Вскоре после того, как я налила себе кофе и выбрала, что поесть, появился Джей. Он был одет в черную футболку и джинсы. Ноги босые.

Это меня удивило. Думала, он выйдет в костюме и туфлях.

Я изо всех сил старалась не таращиться на него, пока он наливал себе кофе, хватал немного еды на свою тарелку. Хотя я обратила внимание на то, как он пил кофе – черный, с двумя кусочками сахара, и что он взял на завтрак – банан, круассан, пирожное, кучу фруктов и мюсли. Мне не терпелось впитать в себя каждую маленькую деталь его жизни.

Это было действительно жалко, что я сидела там, выискивая эмоциональные обрывки, кусочки информации. Но сейчас я об этом не беспокоилась. Вместо этого я отхлебнула кофе, позавтракала и очень старалась вести себя нормально, когда Джей сел рядом со мной. Он ничего не сказал про музыку, не пытался побеседовать со мной. Мы ели в абсолютной тишине.

Когда мы закончили, я собрала тарелки и отнесла их в раковину, ополоснула, прежде чем поместить в посудомоечную машину, которая выглядела так, будто могла совершить путешествие на Марс. Джей не пытался остановить меня от этого или предложить какую-либо помощь.

— У тебя есть контейнеры, куда сложить еду? — спросила я его, осматривая невероятное количество шкафов и ящиков.

Он сидел за барной стойкой и наблюдал за мной. Без телефона. Без газеты. Перед ним ничего не было. Он просто наблюдал за мной.

— Можно я уберу здесь все? — уточнила я, махнув рукой на впечатляющий и, без сомнения, дорогой стол перед нами.

— Об этом позаботятся, — ответил Джей.

Я нахмурилась.

— Кто?

Он пристально посмотрел на меня, словно раздумывая над новым правилом по поводу задаваний таких вопросов, или просто проигнорировать меня. Я уставилась прямо на него. Если я буду разгуливать по этому месту в одном халате, я имею право знать, с кем столкнусь. И кто может услышать, как громко я кричу, кончая с Джеем в третий раз.

— Фелисити, моя экономка, — наконец ответил Джей.

Я ненавидела то, что получение такой единственной крупицы информации казалось победой.

— Она все время здесь? — спросила я.

— Нет, — снова ответил Джей. — Не тогда, когда я трахаю тебя, если это интересует. Никого не будет в доме, когда я буду внутри тебя.

Я сглотнула от того, как небрежно он говорил об этом, как будто мы обсуждали цены на молоко. Я мгновенно отреагировала, мои соски затвердели под толстой тканью халата. Да я весь завтрак возбужденно наблюдала, как Джей сидит рядом со мной в джинсах, пьет кофе и завтракает. Простые действия. Простая одежда. Такие простые вещи делали этого человека еще более необычным.

— Она будет готовить еду. Если тебе не понравится, можем заказать что-нибудь к твоему удовлетворению, — продолжил Джей.

Я моргнула при мысли о какой-то безликой женщине, готовящей мне еду, задаваясь вопросом, что она готовила для Джея. Что она знала о нем? Относился ли он к ней с таким же холодным безразличием, как и ко мне?

— Уверена, что бы она ни приготовила, это будет вкусно, — заверила я его, ненавидя себя за то, что не могу предложить приготовить самой.

Выросшая с отцом-одиночкой, большинство людей ожидали, что я возьму на себя все или большую часть домашних обязанностей, за которые могла бы отвечать мать. Приготовление еды. Уборка. Особенно в моем родном штате, где всех распределяли по гендерным ролям.

Но я выросла феминисткой. Мой папа сам мог приготовить, убраться и выполнить обязанности матери и отца в дополнение к десятичасовому рабочему дню. Он приходил домой после смены, принимал душ, а потом готовил для нас. Он любил готовить и не боялся экспериментировать. Читал кулинарную книгу Джулии Чайлд, месяцами учился готовить французскую кухню. Затем он перешел на вьетнамскую, итальянскую, испанскую. Людей всегда удивляло, когда мой отец приглашал их на ужин и подавал им глазированную утку и суп из омаров.

