– Привет, я Влада.

Протягиваю ладонь и треплю маленькие тонкие прохладные пальчики за самые кончики. Присаживаюсь в кресло и улыбаюсь.

– Привет, а я Ваня. Ты тоже здесь живешь.

Пожимаю плечами и громко вздыхаю. Осматриваю глазами комнату.

– Пожалуй, да.

Наклоняюсь ближе к своему новому знакомому и заговорщицки шепчу.

– Представь себе, с самого своего рождения.

Глазенки напротив округляются, и чуть потрескавшиеся губки приоткрываются в изумлении.

– О-о-о, а я три месяца тут. Ты, значит, скоро умрешь.

Продолжаю по – доброму улыбаться и развожу руками в стороны.

– Увы, мой милый друг, да, я умру. Ничего в нашем мире нет того, что бы жило вечно. Однажды умрет даже наша планета Земля.

– И солнце.

– И оно тоже. Больше тебе скажу, Ванечка, однажды не станет нашей вселенной. Но неужели мы будем, зная это, грустить?

Мальчик улыбнулся и отрицательно покачал головой.

– А раз в нашем мире ничего не вечно, – растираю ладони и протягиваю руки к мальчику, – будем радоваться, и делать каждый наш день счастливым.

Ваня весело улыбается и достает из складок покрывала книгу. Беру ее, не глядя на обложку, и кладу себе на колени.

– Только знай, – прищуриваю глаза, – я очень люблю читать книжки и прочитала их такое множество, что тебе меня не удивить.

Ваня нетерпеливо ерзает по кровати. Его личико выражает и радость от скорого чтения, и озабоченность, что я уже читала эту историю и мне будет не интересно. Сижу и даю ему время перечувствовать все охватившие его эмоции.

– Мне мама вчера принесла, – наконец ответил он, – сказала ее любимая в детстве.

Хлопаю ладонями по обложке.

– Давай так, Ваня. У меня времени немного возится тут со всякой малышней вроде тебя. Если ты меня сейчас удивишь и эту книжку я не читала, – стучу пальчиками по твердому переплету, – то ты выиграл. И так тому и быть пока все тебе не прочитаю, не уйду.

Мальчуган немного скис. Я же сказала, что очень много чего уже успела прочитать. Сижу вся такая довольная собой, всем видом выражая свою победу. Ваня насупился, но согласно кивнул.

– Там, та-там, – поднимаю с колен книгу и медленно подношу ее к лицу, – сейчас ты Ваня проиграешь. Та-там- там-та-таааа.

Выдерживаю паузу и сокрушенно опускаю книгу на колени.

– Ну, Иван! Ну, сорванец! Что за книгу ты мне дал! В жизни не видела такую!

Глазенки Вани блестят восторгом, он радостно хлопает в ладошки и кричит.

– Читай, читай, я победил!

С поникшим проигравшим выражением лица открываю первую страницу.

– Я столько всего перечитала. А тут удивил, так удивил. Ох и Ваня, ох и хитрец! Придется теперь мне все тебе перечитать до самого конца.

– Ура! – радостно он хлопает в ладоши, – я победил!

– Вот такой ты, Ваня, – улыбаюсь мальчугану, – настоящий боец, умничка. А теперь получай свой приз. Проиграла, значит надо выполнять обещанное.

Ваня удобно лег и приготовился слушать. Подошла медсестра Валя, поправила капельницу, косо глянула на меня и хитро улыбнулась.

– Так ты говоришь, мама любила в детстве ее читать?

– Да, я маму попросил принести что-нибудь такое, что ты бы не знала. Мама долго искала и нашла. Это старая книга, ее написали еще до твоего рождения. Вот ты ее и не знаешь.

– Ты очень умный малыш, – подбадриваю Ваню, – вот так ловко придумал меня обхитрить.

Ваня лежит с совершенно счастливым лицом. А я больше не томлю его ожиданием.

– Когда мне было шесть лет…

– Мне тоже шесть лет, – встрепенулся Ваня, – прям как про меня.

– Да, малыш, прям как про тебя. Слушай и отдыхай, а я продолжу, ладно?

Ваня устало вздохнул и закрыл глазки. Поправила покрывало и вернулась к чтению.

– В книге под названием «Правдивые истории», где рассказывалось про девственные леса, я увидел однажды удивительную картинку. На картинке огромная змея – удав – глотала хищного зверя. Вот как это было нарисовано.

