкой хватки кузена.

— Пойдём. — Эндрю взял Нила за руку и потащил в сторону пожарной лестницы.

— Зачем мы туда идём? — на самом деле для Нила этот вопрос не имел значения, ведь он знал, что ничего плохого точно не случится.

— На крышу. — сказал Эндрю, поднимаясь по лестнице.

— Ты же боишься высоты. — сказал Абрам.

— И что? Что мне, как крот жить что-ли? — усмехнувшись ответил Эндрю.

Когда они поднялись, им открылось звёздное небо.

— Вау… — улыбнулся Нил, запрокинув голову, чтобы глядеть на звёзды.

— Садись. — сказал Эндрю, указывая на плед и кучу всякой еды.

— Ты подготовился? — улыбнулся Нил.

— Попросил Рене, чтобы она всё сюда принесла. — сказал Эндрю. — Что будешь?

— Давай бутерброды. — сказал Нил.

Эндрю достал несколько бутербродов, разломав свой на несколько кусочков.

— Я с самого утра не ел. — Нил закатил глаза от удовольствия. — Это то, что нужно.

Эндрю неотрывно смотрел на него, подмечая всю красоту Нила и всю важность этого момента.

— Ты задумывался об альтернативной вселенной? — закончив есть, спросил Нил, откидываясь на спину.

— Об альтернативной вселенной? — переспросил Эндрю, ложась на плед рядом с Нилом.

— Да, где мы бы были совершенно разными людьми. Там…разные профессии, разные жизненные ситуации…

— Вселенные, в которых мы не встретились.

— Это удручает. — грустно усмехнулся Нил. — Наверное вселенные, где мой отец нормальный человек, где моя мать не взяла меня и не побежала, вселенные где она жива, где живы мои дети…

— Твои дети? — тихо спросил Эндрю, поворачиваясь лицом к Абраму.

— У меня должны были быть близнецы, но один из них родился мёртвым, а второго убили люди моего отца, когда ему было восемь. Мама умерла, когда мне было чуть меньше шестнадцати, мы были в бегах от Натана несколько лет, но его люди везде нас находили. Она закрыла меня собой, пуля попала ей в плечо, слишком много крови было, чтобы остаться в живых. Мы уснули в багажнике машины в обнимку около одиннадцати вечера тридцать первого июля, а проснулся я первого августа в шесть утра с холодным трупом около себя. Через два дня меня нашли люди Натана, он долго пытал меня, а затем сказал, чтобы я зачал ребёнка. Та девушка, Криста, была неплохой, детей любила, это было видно, когда она ходила на детскую площадку и игралась с маленькими детьми. Но она умерла при родах, хотя, она бы умерла в любом случае. Натан не дал бы ей выжить. Перед днём своей «смерти» я успел позвонить Стюарту, который, вместе с ФБР, ворвались в подвал, когда я пинал отрубленную голову моего отца. — Абрам усмехнулся. — В какой-то момент я даже хотел её забальзамировать, чтобы она стояла у меня на полке как трофей. Но потом я понял, что это слишком. Немного отойдя от шока, я сменил имя себе и сыну, которому тогда даже года не было. Нил Абрам Джостен и Тодд Алекс Джостен. — мужчина сильно зажмурился и покрутил головой. — Действительно жил в Англии, но до того момента, пока не узнал, что все люди моего отца мертвы. Приехали в Чикаго. Я был крайне занятым человеком, но всё свободное время я старался уделять Тодду, правда, правда старался, но видимо недостаточно. Я отправил его в художественную школу в 8:30 утра, а увидел его и няню мертвыми в собственной квартире в 7:42 вечера. — одна единственная слеза скатилась по щеке мужчины. — Лизе повезло больше. Её просто застрелили… — Абрам взял паузу. — Согласно судмедэкспертизе, с моего ребёнка сдирались кожу, пока он был жив. В доме были установлены камеры, та картина, которую я увидел… — Нил всхлипнул. — будет стоять у меня перед глазами всю мою жизнь. — он снова взял паузу, взгляд его стал озлобленным, наполненным кровью. — Я нашёл тех ублюдков и жестоко расправился с ними. Ты можешь винить меня, но я ни о чём не жалею. И никогда не буду жалеть.

Эндрю, глядя на Нила непроницаемым взглядом, сказал: — Ты уже знаешь, что мы с Аароном вместе не росли. Его мать решила, что ей не нужны дети и отдала нас в систему, а потом резко передумала и забрала одного. Это был не я. Меня кидали из одной семьи в другую. В три года была радость. В четыре радость и надежда. В честь была только надежда. В семь не было ничего, кроме желания убежать. В каждой семье были свои проблемы: ревнующие дети, злые родители, злые дети со двора, равнодушные родители, насильники. Были все.