Я обожала своего отца. В подростковом возрасте мне было неинтересно учиться, готовить вместе с ним. Я болталась с друзьями и была подростковой сучкой. Хотя папа был строг, он избаловал меня. Думаю, что так он пытался компенсировать отсутствие мамы, кормил меня замечательной едой и не давил на меня, чтобы я каким-либо образом попыталась занять ее место.

Потом я переехала сюда. Где еда на вынос была религией, а званые обеды – обычным делом. Я дожила до двадцати восьми лет, только зная, как сварить яйца, и не более того. Я сделала мысленную заметку позвонить Зои, чтобы узнать, не хочет ли она пойти со мной на кулинарные курсы. Не только из-за Джея, но и потому, что тридцатилетняя женщина должна уметь готовить. И в какой-то момент мне захотелось завести детей. Хоть я и жаждала выйти замуж за мужчину, который верил в равное распределение домашних обязанностей, я хотела готовить для своей семьи. Делать что-то, чего не делала моя мать.

Во время моих мысленных каникул Джей встал со своего барного стула, подошел к ящикам и достал что-то, положив на кухонный остров.

— Это для тебя, — сказал он, подвигая предмет вперед.

— Для меня? — повторила я, застигнутая врасплох.

Неудивительно, что Джей не ответил, даже не кивнул. Я быстро поняла, что он не повторялся и не отвечал на вопросы, которые считал неуместными.

Из всего, что я ожидала от своих первых выходных с Джеем, я не думала о подарке. Особенно не о таком дорогом, судя по коробочке.

Когда я ее открыла, бриллианты заискрились в утреннем свете. Их было очень много. Очень. Я не специалист по драгоценным камням – Рен уже бы распознала огранку, карат и чистоту, – но я знала лишь то, что они дорогие. Браслет был из белого золота и выглядел бы потрясающе на моем запястье. Несмотря на то, что я была очень счастлива быть независимой, самодостаточной и способной покупать все свои собственные аксессуары, какая-то часть меня влюбилась в эти сверкающие бриллианты и сразу же захотела, чтобы они были на моем теле.

Но я ждала, глядя в изумрудные глаза Джея.

— Что это такое? — прошептала я.

— Это подарок, — сказал он.

Я приподняла бровь.

— Подарок? Для женщины, с которой ты спал одну ночь?

— Для моей женщины, — поправил Джей.

Я сделала глубокий вдох, позволяя его запаху проникнуть в мои ноздри, что напомнило мне чувство, когда он входил в меня всего несколько часов назад.

— Я мужчина, которому нравится видеть, как моя женщина носит то, что я ей купил. Следует привыкнуть, потому что я планирую купить тебе намного больше. В моем шкафу есть одежда для тебя. Должно подходить под твоей размер. Под твой вкус. Для предстоящих мероприятий, на которых ты будешь присутствовать вместе со мной. Для времени, которое мы будем проводить здесь, в доме, вместе.

Я тяжело сглотнула, переваривая его слова. У меня сложилось впечатление, что, когда мы будем вместе в доме, на нас вообще не будет одежды. Или он имел в виду нижнее белье? Я помешана на нижнем белье. Особенно на французском.

— Я знаю, что твоя работа связана с одеждой и модой, у тебя уже есть очень четкое чувство стиля, поэтому я открыл счета в различных магазинах. Можешь купить все, что захочешь, за мой счет, — добавил он.

Я поджала губы. У Джея много денег. Я знала это. Он полностью сосредоточен на контроле, еще один факт, который я знала. Зои даже сказала мне, что Джей «заботился» о своих женщинах до того, как все это началось. Но я приняла это всего лишь с капелькой соли по краям моего бокала с маргаритой. Я действительно не думала, что мужчины – даже очень богатые мужчины – делают такие вещи в жизни, а не только в фильмах с Джулией Робертс.

Джей не был Ричардом Гиром. Он не был похож ни на одного героя из фильмов. Ни в коем случае.

Но вот он здесь, дарит мне бархатную коробочку и совершенно новый гардероб.

Мой собственный гардероб уже был обширным и дорогим. Технически мне не нужна новая одежда. Но я была женщиной, работающей в бизнесе моды, и я любила новую одежду.

Но готова ли я, чтобы Джей покупал их для меня?