— Милый, мне страшно. — сказала она. — Мне сказали, что есть шанс выкидыша. — из её глаз лились слёзы.

— Они врачи, Криста. — погладил её по руке Натаниэль. — И они сделают всё, чтобы с тобой и детьми всё было хорошо.

Они не сделали. Из трёх человек спасти удалось только одного.

— Надо же, даже убивать её не пришлось, сама сдохла. — рассмеялся Натан, глядя на два мёртвых тела: одно женское, измученное тяжёлой беременностью, а второе детское: крохотное, нежное, которое так и не открыло свои глаза и не вдохнуло воздух.

— Ваш сын. — акушерка подошла к Натаниэлю с ребёнком на руках. Из кучи пелёнок и распашонок на парня смотрел маленький мальчик с большими голубыми глазами и немногочисленными рыжими волосами.

Натан дождался, пока акушерка уйдёт, а затем сказал:

— Так уж и быть, дам тебе возможность назвать ребёнка. Какое имя?

Натаниэль задумался.

— Тодд. — сказал он, после паузы.

— Тодд? — усмехнулся Натан.

— Да, как лисёнок.{?}[Речь о диснеевском мультике «Лис и Пёс».] — шёпотом сказал Натаниэль.

В теле Нила появилась энергия, настолько сильная, что он стал мерять небольшую ванную комнату широкими шагами, глядя на пол. Мысли сменялись воспоминаниями, не давая сфокусироваться на чём-либо.

— Ну что, готов умереть? — весело спросил Натан, заходя в подвал с маленьким котёнком, крепко держа его за шкирку. — Смотри какой, забрёл на нашу территорию. Хочу, чтобы ты с ним повеселился перед своей смертью. — он кинул пищащего котёнка на стол, где рубил людей. — Держи. — он подал Натаниэлю топор. — Давай, повеселись, а то будто ты не мой сын.

Парня охватила такая ярость, будто энергию в него влили, словно бензин в бензобак. Он еле видно ухмыльнулся и сказал:

— Мне нужно встать. И отцепи меня. Рубить с застёгнутый руками не удобно.

Натан прищурился и сказал:

— Только попробуй что-нибудь выкинуть. Люди дежурят на входе.

— Я прекрасно это знаю. — сказал Натаниэль, когда у самого в голове была только одна мысль: «только бы он успел!»

Парень подошёл к столу, где лежал котёнок, который даже не осознавал, что происходит, но чувствовал, что ничего хорошего.

Натан, заинтересованный в зрелище, подошёл ближе. Натаниэль ему ухмыльнулся. Это и было нужно.

Он поднял топор, замахнувшись над тушкой котёнка. Натан стоял слева. Натаниэль незаметно сделал левой ногой шаг назад и резко повернулся к отцу за считанные секунды, со всей силы отрубив ему голову. Обезглавленное тело мужчины свалилось на землю.

Послышалась стрельба.

Натаниэль усмехнулся, подошёл к отрубленной голове, подняв её за рыжие, даже красные волосы, поднес к себе и злобно рассмеялся в его мёртвое лицо, затем подкинул его голову и пнул, словно футбольный мяч.

В подвал влетели полицейские и Стюарт.

— Натаниэль. — сказал британец. — Ты вовремя мне позвонил.

Усмехнувшись, Натаниэль сказал:

— Меня зовут Абрам, Стюарт. — он протянул руки, чтобы на нём закрепили наручники. — И не забудьте про кота. Узнаю, что вы его выкинули на улицу — убью.

— Мистер Веснински, с вами рядом полиция, не очень правильно говорить угрозами. — сказал один из полицейских.

Абрам подошёл к этому полицейскому и рассмеялся ему в лицо:

— Да мне похуй, я только что отрубил голову своему папаше, так что мне срать на твои ебаные правила. — он резко замолчал, а затем абсолютно серьёзным, даже немного испуганным голосом спросил. — Где мой сын?

— Твой сын в безопасности, Абрам. Теперь в безопасности.

Нил набрал полную ванную ледяной воды, погрузился в неё прямо в одежде, надеясь отрезветь, не думать об этом, он так хотел забыть это всё, вырезать воспоминания ножом, лишь бы они не терзали его сердце.

— Какие имена возьмёшь для себя и своего сына? — спросил Браунинг.

— Нил Абрам Джостен и Алекс Тодд Джостен. — ответил Нил.

Агент кивнул. — Хорошо. Документы будут готовы в ближайшее время. Ты не боишься?

Нил нахмурился — Чего?

— Ты не вступил в защиту свидетелей, люди твоего отца ещё не полностью уничтожены.

