И всё же, даже если это, хотя бы частично правда, я, помня те чудеса, которые вы сотворили при мне, верю в вашу силу и в то, что вы быстро решите эту проблему.

Август Непомнящий».

Далее следовали три печати: круглая, ромбовидная и овальная.

— Что же, — вздохнул Леонар, — наверное, в его словах есть доля логики. Хотя я бы предпочитал вести честную и открытую игру. Скрывать что-то от народа, как показывает человеческая история, дело неблагодарное.

— Нам придётся подчиниться. Он лучше знает ситуацию в стране, — сказал Питер.

— А что принесли голуби? — спросила Янмей.

Их прислали жители со всех концов страны. Оказывается, везде заработали мельницы, включились многие машины, простоявшие без движения не одну сотню лет. Визидары благодарили Прославленных ремесленников за это чудо. Не обошлось без казусов и курьёзов — в некоторых письмах были смешные истории про то, что многие и не знали об истинном предназначении вещей. В одной деревне из печи для хлебов давно сделали шкаф. Представьте мирно обедавшую семью визидаров, когда за их спинами вдруг задребезжала мебель, растворились дверцы и на них выехал поднос с булками на которых сверху громоздились хозяйские шапки. В другом селении — в насосную машину, уходившую под землю, много лет скидывали старые сапоги. И когда она неожиданно включилась, то забросала округу стоптанной обувью. Но потом из неё полилась чистейшая вода, которой в тех краях не хватало. Она побежала по забытым фигурным желобам, разлилась по высохшим каналам, поливая посадки. И оказалось, что в селении, каждый дом окружён водой. Похожих историй было немало. В домах появилось тепло, заработали старые мельницы, зажглись фонари даже там, где о них и позабыли.

Проголодавшиеся ремесленники двинулись в харчевню, читая по пути письма. Расселись за столы и тут Пинар заметила:

— Друзья, посмотрите, какими вы окружены Музами! Сразу видно, что целый день работали головой!

И, правда, если расслабить зрение, было видно, что вокруг каждого ремесленника сиял свет. Тафари достал свой фонарик, и включил его — Музы в его свете были видны чётко, как струящиеся существа.

— Гляди-ка, Пит, — воскликнул он, — твои Музы самые большие и мощные.

— Так и я не маленький, — засмеялся великан.

За ужином Стурла опять напомнил про Сад хищных растений.

— Давайте сходим туда. Может, нам оттуда что-то пригодится, — пытался найти он аргументы, уж так ему было, видно, любопытно, что там скрывается за каменными стенами.

— Ладно, после ужина я с тобой схожу, — сказал Питер.

— И я с вами, — добавил Марио.

— Я тоже, — поднял над головой связку ключей Итиро, — открою вам туда двери.

— Ну, уж и я за компанию, — вздохнул Тафари.

После ужина наспех собранная экспедиция отправилась в дальний угол Стоунбона, где возвышалась огромная стена с глухой железной дверью. Итиро открыл её одним из ключей, найденных в центральном здании. За дверью оказалась большая комната со стеклянной стеной. В ней была ещё одна дверь, ведущая в сад. И тут же висела грозная табличка: «Без защитных костюмов не входить!!! С дорожек не сходить!!!» И ещё куча правил мелкими буковками.

— Ух ты, как всё серьёзно, — глядя в мутные окошечки на качающиеся заросли, восхищённо проговорил Стурла.

В комнате, где они находились, располагались стеллажи и скамьи. На полках стопками лежали аккуратно сложенные серые костюмы. Они были сшиты из странной тонкой, но прочной ткани. Нашлись все размеры. Даже на Питера.

Надев на себя костюмы и приготовив оружие, визидары вышли за стеклянную дверь.

Видимо, без ухода сад давно потерял форму и разросся. Многие дорожки заволокло полностью, и они скрылись за пышными травами и кустами. Но большие яркие таблички с названиями и описанием растений всё же было видно. И на каждом углу был план сада с указаниями расположения всех цветов, деревьев и кустов.

Чего тут только не было! Ремесленники сразу узнали заросли Змеёвника, с которым встречались под домом Пинар. А какой-то Удушник, полностью погиб — от него осталась только надпись и куча мусора. Здесь были камни, брызгающие ядом, как гласила табличка рядом с ними. И ромашки с острыми, как лезвия лепестками.

