– Женщина! Мы приехали. Этот дом? – сиплым голосом спросил недовольный водитель. Валентина Петровна встрепенулась от неожиданного вторжения в ее воспоминания. Машина стояла на обочине влажной дороги, прямо перед железным забором, прикрывавшим от посторонних глаз недешевое великолепие дома из красного кирпича.

– Да, спасибо. Женщина рассчиталась и вышла наружу. Мерзкий ветерок, стараясь сбить ее с ног, задувал в уши и спину. Она, уставшая, бормоча про себя какие-то молитвы, нерешительно нажала на звонок. Дверь открыл растерявшийся Вячеслав. С пару секунд он, молча, стоял на пороге, словно считая время, а потом очнулся.

– Здравствуйте, Валентина Петровна! – как-то не совсем правдоподобно обрадовался он. – Добрый день, Вячеслав. Я извиняюсь за столь неожиданный визит…, – начала, было, женщина, но хозяин почти втолкнул ее внутрь, прикрывая дверь.

– Вы проходите, а-то там холодно. Что-то случилось? – беспокоился молодой человек. – Я приехала к Веронике. Она дома? – Валентина Петровна, глядя на Вячеслава умоляюще, «копошилась» в его мозгах. Он молчал. Полуминутная тишина превратилась в мучительный час. Этот взгляд, которым смотрел сейчас на нее муж племянницы, казался незнакомым. Вячеслав был довольно влиятельным человеком в своем кругу. Он держал сеть элитных кафе и баров по городу, уже на тот момент, когда Вероника представила его тетушке. С пожилой женщиной он вел себя обходительно, но по всему было видно, что он отнесся к ней ровно, – она ему, ни мешала, ни помогала своим присутствием. За Никой он ухаживал недолго, но красиво: шикарные цветы, драгоценности, – любые капризы. Он возил ее на дорогих машинах по различным ресторанам, – кто же откажется от такого претендента на руку и сердце? К тому же Вячеслав всегда был очень привлекателен: высокий, широкоплечий, смугловатый мужчина, с черными, как уголь, глазами.

Вот и сейчас он сидел перед ней, и казалось, сам просил о помощи.

– Дело в том, что Вероника уехала в отпуск с одной из своих подруг.

– Но куда? И почему так резко? – недоумевала женщина.

– Я сам не совсем в курсе. Она мне позвонила всего лишь на минуту и сказала, что уезжает сразу после работы. Это было вчера вечером. Но она что-то говорила о телеграмме, которую собиралась Вам отправить. Разве Вы ничего от нее не получили?

– Да, получила, и не одну, – женщина кинулась рыться все в той же клетчатой сумочке, доставая «драгоценные» телеграммы. – Первая пришла 19 января, – и Валентина Петровна сунула ему одну из бумажек. Вячеслав дрогнувшей рукой принял ее и начал читать, морщась от изумления. Его лицо менялось с каждой долей секунды, а глаза все бегали и бегали по листку с непонятным текстом. – Как? С каким отцом она виделась? – кажется, не понимал молодой человек.

– Со св-своим, – запинаясь, ответила женщина.

– А разве он не умер, когда ей был год?

– Простите…, наверное, Вы не все знали о Нике…, на самом деле он бросил их с матерью, и до этого момента, насколько я понимаю, они не встречались. С полминуты Вячеслав сидел, не двигаясь, словно пытаясь разрешить наисложнейший ребус, а потом, коротко выругавшись, бросился к Валентине Петровне. – Но почему она скрыла от меня про отца? Неужели она думала, что из-за этого я потеряю к ней интерес? – Мужчина присел перед тетушкой жены на корточки и взял ее за руку, умоляюще заглядывая в лицо. На секунду Валентине Петровне показалось, что она больше никогда не увидит и не услышит Вероники. Может, Вячеслав чего-то не договаривает? Возможно, у его жены есть враги или кто-то угрожает ему самому? Ведь когда ты довольно успешный бизнесмен, всегда нужно быть начеку. Вячеслав отвернулся, стараясь скрыть нахлынувшие чувства.

– Не знаю, что двигало ею, когда она поведала Вам «свою» правду, но, наверное, так было лучше для нее. Молодой человек широкими шагами измерил кухню и направился к окну. Он стоял спиной к Валентине Петровне, и она еще раз обратила внимание на его отлично сложенную фигуру. От него веяло мужественностью, силой, и сейчас женщина была искренне рада, что Вероника не ошиблась с выбором мужа. Тем более, что Вячеслав всегда любил ее, – это чувствовалось. – Вы сказали, что была не единственная телеграмма? – каким-то потусторонним голосом заговорил Вячеслав.

