Я не могла быть его первой. Не верю, что он вдруг ни с того ни с сего решил принять женщину в качестве платы за долг. Принудить ее к браку. Не кто-то вроде Кристиана. Он мог бы выбрать любую из желающих женщин. Но он не хотел желающих. Это было слишком легко для человека, который получил все благодаря богатству, страху, власти. Он получал от этого удовольствие.
И даже под угрозой неминуемой смерти или пожизненного заключения я сделала то же самое.
— У меня есть кое-что для тебя, — Кристиан нарушил молчание между нами.
— Что? Бриллиантовые наручники? — поддразнила я.
Его глаза блеснули.
— Нет, наручники, которые я хочу надеть на тебя, не бриллиантовые. Они порежут запястья, и на тебе останутся следы на несколько недель.
Святое дерьмо.
У меня не было времени для остроумного ответа, не было времени ругать себя за то, что я так чувственно отреагировала на мужчину, которого ненавидела, угрожая надеть на меня наручники, потому что он посмотрел на телефон, который я не заметила. Я молчала, наблюдая за ним. Мое дыхание было поверхностным, руки все еще сжимались в кулаки на коленях. Я уставилась на стол, моя киска пульсировала. Да, если бы он мне приказал, я бы наклонилась точно так же, как сегодня утром. На самом деле, ему даже не пришлось бы мне приказывать.
Он вызывал во мне дикое, плотское чувство.
Звук сзади заставил меня переключить внимание, прервал грязные мысли. Я должна быть благодарна, что меня вырвали из эротических грез наяву, но я была зла. Чертовски зла.
Феликс вошел в комнату. Он ждал? Он будет прятаться в этом доме? Дом, в котором я буду жить?
Его глаза встретились с моими, и я почувствовала электрический разряд.
Он пугал меня. Пустота в его глазах, осознание того, что он убьет меня, не задумываясь. И все же он меня привлекал. Его острая челюсть, руки, которые были покрыты татуировками. Футболка и джинсы, которые так не вязались с гладкими, сшитыми на заказ костюмами Кристиана. Он вызывал у меня отвращение и одновременно интриговал.
Нет, черт возьми, нет. У меня и так достаточно проблем, опасный босс мафии заставлял меня быть его женой. Мне не нужно добавлять в эту смесь привлекательного психопата.
Кроме того, Феликс был не один.
Он затащил в комнату кого-то еще.
Мужчина слегка пошатнулся от того, как грубо Феликс дернул его, но вовремя выпрямился, чтобы встретиться со мной лицом к лицу.
Я немедленно встала, мое тело онемело. Краем глаза я заметила, что Кристиан тоже встал. Он обогнул стол и направился ко мне. Я даже не отступила. К счастью, он меня не тронул. Он просто стоял близко, достаточно близко, чтобы я могла почувствовать пряный запах его лосьона после бритья.
Хотя у моего тела была реакция на это, она была не такой сильной, как могла бы быть, если бы мы остались одни в комнате. Если бы я не была сосредоточена на ком-то другом.
— Пит, — выдохнула я, глядя на человека, с которым еще неделю назад планировала провести свою жизнь.
На лбу у него выступили капельки пота, вокруг левого глаза красовался фиолетовый синяк, а безупречное загорелое лицо портила разбитая губа. Его рубашка была мятой и в пятнах.
Я никогда в жизни не видела его таким неопрятным. Этот человек работал и не потел. Даже когда мы занимались сексом, не было ни рычания, ни грязных разговоров; тихие, просто вежливые оргазмы в общей сложности в трех позах.
Он в безопасности.
По крайней мере, я так, блять, думала.
Его глаза цвета морской волны расширились, когда его втолкнули в комнату. Рука Кристиана лежала на моей пояснице. Я ненавидела и наслаждалась этим теплом одновременно.
— Сиенна, — закричал Пит, его глаза метались от меня к мужчине позади.
Человек, которому он меня продал.
Я не думала, я просто действовала. Кристиан либо не ожидал этого, либо был недостаточно заинтересован, чтобы остановить меня, потому что остался на месте.
Пит ожидал чего-то совершенно другого, когда я бросилась к нему. Он думал, что я подарю ему последний поцелуй? Объятие?
