– Выпьем за венец сегодняшнего вечера, Алмазный аукцион. За то, что есть исключительная возможность приобрести редкий товар. За то, что наши компании покровители подготовили для нас этот роскошный праздник, –мужчина, по количеству морщин, уже порядком повидавший на этом свете, обрывистым голосом проговорил тост. В ответ все дружно проговорили: – За Алмазный аукцион! – И опустошили свои кубки.

Когда Роберт услышал об аукционе у него по спине прошел холодный пот, а Онвир лишь на секунду замерла. Наконец к ним за столик, откуда ни возьмись, присел Мерольд. С жадностью опустошив один из бокалов с огненной водой, он без слов указал на арку прохода к Алмазному аукциону и получил в ответ крайне недовольную мину Роберта. Онвир наконец насытилась и как и обычно сидела в спокойной и в то же время собранной позе, не делая лишних движений. Посмотрев на нее, у путника возникло в голове предположение, что такое поведение либо отпечаток ее былой жизни, либо реакция на слова, что тут есть аукцион и череда нерадужных воспоминаний. Но спрашивать о истинных причинах не стал. Они втроем направились в тот проход.

– Снова чертов аукцион, – чуть вслух проговорил Роберт, Онвир, услышав это, выразительно и медленно, моргнула веками, посмотрев на него в знак согласия.

Человек в фиолетовой рясе, которого последние тридцать лет называют мастером Сидерином, спокойно сидел на стуле и в ожидании выпивал отвар из трав. Уже некоторое время он находился в гостиной довольного большого поместья. Мастер не первый раз был тут гостем и не особо обращал внимание на странности внутри. Исключительным атрибутом здесь были окна, всегда закрытые темными, синими шторами так, что находясь внутри, невозможно было определить, день или ночь. А отсутствие каких-либо лишних вещей, пустые сервизы, пустые вазы из-под цветов, давно прогоревшие свечи лишний раз подчеркивали, будто за тем, что происходит внутри, никто не следит. В дополнение к этому мастер прекрасно знал, что в доме нет прислуги, а количество и размер комнат весьма велики. И если учесть этот факт, то отсутствие слоя пыли уже было достижением. С другой стороны, при вечно закрытых шторах, при слабом свете свечей, его не было бы видно.

У Сидерина в ожидании было достаточно времени обдумать последние события, которые происходили в городе, и вопросы, которые его волновали. Будучи в облаке этих размышлений, он услышал шаги в коридоре за дверью. Пустой дом не мог скрыть шума шагов, что были ощутимы издалека. К гостиной, где он был, направлялись два человека, одни шаги были довольно громкие, другие очень мягкие, сложно различимые. Способность слышать лучше, чем может человек, была не единственной в арсенале опытного мастера одаренных. И когда источники звука приблизились к нему практически совсем, он очистил свою голову от лишних размышлений и оставил только самое главное для беседы. В комнату зашло двое, дева неба из дома воды, их частым отличием были светлые волосы и благородные черты лица, и эта представительница не являлась исключением. И мужчина, очень худой и высокий с седыми волосами, но свежим лицом, на обеих кистях у него было по шесть пальцев. Они зашли и сели на стулья, вместо приветствия лишь кивнув головой мастеру одаренных.

– Рад снова вас видеть, Нонем, Унда, – доброжелательно сказал Сидерин. – Прибыл к вам я в столь поздний час, чтобы обсудить одно щекотливое дело, которое в последнее время дает мне пищу для размышлений. Занятных размышлений. Предположим, что континент вступает в эпоху конца, замечу, последний континент нашего мира, предположим, что первые семена уже посеяны, страны начинают конфликты, по каким-то загадочным причинам, а возможности к спасению исчезают как по року судьбы. И старания одного одаренного двадцатилетней давности, пусть и ужасные, но также тают с каждым днем. И в час, когда нам надо будет выбирать один из путей, в этот час нам хотят оставить лишь один. И сейчас, предположим, что в твоем городе, в коем ты являешься правителем, Нонем, по закону ты можешь сделать шаг, чтобы у нас был выбор. Сделаешь ли ты этот шаг? – Сидерин сжал свой кулак, он планировал сказать все доступно, но как это и всегда у него происходило, выходило очень сложно и запутанно, за что он часто себя корил.

