- Письма? - резко переспросил Рафаэль, думая только о том, что мог помешать ее отцу, но не сделал этого.

- Его так никогда и не отправили. Об этом тоже позаботился мой отец. - Она поджала губы.

- А что было в том письме?

- Я хотела повидать тебя... поговорить.

Рафаэль едва сдержался, чтобы не выругаться.

- У меня к твоему отцу очень большой счет. И когда мы будем в Англии, мы поговорим с ним вместе.

Сара неуверенно покачала головой.

- Честно говоря, сама не понимаю, зачем я тебе все это рассказала.

Он резко выдохнул.

- Ты должна была рассказать мне это уже давно.

Она слабо улыбнулась.

- Ты же угрожал забрать у меня Джилли и Бена, - напомнила ему она. Я провела там девять недель. Как, ты думаешь, на это посмотрел бы суд?

Рафаэль вздрогнул; в уголке его плотно сжатого рта задергался нерв.

- И ты думала об этом?

- Я только об этом и думала, - прошептала она. - Я ни одной ночи не спала спокойно до тех пор, пока мы не приехали сюда. Только здесь я поверила, что ты не собираешься у меня их отнимать.

Он залпом выпил свой бокал; рука его слегка дрожала. На побледневшем лице резко выступали скулы.

- Сара, ты должна мне поверить - я не имел ни малейшего представления о том, что над тобой висело. У меня и в мыслях не было начинать дело в суде или отбирать у тебя Бена и Джилли, если не считать одного сумасшедшего часа.

Бледная улыбка заиграла у нее на губах.

- В это трудно поверить.

- Мне было очень плохо, Сара. - Он выразительно развел руками. Представляешь, как я себя чувствовал, когда решил, что ты убила нашего ребенка? Я возненавидел тебя. Да и себя тоже. Я чувствовал ответственность за то, что, как я считал, ты сделала. Для меня это было наказанием за мою чрезмерную к тебе любовь, за то, что, несмотря на эту любовь, я сделал тебя несчастной. - Его выразительные губы сжались. - Я не могу представить тебя запертой в том месте.

- Там было не так уж плохо. Спокойно, но раз уж надо было отдыхать...

- Не шути так. Представляю, в каком ты была ужасе! Ты тогда была совсем другой. - Он запустил руки в свои и без того растрепанные волосы и привел их в еще больший беспорядок, и она почувствовала зарождающуюся нежность. - Ты была настолько хрупкой, что мне даже было страшно, но, когда мы расстались, я не позволял себе об этом думать. В моем воображении я рисовал тебя бессердечной шлюхой, достойной ненависти! Я винил тебя во всем.

- Что вполне понятно, - сказала она, отпивая еще один маленький глоток. - Мне это нравится.

Он неожиданно улыбнулся одной из тех улыбок, от которых у нее по спине пробегали мурашки.

- То, что ты пьешь, вовсе не текиля. Текиля свалила бы тебя с ног.

Ей показалось, что в его голосе прозвучал самый многообещающий намек за все две недели, и она с надеждой взглянула на него, но тут же поняла, что он думал совсем о другом, и улыбка слетела с ее губ.

- Ты знаешь, почему я сегодня здесь?

- Тебя abuela прислала. Все в порядке, - заявил он. - Я не сержусь.

Но ему это явно не нравилось.

- Я пришла сказать тебе, что я... ну, не возражаю против того... Она запуталась, и язык перестал ей подчиняться: а что, если он и не хочет от нее таких заявлений?

- Не возражаешь против чего?

- Против того, чтобы у нас была нормальная семья... против того, чтобы попробовать еще раз. Просто мне нужно было время обдумать это. - У нее получалось вовсе не так складно, как хотелось.

- Так, значит, теперь ты все обдумала. Очень рассудительно с твоей стороны, - невыразительно сказал он. - Но ведь это ты. А не я. Ты не хотела спешить, не хотела решать все с бухты-барахты, что и понятно, ведь для тебя это неважно. А обо мне ты подумала?

Сара ошеломленно смотрела на него.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Пока ты в течение двух недель взвешивала все за и против, что происходило со мной? Об этом ты подумала? Наверняка я тоже присутствовал в этих твоих за и против... - Золотистые глаза смотрели на нее с едва сдерживаемой яростью. - Тебе понадобилось целых две недели, в то время как я решился меньше чем за двадцать четыре часа!

Сара проглотила ком в горле, не понимая, почему он, собственно, сердится.

- Как ты только что сказал, я - не ты. Мне и в голову не приходило, что я могу здесь не остаться, не рискуя потерять Джилли и Бена.

Он смотрел на нее сверкающим взглядом.

- Не вмешивай их в это дело!

Тут только Сара поняла, что его так рассердило, но сдаваться она не собиралась. Ни за что! Ему не понравилось, что она жила здесь только из-за детей? Но ведь он не остановился перед тем, чтобы притащить ее сюда, в Испанию, даже не потрудившись успокоить ее!

- Когда я взвешивала все за и против, ты весил очень много.

- Я не хочу, чтобы меня взвешивали, как мешок с зерном, - с болью в голосе бросил он. - Я тебя не взвешивал.

Она почувствовала, как в нем закипает гнев. Заметив, как напряглось его мощное тело, она вдруг поняла, наконец-то поняла, хотя ей и трудно было в это поверить, что для него чрезвычайно важно, что она о нем думает. И потому сейчас он так мучительно искал слова, которые могли бы причинить ей боль, ранить ее. Сердце перевернулось у нее в груди и бешено заколотилось. Она вдруг почувствовала себя невероятно щедрой.

- Зачем, ты думаешь, я напялила на себя это идиотское платье? Я пришла, чтобы... э-э-э... соблазнить тебя, - с трудом вымолвила она.

- Que? - пробормотал он, потрясенный.

- Мне показалось, что глоток спиртного мне поможет. Честно говоря, я не смогла продумать все до мелочей и теперь не совсем себе представляю, что делать дальше, - отрывисто призналась она.

Рафаэль тяжело дышал, как человек, одним махом взбежавший на холм в надежде, что увидит оттуда прекрасный вид, но так ничего и не увидевший.

- Ты хочешь затащить меня в постель? - яростно спросил он. - Тебе просто нужен мужик!

Эта неожиданная реакция ошеломила Сару. Но когда она наконец поняла смысл того, что он хотел сказать, терпение ее лопнуло. Волна злости и боли охватила ее, и она вскочила на ноги.

- Да! В данный момент просто мужик для меня был бы более привлекателен! - задыхаясь от ярости, заявила она. - Слепец! Неужели ты думаешь, что я легла бы с тобой в постель, если бы не любила тебя?! Я никогда бы на это не пошла - слишком мало, чтобы заставить меня забыть о моих принципах! Мне нужен ты, и если ты думаешь, что мне это нравится, ты просто дурак!