Рогов согласно кивнул:

– Наши парни, как подопьют, о таких приключениях расскажут, что только успевай с ушей лапшу стряхивать.

– Как-то Касим говорит, что у него женщин было больше, чем спичек в спичечном коробке, – продолжил Воронов. – Касиму двадцать восемь лет, после армии он остался на Дальнем Востоке, но по-русски до сих пор говорит неуверенно, обдумывая каждое слово. Денег у него – кот наплакал. Где он, узбек, столько женщин нашел? Если бы он был членом узбекской «хлопковой» мафии, я бы еще ему поверил. За бриллиантовое колечко он бы нашел женщину на ночь, а с пустыми карманами – нет. Конкуренция большая.

– Ты отвлекся.

– Ничего подобного! Это вы, когда читали Дело, не видели, что в нем написано между строк. Буглеев, кстати, тоже не увидел. А написано в нем вот что: Долматов каждый божий день трудился, как стахановец. В первую ночь он показал девочкам класс, трижды смог. Вечером – продолжение, но уже более скромное. А потом пошло, поехало! Ночью – секс, утром – снова секс. То с одной, то с другой, то с двумя сразу. Не слишком ли много для обычного мужика?

– Не забудь, он в плавании был, полгода женщин не видел, – напомнил Рогов.

– Ну и что, что у него было длительное воздержание? Мужскую силу впрок не накопишь. Это так же невозможно, как выспаться впрок. Какой бы заряд в нем первоначально ни был, он его должен был израсходовать на первой неделе ударного труда. Тут он был неутомим, а потом стал сдавать. Он бы выдохся пахать в таком темпе еще неделю, но старшая сестра пошла в институт, и у Долматова наступила утренняя передышка. Но все равно, без допинга он бы сдох. По уму, к концу второй недели он должен был прятаться от девок, но допинг – спиртное – поддерживал его силы. Долматов каждый день был навеселе.

– Что он делал, когда старшая сестра уходила в институт?

– Вопрос интересный, и я нашел на него ответ, похожий на правду. После задержания Долматова объяснение с него получает оперативный работник. Долматов, еще слегка пьяный, говорит, что он не в первый раз вступает в половую связь с Дерябиной Еленой, и насиловать ее не было никакого смысла. Если бы следователь Русаков не был формалистом, он бы выбросил это объяснение, и делу конец! Заметь, Русаков в первый день не допрашивает Долматова, так как тот находится в нетрезвом состоянии. Он отправляет его в ИВС и первые показания получает только утром 11 сентября. Долматов на втором допросе все отрицает. Потом, после проведения экспертиз, он соглашается: да, половой акт был, но по обоюдному согласию. Чудак человек! Его же никто не обвиняет в том, что он изнасиловал Дерябину, применив к ней насилие. Он овладел ею пьяной, для оконченного состава преступления больше ничего не надо.

– Как Буглеев просмотрел этот допрос?

– При передаче Дела Русаков сшил его, а Буглеев не поинтересовался, что там до него наработали, не полистал самое начало. Там действительно полно ненужных бумаг, каких-то левых объяснений, запросов. Буглеев решил все выяснить сам и просмотрел первое объяснение. Иначе бы он раскрутил эту тему или, наоборот, выбросил объяснение, чтобы оно общую картину не портило. После Буглеева дело расследовал Марченко. Тому вообще все было по фигу. Он конверты в дело подшивал! Бюрократ недоделанный.

– Ты думаешь, в первый раз Долматов сказал правду?

– Скорее всего, да. Но, может быть, опрашивавший его опер пошел на хитрость и сказал примерно так: «Если ты загрузишься на статью 119 УК РСФСР, то получишь год от силы. За изнасилование несовершеннолетней тебе влупят не меньше восьмерки». Долматов в законах не силен, поэтому и дал нужные показания.

– Что за 119-я статья? – удивился Рогов. – Ты-то откуда про нее знаешь?