Подняла голову, Ваня уже спал. Картинку можно не показывать, наклонилась и продолжила читать.

В книге говорилось: «Удав заглатывает свою жертву целиком, не жуя. После этого он уже не может шевельнуться и спит полгода подряд, пока не переварит пищу».

Я много раздумывал о полной приключений жизни джунглей и тоже нарисовал цветным карандашом свою первую картинку. Это был мой рисунок №1.

Я показал мое творение взрослым и спросил, не страшно ли им.

– Разве шляпа страшная? – возразили мне.

А это была совсем не шляпа. Это был удав, который проглотил слона. Тогда я нарисовал удава изнутри, чтобы взрослым было понятнее. Им ведь всегда нужно все объяснять. Это мой рисунок №2. Взрослые посоветовали мне не рисовать змей ни снаружи, ни изнутри, а побольше интересоваться географией, историей, арифметикой и правописанием. Вот как случилось, что шести лет я отказался от блестящей карьеры художника.

Спустя немного времени закрыла книгу и вышла в коридор.

– Устала?

У палаты стояла сестра.

Размяла спину и потянулась.

– Не важно, мне еще в торговый центр, там девочки уже три часа шопятся.

Мимо шла медсестра Валя. Она держала в руках поднос с лекарствами.

– Антуан- де Сент – Экзюпери, – промурлыкала она на французский манер. Ты сколько раз его уже читаешь, как в первый?

– Да всего раз тридцатый, – махнула рукой и направилась к выходу, – его не часто приносят.

Валя шла рядом и нежно смотрела. Она была всего на восемь лет старше, но смотрела на меня даже не как старшая сестра. Она опекала по –матерински, чем вызывала слегка завистливый взгляд настоящей родной сестры, Анны. Аню я очень любила, но она слишком правильная и строгая, даже к себе самой. А Валя мягкая и ласковая.

– Мне однажды вручили для чтения «Войну и мир», – приостановилась и хохотнула, – вот это было удивление.

Валя поставила на стол поднос и прошла за мной в гардеробную. Пока надевала плащ, она уже держала в руках сверток. Она всегда провожала меня, если была свободной.

– О, – тронула сверток, – прости, я не домой. Мне еще болтаться полночи, я на гули.

Но, Валя возражений не терпела. Силой сунула сверток в сумку.

– Знаю я ваши гули, молодежь. Тут все домашнее, вкусное. Утром будет тебе завтрак.

Закрыла сумку. С Валей лучше не спорить, когда она сует тебе еду, лучше покориться. Она мягко, но твердо тебе ее все равно всучит.

Уже у самой двери я услышала вопрос.

– И что, дочитала книгу?

На миг поджала губы и опустила голову. Я поняла, о чем спросила Валя.

– На середине третьего тома, – ответила, не поворачиваясь, – чтение оборвалось.

Вышла в прохладу вечера и прикрыла глаза. Чистый без запахов лекарств, воздух пьянил. Тут на улице он не пах ничем и так приятно его было удерживать в легких надолго. Валя опустила руки и тоже немного погрустила. Она знала, что значит фраза «чтение оборвалось». Это не наскучило читать книгу, это кто-то «ушел», не дослушав ее до конца. Но Валя работала в таком месте, где долго нельзя грустить, тут на губах всегда должна быть улыбка. В этом заведении каждую неделю кто-то «уходит» навсегда. Не каждый может работать там, где умирают дети. Это сложно и морально, и физически. И даже те, кому богом дано это нести, и кого он привел на такую работу, таких как Валя, не могут без дрожи в руках и сердцах переносить все равнодушно. Валя печально вздохнула и тут же ласково улыбнулась. Она вернулась и села за свой стол, впереди много работы.

Долго парковалась на стоянке. Сегодня выходной, народу наехало много, места свободные были, но протиснуться было сложно. Я любила заехать на стоянку задом, потом просто села и поехала себе преспокойно вперед. А тут незадача, соседи попались слишком представительного класса. Мои ладошки вспотели, хоть компьютер и помогал противным мужским голосом – «до препятствия 60 сантиметров». Мне показалось, что я слегка тронула крылом машину справа, аж в жар бросило. Вот стояла бы семерка какая-нибудь или та же лада калина, вообще бы даже не замарачивалась. А тут лажа прямо, уже на расстоянии боишься задеть, то, что стоит одно больше, чем твоя машина и квартира вместе взятые.