— Так я и думал, — пробормотал я.

Я уехал гораздо позже, чем планировал.

С ее вкусом на моих губах.

С моей спермой внутри нее.

И осознанием того, что я проклял нас обоих до самой смерти.

Сиенна

Прошлой ночью я была уверена, что Кристиан убьет меня. Думала, он узнал о том, что я общаюсь с детективом Харрисом.

Вместо того, чтобы убить, он вручил мне пистолет. Оружие, которое могло бы гарантировать мне свободу. Если бы я нажала на курок и оборвала жизнь Кристиана. За последний месяц я много раз думала о том, чтобы убить его. Я способна на это. Лишение жизни не будет преследовать меня, не разрушит. Нет, я могла бы справиться с такой вещью.

Но я не могла жить без Кристиана.

Осознание лежало горьким вкусом на языке. Мышьяком в венах.

Это не давало мне спать всю ночь после ухода Кристиана.

Я спала в его комнате, потому что мне нужно быть окруженной его запахом. Его вещами. Его книгами о русской поэзии. Его одеждой. Пистолетом, который он мне дал.

От этого мне не стало легче. Но я не определилась, кто мы друг для друга. Солнце взошло в первый день нового месяца. Месяц, с которого начнется планирование моей свадьбы.

Феликс не был снисходителен ко мне, хотя темные тени под глазами и сероватая бледность подсказали ему, что я не спала.

Нет, он был более суров.

Я не смела жаловаться. Не могла обвинить его в жестокости, в том, что он издевается надо мной. Потому что тогда я бы попросила его издеваться надо мной другими способами.

Я все еще хотела его. До боли хотелось посмотреть, как он трахается. Как он будет отличаться от Кристиана. И еще была дополнительная выгода от того, как это повлияет на Кристиана. Конечно, он не женится на мне, если его самый доверенный охранник трахнет меня.

Или он убьет нас обоих.

Я знаю, у него были мысли убить меня той ночью. Я это знала. Видела. И чертовски возбуждалась. Потому что он не мог. У меня слишком сильная власть над ним.

— Как ты попал на работу к Кристиану? — спросил я Феликса.

Я была вся в поту, тяжело дышала и сидела на одной из скамеек. На это утро мы закончили, за что я была одновременно благодарна, и сожалела. Я стала жаждать насилия с Феликсом. Чтобы чувствовать его запах. Чувствовать его тепло, напоминающее, что его кровь не холодная.

Его глаза метнулись к моим. Он не вспотел, дышал ровно и спокойно. Вместо своей обычной футболки и джинсов он был одет в черную майку и шорты, что резко контрастировало с его алебастровой кожей. Хотя он был намного худее Кристиана, его мускулы четко очерчены, отточены так, что каждая его конечность была оружием.

Мы не часто разговаривали. Тишина меня не беспокоила. На самом деле, даже утешала. Хотя глупо чувствовать себя комфортно рядом с Феликсом.

В отличие от Кристиана, он без колебаний убил бы. Да, он хотел меня. Даже он не мог этого скрыть. Но он не раб своих желаний.

Сначала я не думала, что он мне ответит. Предоставление любой информации о нем и его прошлом давало силу только мне. Покров тайны и опасности, которым он окутал себя, придавал ему еще больше загадочности.

— Я пришел, чтобы убить его, — сказал он после того, как я почти разочаровалась в нем.

У меня вырвался неуместный смех.

— Ты пришел, чтобы убить его?

Феликс кивнул.

— Много лет назад. Деньги хорошие предложили, но не это было мотивирующим фактором. Мне хотелось убивать. Наблюдать, как жизнь уходит из глаз людей, — его рот растянулся в порочной улыбке, которая пробрала меня до костей. — Я даже не понимал понятия лояльности. Не до Кристиана. Теперь я умру за него. Убью ради него. И буду защищать то, что принадлежит ему.

Мне потребовалась секунда, чтобы переварить все, что он сказал. Я была шокирована тем, что он делился со мной, говорил так открыто, честно. Феликс был загадкой, и я подозревала, что ему это нравилось. Но он делился со мной. Почему?

Я задрожала под тяжестью его пристального взгляда.

— Значит ли это, что ты защитишь меня? — я внутренне съежилась от того, как тонко прозвучал мой голос.