– Да…, вот еще одна, – ее я получила сегодня, около обеда. Мне показалось, что эти телеграммы слишком разные…, поэтому я заволновалась и приехала. Вячеслав резко развернулся к Валентине Петровне, снова измерил кухню широкими шагами и взял бумажку из ее теплых ладоней. Этот текст он прочел быстро, всего один раз. – Вот, теперь я узнаю свою жену…, а тот текст писала либо не она, либо она, но когда была не в себе…, – почти зло заявил молодой человек. – А мне все наоборот показалось…, – такую телеграмму она могла написать кому-то из знакомых, но не мне…, – женщина робко взглянула на Вячеслава, который, смеясь, покачивал головой. – Нет. Ту же самую информацию она передала мне по телефону. Мол, уезжаю надолго, не беспокойся, позвоню. Вячеслав, словно очнувшись, кинул быстрый взгляд на женщину и затараторил: – Господи! Что я за болван?! Вы же устали и проголодались, наверное? Сейчас я дам Вам чистое полотенце, чтобы Вы смогли помыться, а я пока приготовлю что-нибудь съедобное. Горничную я свою уже отпустил, она заходит по вторникам и субботам, – так что придется мне похозяйничать за нее, – мужчина улыбнулся и кинулся в другую комнату, видимо, за полотенцем. – Вячеслав, не беспокойтесь! – крикнула ему вдогонку Валентина Петровна, поежившись от того, что доставила некоторые неудобства молодому человеку своим неожиданным визитом. Спортивная фигура появилась в кухне уже через пару минут. Вячеслав, добродушно улыбаясь, протянул женщине сразу два полотенца на выбор. Смущенная Валентина Петровна привстала с маленького стульчика, готовая следовать за хозяином в отведенную для нее на ночь комнату. Они медленно поднялись по каменной, слегка изогнутой лестнице, на второй этаж. Стальные перила, с «восточным» орнаментом и позолоченными цветами, придавали этой части дома аристократичную старину. Гостиная располагалась слева от лестницы. Вячеслав пропустил вперед Валентину Петровну, дернув за ручку желтовато-коричневой дверцы.

– Вот…, проходите сюда. Это гостиная. Располагайтесь здесь…, ванная находится чуть дальше. А я пока разберусь на кухне.

– Спасибо, Вячеслав. Вы очень внимательны, – пожилая женщина, слегка смущенная его чуткостью, была благодарна за такой прием. Комната показалась ей менее освещенной, чем проходная и кухня. У стенки, посреди гостиной, стояла огромная кровать, над которой ночник. Обои своим рисунком несколько напоминали мотив, присутствовавший в украшении лестницы. Здесь было абсолютно все, что могло понадобиться даже самому придирчивому гостю: телевизор, маленький стеклянный столик, шкаф для одежды, занимавший нишу в полстены. Еще с несколько минут женщина, присев на краешек кровати, застеленной персиковым одеялом, осматривалась вокруг себя. В этой комнате ей нравилось все, особенно теплая атмосфера. Казалось, что сейчас откроется деревянная дверца, и в комнату войдет Вероника. Улыбаясь, она бросится к тетушке, обнимет ее, щекотая морщинистое лицо своими белокурыми локонами. Они посмотрят друг на друга любящими глазами и возьмутся за руки. Слегка моргнувший свет вернул Валентину Петровну к реальности и заставил подняться с кровати. Она поставила свой клетчатый саквояжик в самый угол, словно скрывая от посторонних глаз, и взяла в руки пушистое полотенце.

Ванная находилась рядом. Широкое зеркало было начищено до блеска, многочисленные шампуни и гели для душа аккуратно расставлены на стеклянной полке. Почти невесомым движением руки ей удалось пустить теплую воду. Через полчаса, вернувшаяся к жизни, пахнувшая ванильной пенкой, она спускалась вниз по лестнице. Нерешительным шагом двинулась в сторону кухни. Гадкое чувство неловкости перед Вячеславом мешало просто переступить порог. Женщина в нерешительности приостановилась, наглухо запахнула лиловый халат и кашлянула. Мужчина отреагировал сразу. – А! Вы уже помылись?! Проходите, садитесь, – предложил Вячеслав, подставляя ей стульчик на металлических ножках.