Но самые интересные виды оказались в отдельном отсеке оранжереи. Она была закрыта и Тафари отговорил туда идти Стурлу, который рвался за укреплённую дверь.

— Не надо, — покачал головой Следопыт, — это может быть слишком опасно. Посмотри, кажется изнутри билось какое-то растение. Может оно и сейчас там притаилось?

И Тафари показал на выбоины покрывавшие дверь. А Итиро указал на список спрятанных за нею растений.

— Смотри, Стурла, — сказал он, — ты готов встретиться хоть вот с этой Ужастией?

И Итиро ткнул пальцем в рисунок красивого серебряного цветка.

Никто не заметил, что под мощной дверью есть маленькая щель. Возможно, она образовалась от времени. А, может, постаралось какое-то растение. Но пока Стурла припирался с Тафари, никто не увидел, как одна из лиан, покрытая зелёным мехом и унизанная крупными серебряными бутонами, вылезла сквозь прореху и тихо подползла к Итиро, стоявшему к двери ближе всех.

Стурла поднял глаза и увидел ту самую Ужастию, о которой ему толковали.

Растение поднялось в воздух за спинами визидаров, ощетинилось, развернуло листья и раскрыло с десяток цветков, показавших сотни острых зубов, бросилось на Итиро. Питер, увидел это в последнюю секунду. Он успел схватить Итиро за руку и отдёрнуть. И цветки успели лишь срезать пару длинных прядей волос и вцепились только в Музу парня. Ужастия обволокла её и с чавканьем мгновенно сожрала.

Ремесленники тем временем отбивались от других её веток, а Ужастия пыталась, обхватить их своими лианами и вгрызться им в тело цветками. Но в основном хватала только Муз вокруг них и пожирала их.

Наконец, защищаясь и отступая назад, ремесленники заскочили обратно в раздевалку. И лианы Ужастии бессильно стукнулись об её толстое стекло.

— Жуть, — сел на скамью Стурла, расстёгивая на грудикостюм и вытирая пот со лба, — знаете, я сейчас понял, что ботаника это не моё.

Когда ремесленники возвращались в административное здание, Тафари сказал:

— Вы согласитесь, что пока нам не стоит больше ходить в Сад хищных растений? Нам и без этого забот хватает.

Остальные ему покивали. В это время башенные часы пробили девять вечера. И Часовая Дева пошла по новому кругу. Тафари вдруг остановился, глядя на то, как она сыпет листики и сказал:

— Я, кажется, знаю, чего не хватает в «Ловце времени» — песочных часов Мэдлин!

— Точно! — подпрыгнул Стурла, — как я сам не догадался?

Перед тем, как разойтись по комнатам, компания пошла к комнате Мэд. Они услышали, что девушка то ли тихо поёт, то ли с кем-то разговаривает, и постучали в дверь.

До них донеслось, как Мэдлин подбежала к двери и глухо спросила:

— Кто там?

— Мэд, мы вернулись из Сада хищных растений, — сказал Тафари, — знаешь, кажется, мы поняли, что в «Ловец времени» нужно вставить твои часы. Ты не против, если мы их заберём?

— Э-э-э, мне сейчас не очень удобно их искать, — сдавленно через дверь сказала Мэдлин, — давайте отложим это. Ведь не сейчас же вы пойдёте в мастерскую?

— Логично, — кивнул Питер остальным. А потом, тронув дверь, добавил чуть нежнее, — спокойной ночи Мэд.

Остальные переглянулись, но улыбаться не решились, хотя с некоторых пор видели, как Питер смотрит на девушку.

— Спокойной ночи, — вздохнула за дверью Мэдлин.

И все разошлись по квартирам.

…Утром, лишь рассвет чуть разогнал мглу, как в колоколец у двери Стоунбона позвонили. Кабинет Тафари, в котором он дремал, находился как раз над центральным входом, поэтому он, услышав шум, высунулся в окно первым. На улице обнаружился Носик. Он сидел на гнедой лошадке, а ещё одну, чёрную с белой мордой, держал за верёвку.

— И что ты тут делаешь? — невежливо спросонья кинул Тафари. Но тут же осёкся и добавил, — доброе утро, Носик.