– Страшилка моего детства, вернее, юности. Статья 119 УК РСФСР называется «Половое сношение с лицом, не достигнувшим половой зрелости». Узнал я о ней еще до армии. Был у нас во дворе один парень. Он пришел из армии и стал встречаться с восьмиклассницей. Она у него дома ночевать оставалась, и все такое. Как-то на праздник угораздило его подраться с ее папашей. Отец девчонки решил отомстить и написал заявление в милицию. Началось следствие. Выяснили, что «любовь» у них была по обоюдному согласию, никакого изнасилования не было и в помине. Но экспертиза показала, что потерпевшая не достигла половой зрелости, то есть еще не способна зачать и выносить здорового ребенка. Парня посадили на год. На суде потерпевшая ревела, просила отпустить его, но поезд ушел! Возлюбленный отправился в зону. Об этом Деле у нас во дворах все знали, и пошла гулять страшилка: «Смотри, переспишь с чувихой, а она еще половой зрелости не достигла, и сядешь ни за что». Веришь, дошло до того, что всех девчонок во дворе рассмотрели и «отсортировали»: «С этой вроде можно, а вот от той лучше держаться подальше – у нее грудь маленькая». Но я увлекся и позабыл о нашем друге морячке! Вернемся к Долматову.

Воронов набрал воды в банку, вставил кипятильник.

– Пока я сидел с этим Делом, – продолжил он, – я почувствовал атмосферу, которая царила в квартире Дерябиных. Буглеев в этом Деле – талант. Чувства, краски, натурализм – это его стихия. Вчитываясь в Дело, начинаешь понимать, как они все к концу второй недели надоели друг другу. Их отношения – это разновидность курортного романа, временное приключение. Ни одна из девушек связывать свою судьбу с Долматовым не собиралась. С одной стороны, он нормальный жених – механик на сухогрузе дальнего плавания, но познакомились-то они с ним при весьма специфических обстоятельствах. Да и Долматов ни с кем из них отношения поддерживать не собирался. Они для него – шлюхи, развратные девки. Вначале им всем было весело и интересно. Долматов, наверное, чувствовал себя, как в раю. Кому скажи, две недели сексуальных оргий – не поверят. В первые дни они перепробовали все, что могли. Потом начала накапливаться усталость, моральная и физическая. Екатерина Дерябина выгнала бы его еще в начале сентября, но деньги, подарки, рестораны! Она, скорее всего, решила вытрясти моряка до конца и только потом указать ему на дверь.

Виктор вытащил кипятильник, насыпал в банку заварку, накрыл ее казенным вафельным полотенцем, укутал по краям.

– Теперь я вернусь к тому, с чего начал. «Родине – наш ударный труд и мастерство!» Долматов пашет, как проклятый, но уже на пределе сил. Если бы не допинг, не ежедневные возлияния, он бы там концы отдал, скончался от перенапряжения. Все, о чем он только мог мечтать, сбылось. Ничего нового он больше не увидит. Если Екатерина приведет ему еще одну подружку, то это будет количество, а не качество. К концу второй недели происходит небольшая ссора между ним и Катериной. Инициатор ссоры – он. Дерябина-старшая быстро улаживает дело миром, идет ему на уступки. Она еще не полностью вытрясла морячка и хочет добиться от него новых подарков. Нечаевой эти оргии тоже уже надоели. Она, судя по материалам Дела, всегда безропотно подчинялась Катерине, а тут вдруг взбрыкнула и ушла ночевать домой. Почувствовал, какая атмосфера у них была? Долматов ищет удобный случай, чтобы помахать девочкам ручкой, они бы и сами не прочь с ним расстаться, да жаба душит, душа подарков требует. И вот он, мужик, потрепанный физически, истощенный морально, пресытившийся сексом и девками, зачем-то насилует несовершеннолетнюю Елену. Скажи, на кой черт она ему была нужна? Пополнить счет любовных побед? Кому он о них расскажет? Матросам в плавании? Так никто же не поверит, что это было на самом деле. Я думаю, что никакого изнасилования не было. Девчонки подставили его. Кому из них это было выгодно? В первую очередь старшей сестре. Она – выгодоприобретатель.

– Кто-кто? – изумился Рогов. – Ты где таких слов нахватался?

– Железная леди попросила книгу на кафедру гражданского права отнести. Они о чем-то спорили, я услышал незнакомое слово и запомнил.

– Думаешь, Катерина решила посадить его, чтобы морячок подарки назад не потребовал? Если бы это было так, то она бы себя подставила, а не Елену. Какой ей смысл младшую сестру позорить? Маховик закрутится, об изнасиловании узнают в школе, пойдут слухи да сплетни. До конца учебы не отмоешься.