CHIKYU SEIJIN

by Sayaka Murata

Original Japanese edition published by SHINCHOSHA Publishing Co., Ltd., Tokyo.

Russian language translation rights reserved by Popcorn Books under the license granted by Sayaka Murata arranged with SHINCHOSHA Publishing Co., Ltd. through The English Agency (Japan) Ltd and Anna Jarota Agency.

© 2018 Sayaka Murata

All rights reserved.

Cover design © by Luke Bird

Cover photos © AMUSE / Легион-Медиа / Illia Uriadnikov / Alamy

Author photo © Bungeishunju Ltd

© Д. Коваленин, перевод на русский язык, 2022

© Д. Коваленин, предисловие, 2022

© Издание, оформление. Popcorn Books, 2022

Мировой успех «Человека-комбини» (2016) – повести, написанной за два года до «Земляноидов», – сыграл с поклонниками творчества Саяки Мураты злую шутку. Едкая повесть-карикатура, гротескная издёвка над Обществом Потребления, столь изящно и скрупулёзно выписанная с натуры рядовой продавщицей круглосуточного магазина, привела миллионы читателей по всему миру в экстатический, жизнерадостный восторг.

Нет, сюжетно эти два произведения никак не связаны между собой. Но прежде чем погрузиться в «Земляноидов», очень важно учесть, к каким выводам пришла их создательница к финалу книги предыдущей.

Итак, вспоминаем: героиня «Человека-комбини» с детства не понимает, что такое норма. Никто не отвечает ей на этот вопрос. А её саму все вокруг считают ненормальной. Став студенткой, она устраивается на подработку продавщицей в комбини (японскую «Пятёрочку», по-нашему говоря), где наконец и обнаруживает тот самый Ответ:

Если действовать по чьей-то инструкции, можно хоть всю жизнь успешно изображать «нормального человека» – персонажа, которого на самом деле не существует.

Да, ей уже 36. Она до сих пор не замужем. Но не видит ничего ужасного ни в такой «временной» и бесперспективной работе, ни в своём одиночестве. Сколько бы ни пилили за всё это её же близкие люди – и как бы ни презирали посторонние. Доколе она действует по инструкции, душа её может спокойно спать.

«В каком-то смысле у этой повести счастливый конец, – пишет один из ведущих психиатров Японии, профессор Сатору Сайто. – Кэйко снова начинает работать в комбини. Но не думаю, что это слишком обрадует её читателей. Ведь они замечают: именно её зацикленность на работе и определяет пустоту её личной жизни».

«Своей книгой Мурата попала в самое яблочко! – который уж год щебечут на всех языках книжные интернет-блогеры и рецензенты гламурных журналов. – Да кто вообще знает, что такое норма? И какого чёрта мы должны ей следовать?»

Чем больше подобных отзывов попадалось мне на глаза, тем в большее недоумение я впадал. А может, люди мира просто не дочитывают эту книгу до конца? Или не желают примерять подобный финал на себя, ибо сами поступили бы по-другому?

– А вы сами, Мурата-сан, как считаете: разве такой финал можно считать хеппи-эндом? – спросил я у автора напрямую, как только мне предоставилась такая возможность[1].

От такого вопроса Мурата-сан тут же понимающе заулыбалась.

– Если смотреть на ситуацию через кинокамеру самой Фурукуры-сан, – ответила она, – то для неё это, конечно, очень крутой хеппи-энд. Но читатель смотрит на эту историю через свою камеру. И некоторые японские читатели говорили о последней сцене так: «Ну вот, она снова пойдёт работать – и в итоге снова превратится в “полезный общественный инструмент”». А другие считают: «Нельзя жить как в голову взбредёт» – и убеждены, что именно такой финал для неё самый счастливый. Есть разное понимание счастья, как и разное прочтение этого финала. Лично мне кажется, правы и те и другие… Смотря что чувствует сам читатель. А может даже, наша личная реакция на подобный финал и отражает наше отношение к жизни в принципе?