— Я не боюсь. — ответил Нил. — Сейчас всё хорошо.

Браунинг улыбнулся. — Можешь идти, в комнате твой сын и твой кот, который сожрал мой обед.

Нил улыбнулся. — Не волнуйся, агент, ты не умрёшь от голода.

***

Нил зашёл в комнатку, где на небольшой кровати спал маленький ребёнок, завёрнутый в несколько одеял, а рядом спал чёрный котёнок, прижавшись своим мокрым носом ко лбу мальчика. Нил аккуратно залез на кровать, глядя на малыша. Ребёнок потянулся, открыв свои голубые, словно небо в солнечную погоду, глаза и Нил понял, что это не глаза Натана. Глаза Натана грязные, в них нет ничего кроме злобы и желания убивать. В глазах Натана смерть, а глаза Тодда чистые, любознательные, невинные. В глазах Тодда жизнь. У этого ребёнка впереди прекрасная жизнь, наполненная яркими моментами и эмоциями. Нил улыбнулся, глядя на свою семью. Семью. Пока его семья рядом, он спокоен.

Нил захлёбывался в своих слезах, выдёргивая клочки волос, стуча кулаками по стенам. Как же он был наивен тогда, в свои шестнадцать. Мэри же учила, что нельзя быть таким наивным.

Он резко вылез из ванны, направляясь к своей сумке, чтобы достать из неё нож, а затем вернулся обратно, залез в ванную и прислонил к старым шрамам на запястье. В голове та картина, картина, которая не вылезает из головы Абрама уже три года.

— Я тебя прошу, Тодд, не дерись ни с кем. Твоя учительница по рисованию мне уже шестнадцать раз звонила. И это только за последние шесть недель. — сказал Нил, завязывая на шее сына галстук.

— Может ты ей понравился. — ехидно улыбнулся Тодд.

Нил рассмеялся. — Точно, Тодд. Сколько ей там? Шестьдесят три?

— Пятьдесят три. — с важным видом исправил Нила Тодд.

— Точно. — сказал Нил, закончив завязывать галстучек. — Слушай, лисёнок, у меня много работы, поэтому я не смогу тебя сегодня забрать, но тебя заберёт Лиза{?}[Няня.], хорошо?

— Я люблю Лизу, мне нравится с ней играть! — улыбнулся Тодд.

— Тогда замечательно, солнышко, поехали на занятие. — он подхватил сына на руки, сажая его себе на шею и заставляя мальчика заливисто смеяться.

Нил слышал мяукающего кота сквозь голоса в своей голове, но не обращал на это внимание. Он был слишком погружён и уже даже не сопротивлялся.

Выходя из лифта, Нил увидел, что дверь в его квартиру распахнута настежь. Он быстро забежал в квартиру, где был полный бардак.

— Тодд! — со всей силы крикнул он. — Лиза! Тодд! — он прошёл в гостиную, где лежало мёртвое тело Лизы. — Лиза! — он побежал к ней и начал трясти её, пытаясь оживить, но пуля в голове очень мешала этому.

Поняв, что девушке он не поможет, то побежал на поиски Тодда, мысленно надеясь на лучшее. Но картина, представшая перед глазами Абрама, разбила последние надежды. Мужчина подбежал к телу своего ребёнка — избитому, обожённому, со срезанной кожей, закричав, так отчаянно, с болью родителя, потерявшего своего ребёнка, самое лучшее, что есть в его жизни.

Израненный кот, вылез из под шкафа. Видимо он пытался помещать убийцам, но не смог. Он подошёл к мёртвому ребёнку и также протяжно замяукал, ложась на него, будто пытаясь залечить все его раны. Коты же ложатся туда, где болит.

Абрам сквозь пелену смотрел на эту картину, у него даже не было сил нажать на экстренный вызов, чтобы позвонить Стюарту. Он просто распластался рядом с кусками плоти, рядом с израненным телом ребёнка и разрыдался. Он никогда так не плакал, боль от часовых пыток не сравнится с той болью, что он испытывал сейчас. Никогда не сравнится.

Нил закричал так громко, что стекло бы полопалось. Он кричал так громко, что даже не слышал, как входная дверь хлопнула и его позвали:

— Нил! Нил! — кричали голоса, а Нил продолжал кричать, так истошно, что самому хотелось заткнуть уши. Он нажал на нож, потекла струйка крови, отрезвляя его, голос Стюарта внутри кричал, чтобы он очнулся.

Стюарт был на взводе. Он любил своего внучатого племянника, поэтому смерть Тодда далась ему не легче, чем Абраму.