Он определенно не ожидал, что я ударю его по лицу; я тоже этого не ожидала. Но его лицо, его дурацкая стрижка за триста долларов, отсутствие стыда в глазах – о, и тот факт, что он продал меня боссу мафии, чтобы погасить свой долбаный долг…
Да, это заслуживало удара в лицо и коленом по яйцам.
Мой кулак горел, когда он рухнул на пол. Я стиснула зубы от боли и заставила себя не прижать руку к груди. Я позволила боли служить топливом, а гневу – причиной оставаться на ногах, вместо того чтобы разрыдаться.
— Ты кусок дерьма, — прорычала я. — Надеюсь, что они убьют тебя.
Я не стала дожидаться его дерьмовых оправданий или чего-то еще. Я перешагнула через его тело и вышла.
========== Глава 7 ==========
Кристиан
Она продолжала удивлять и впечатлять меня.
Я не ожидал, что Сиенна превратится в плаксу, как только узнает о моих планах на нее. Я ожидал увидеть ненависть в ее глазах. И возбудился. Мне захотелось снова оказаться внутри нее.
Я почти приказал ей лечь на мой стол, как и обещал. Она хотела этого. Как бы она ни пыталась скрыть свои эмоции, я все прекрасно видел. Она хотела меня.
Вот почему я выбрал ее.
Для меня она чертовски идеальна.
Возникнут трудности. Уверен, она будет бороться и дальше. С нетерпением жду этого момента.
Хотя у меня было искушение, я не убил ее жениха. Оставить его в живых было большим наказанием. Хочу заставить его присутствовать на нашей свадьбе. Не сомневаюсь, что по прошествии месяца Сиенна смирилась бы со своим положением. Блять, она бы процветала. В этом я уверен.
Нелепое предложение Пита было простым решением одной моей назойливой проблемы.
Мне нужен наследник.
Мальчик, девочка, без разницы. Если бы у меня было хоть какое-то право голоса, я бы не стал производить потомство. Но у меня нет права в этом вопросе. Я сделал выбор стать главой этой семьи, когда Винсенций принял душераздирающее решение передать трон мне, а не своей крови.
Винсенций пожертвовал своей кровью, чтобы дать мне эту должность. Это было бы сродни плевку ему в лицо, если бы я не позаботился о том, чтобы имя семьи продолжало жить. Я уже был стариком, который не получал пенсии. Я годами терпел намеки, когда София подталкивала ко мне женщин своим тонким, искусным способом.
Я не был против этих женщин.
Все они были прекрасны. Мягкие. Добрые. Из хороших семей.
Они были точь-в-точь как Изабелла. Что и было гребаной проблемой. София думала, что найти кого-то похожего на погибшую любимую дочь было бы отличным решением.
А реальность такова, что никто никогда не мог и не сможет сравниться с ней. Если бы я пошел против своих инстинктов и женился на одной из этих женщин, я бы потом возненавидел ее. Это жестоко и напрасно. Ее жизнь была бы несчастной. Я бы возненавидел ее за то, что она не Изабелла. Я бы мучил ее ради забавы.
Вот почему Сиенна здесь. Она первая женщина, которая заставила меня почувствовать себя живым.
И к тому же она была так далека от Изабеллы, как только можно было себе представить.
Она могла справиться с жестокостью. Ей это чертовски нравилось. Она процветала за счет нее.
Она идеальна.
Я сидел в своем кабинете, смотрел на розарий, представляя место, где ее бедра соприкасаются с влагалищем, его мягкость, хотя должен просматривать счета, заказы на покупку, городские контракты.
В работе Дона мафии была куча гребаной бумажной волокиты. Я скучал по тем дням, когда был всего лишь солдатом, выполняющим грязную работу. Это что-то вскормило во мне.
Сиенна питала то же самое.
Тихий стук в дверь отвлек мое внимание от роз.
Винсенций вошел в комнату.
Ту, что раньше принадлежала ему. Стучится в дверь, которая, блять, когда-то принадлежала ему. Несмотря на то, что прошли десятилетия, мне все еще казалось странным, что он делает подобные вещи в месте, которое раньше было его домом.
Они оставались в нем в течение многих лет после того, как Изабелла погибла здесь. Некое послание тем, кто думал, что может напасть на Дона, убить его дочь и выйти сухим из воды. Он доказывал, что они не выгонят его из дома. Ведь дом принадлежал семье на протяжении многих поколений.