Ясно одно: в самой Японии «Человека-комбини» восприняли куда серьёзнее, чем за её пределами. И дело не в том, что японские читатели чувствуют тоньше или знают нечто такое, о чём не догадываются иностранцы. Просто эти иностранцы ещё не читали никаких других её произведений. И пока не знают, что, вообще говоря, считается нормальным для вселенной её историй.

Как не знают они и о том, что приведённая выше цитата профессора Сайто взята из прогремевшего на всю Японию научно-медицинского трактата, в котором на примере героини «Человека-комбини» рассматриваются такие «популярные» ныне психические расстройства, как алекситимия и ангедония[2], при которых человек в глазах окружающих начинает выглядеть если не как зомби из ужастика, то уж точно не от мира сего.

Но медицине – медициново, а у литературы задачи пускай и похожие, но свои.

– Я верю, что в часы настоящего творчества писатель не конструирует роман, а идёт вслед за развитием сюжета. Мне остаётся лишь подбирать слова и писать так, как велит душа, – признаётся Саяка Мурата[3]. – Писать прозу я начала лет в десять. Ещё тогда мне хотелось описывать нашу жизнь так, словно я смотрю на всё глазами инопланетянина. И я обнаружила, что люди – очень странные существа… Например, когда в один ряд стоит много домов, люди с гордостью называют это городом. Но для других животных это всё равно выглядит, к примеру, как вереница человеческих муравейников, то есть, на их взгляд, это всё равно часть матери-природы. Из всех земных созданий только люди отращивают себе длинные волосы на голове, зато бреют волосы на всём остальном теле и носят одежду из тканей. В глазах пришельцев из космоса они, наверное, очень странны – даже в сравнении с кошками или собаками… Есть такая японская писательница Риэко Мацуура[4], во многом я научилась этому взгляду у неё…

Да, теперь, когда мы открываем её «Земляноидов», мы должны быть готовы к тому, что эта повесть будет ещё экстремальнее. И, в отличие от «хохмочек» вокруг прилавка в «Комбини», здесь окажется нормальным (для троицы основных героев) и проливать чужую кровь, и нарушать все мыслимые и даже немыслимые табу – всё дальше и дальше заползая в ту серую зону, где нарушение осточертевших общественных устоев сливается с нарушениями закона, морали, нравственности и так далее – всех тех норм, которые сохраняют в человеке человека.

Да, с точки зрения высоколобых эстетов, «Земляноиды» – книга «малоаппетитная». И улитки не ползают по склонам Фудзи, и лягушка не бултыхается в пруд. И погружаться в этот дикий сюжет лучше «на сытую голову»… Но читать почему-то хочется дальше и дальше.

Так почему же? Чем оно всё-таки нас цепляет?

– Я любила размышлять о сути явлений, – словно бы упреждает подобные вопросы Мурата-сан в очередном интервью[5]. – Например, я не понимала, почему родители меня кормят. Мне объясняли: «Это твоя семья, они тебя любят», но я не могла понять этого до конца… Или, скажем, все эти табу. Убийство – это табу, но почему тогда существуют оправданная самооборона и смертная казнь? Ещё в детстве я понимала всю неоднозначность этой проблемы. Инцест или каннибализм – это тоже табу, и я испытывала к ним физическое отвращение, но никак не могла понять, откуда это отвращение происходит… Без писательства мне пришлось бы нелегко. Каждая книга избавляет меня от частички сковывающих меня предубеждений.

И ведь что характерно: даже при всех её «срываниях табу», на фоне всех душераздирающих сцен никто из нормальных читателей в Японии не сомневается, что главное желание Саяки Мураты – оставаться живой и искренней в её борьбе с предубеждениями, с искажёнными представлениями о том, что такое «нормальность», «обычность» и «справедливость». А кто нам сказал, что эти герои положительные? А ну-ка покажите нам того ребёнка, который, добравшись до ТАКОГО финала, захочет этим «героям» подражать!