Его глаза пробежали по мне, оставляя ледяной след.

— Нет, Сиенна. Я бы защитил тебя только если бы убил, когда ты зашла сюда. Ты испорчена. Проклята. И все же тебе нравится каждая секунда этой жизни.

Затем он вышел из подвала, оставив меня наедине со своими словами и моими мыслями.

Ничто из этого не давало никакого утешения.

❖❖❖

Мне удалось продержаться весь день на работе — синяк поблек настолько, что его можно было скрыть косметикой. Я задержалась допоздна, чтобы не пришлось ужинать в пустом доме. Оказавшись в упомянутом доме, я поспешила вверх по лестнице в комнату Кристиана, крадучись по темному особняку.

Я не могла уснуть, хотя прошлой ночью так и не сомкнула глаз. Без Кристиана не могу. Бессонница вернулась с удвоенной силой в первую ночь, когда он ушел. Я не знала, насколько это хорошо. Мое будущее должно быть свободным от Кристиана, от этого дома, от этой жизни. Но месяц подошел к концу. София позвонила мне в тот самый день. Она уже начала принимать меры. 22 мая. Эта дата свадьбы.

Меньше чем через два месяца. Через два месяца я буду замужем.

Я перестала ходить вокруг да около, пытаясь найти улики. Отказалась от борьбы.

Я ненавидела себя. Совсем чуть-чуть. Далеко не так сильно, как следовало бы. За то, что так быстро приспособилась к жизни, в которую меня засунули. Жизнь, которая, казалось, создана для меня.

Это, наряду со многими другими навязчивыми мыслями, было причиной того, что я бродила по дому в три часа ночи. При свете дня это место было роскошным, ошеломляющим. Но, казалось, оно существовало только из теней во тьме. Страшно.

Или я уговаривала себя так думать.

Я здесь не одна.

Кристиан заверил меня, что будет обеспечена безопасность. Как будто это утешит. Кучка странных вооруженных людей, рыщущих по территории. Я догадалась, что в этом есть смысл. Он был могущественным человеком с могущественными врагами. Я едва думала об этом. До тех пор, пока не стала ходить босиком одна посреди ночи. Эта жизнь реально опасна. Дочь Дона была жестоко изнасилована и убита в этом самом доме.

Я не боялась призраков. Или конкурирующих мафиозников, которые могут попытаться заявить о себе, убив женщину Дона. Нет. Я ничего из этого не боялась. Просто чтобы доказать это, я не включила свет, когда добралась до кухни, позволив тусклому свету луны и уличным фонарям освещать мой путь к подставке для тортов в центре кухонного островка.

София принесла его вчера. Она еженедельно приносила выпечку. Они с Кристианом вместе пили кофе. Их связь сильна. Даже после того, как он отрезал руку их сына.

Странная семейка.

Но женщина отлично готовила.

Сахар и шоколад для меня не слабость. Как многие женщины, я не одержима едой. Только потому, что у меня было много других проблем. Я не могла вписать сюда расстройство пищевого поведения. Я ела для того, чтобы продолжать жить. Ела в хороших ресторанах, Пит был одержим попасть в каждый ресторан города. Ничто из этого меня не взволновало.

Главным образом потому, что жизнь меня не волновала.

Так было чуть больше месяца назад.

Но теперь Кристиан готовил для меня.

Каждую ночь.

Своими руками.

Как будто я, блять, наконец-то начала жить.

Поэтому я взяла нож для кусочка шоколадного торта.

Краем глаза я заметила движение и замерла, сжимая нож. Сердце бешено колотилось в груди.

Я опять стою на этой кухне, держа в руках нож, хотя у того, кто прячется в тени, скорее всего, есть пистолет? Кристиан убьет меня за то, что я оставила оружие в тумбочке наверху. Если меня не убьют до него.

Я обернулась, когда тень приблизилась, и шаги эхом отдались по мраморному полу, его лицо появилось в поле зрения. Знакомое лицо. Одно из кошмаров. По крайней мере, у большинства людей.

Я не выпускала нож из рук, когда Феликс надвигался на меня.

— Что ты здесь делаешь посреди ночи? — прошептала я, мое тело покалывало от беспокойства.