– Хм. Все так же вы в своем стиле, мастер, – послышался глубокий голос как из трубы от Нонема, не совсем похожий на человеческий. – Задаете вопросы, чтобы я сам дал ответы, словно это стали мои мысли. Предположим, что управлять масштабными событиями континента мне не под силу и пытаться изменить предначертанную судьбу, не в моей власти. Предположим, что я стал заложником этого города и этих земель, и как вы заметили, являюсь их правителем по закону, но не по факту. Предположим, меня это устраивает. Уже устраивает все. И я готов оставить все на волю судьбы, – речь правителя была медленной, а между каждым словом была пауза. Его дева неба сидела рядом и не делала ни одного лишнего движения или взгляда.

– Предположим. Как и то, что находим то, что ищем, в самых неожиданных ситуациях и находим это лишь тогда, когда перестаем искать. Предположим, что шаг, который предлагаю сделать, может привести тебя к твоей давней цели. А один из ключей находится совсем рядом. Предположим, что в текущей ситуации, когда зерна посеяны, для тебя, если уже все устраивает, нет никакой разницы, сделаешь этот шаг или нет. Но он может оказаться возможностью. Предположим, что как правитель этого города, которым ты можешь быть всецело, ты поспособствуешь акту справедливости, сделав свой шаг, – Сидерин, подстраиваясь под собеседника, также говорил медленно, делая паузы между словами, в надежде, что каждое слово дойдет до него.

– Хм. Вы же знаете, мастер, вы пытаетесь играть на том, что давно забыто. Слишком многое утеряно и шансов нет, верите ли вы в возможность выбирать? Стоит ли это последствий? Как правитель в тени, я делаю так, чтоб в городе был мир. Мир, пока рок судьбы не настал, – в голосе Нонема послышались еще более низкие нотки, и он впервые посмотрел за время разговора на свою спутницу, будто что-то спросив в этот момент взглядом.

– Предположим, что это, возможно, стоит всего, что есть сейчас. Предположим, что только ты сможешь помочь. И это будет правильно. Предположим, что сам я в силу определенных обстоятельств не могу вмешаться. Предположим, что другого шанса не будет. Предположим, что это и вправду может привести тебя к желаемому, все еще желаемому, – Сидерин все также медленно говорил, но теперь в душе он улыбался, так как каждый раз, когда он говорил про достижения заветного желания, Нонем в лице чуть заметно менялся. А значит, он все же желал достижения старой цели. И это было то, что нужно опытному мастеру. Это было то, что он хотел увидеть.

– Так что вы предлагаете, мастер Сидерин? – снова послышался тяжелый голос от Нонема, в ответ на эту фразу управляющий гильдией одаренных немного улыбнулся.

Коридор привел странника со своей девой неба на этаж поместья, который находился под землей, всю дорогу к нему Роберт примерно считал шаги, чтобы понимать насколько глубоко под землей они оказались и сколько времени потребуется, если придется бежать наружу. Вход на аукцион был для всех посетителей праздника четырех гильдий. Нижняя комната овальной формы вмещала огромное количество гостей. На потолке горели светом тысячи белых огней, и как оказалось, комната эта называлась алмазной, где было спрятано много сокровищ гильдии. И хоть Алмазный аукцион принимал всех желающих, охрана была повсюду. Мужчины в черных одеждах с символикой четырех коней на воротниках были, куда ни глянь. Мерольд находился рядом, пытаясь вести себя естественно и разглядывая разные веще под стеклом, такими стеклянными сейфами было усыпано все вокруг. И люди говорили, что некоторые из этих вещей даже можно будет купить. Редкие камни, позолоченные мечи, флаконы с неизвестной жидкостью, картины, артефакты древности и многое другое притянули к себе взгляды посетителей.