- Как дела? - Спросил он, забираясь рукой под штанину. Не очень хотелось быть трахнутым, но опасность, которую чувствовала его испуганная дырочка, и фантазии о жестоком и доминирующем Славе приятно грели. Не сердце, разумеется, а кое-что другое.

Егор ткнулся носом в чужую шею. Пахло солнцем и гелем для бритья, а на вкус…

- Это чей волос? - Слава взял с кресла длинный волос, крашеный в светлый блонд. Бля.

- Это Жеки. - Тупо ответил Егор, отлипая от ароматной шеи.

- Кто такой Жека?

- Такая. Это подружка моя. Не смотри на меня так, у нас ничего нет.

Вильман прикипел к Егору взглядом, и тот вспомнил, как уссыкивался с этих препарирующих глазок первое время. Уссыкался и сейчас.

- Что? Да правда. Я вообще верный, как Муму. - Егор понял, что это не работает, и приласкался к мужчине обратно, обвивая руку и потираясь бедром о бедро. - Можешь вон, камеры поставить… Правда, тогда в основном будешь наблюдать, как я в носу ковыряюсь…

Вильман закатил глаза.

- Смотри у меня. - Только и сказал он.

- Куда смотреть? - Радостно поинтересовался Егор, поняв, что обошлось.

Они плавно перетекли на кровать и Вильман, отстранившись от взаимолобызаний, наказал лежать и не рыпаться.

- Окей. - Согласился Егор. На потолке перемигивалась подсветка. Он был голым, и член не знал, то ли ему уже подняться до конца и лечь на живот от предвкушения и азарта, то ли наоборот похрапеть на бедре бесполезной тряпочкой от набора тех же эмоций.

Вильман вернулся с наручниками, и Егор сглотнул.

- Славаааа… - Затянул он, косясь в сторону четырёх розовых кожаных полосок, что ложились поверх его запястий и лодыжек. - Может, не надо, а?

- Что не надо, мой хороший? - Вильман скрепил те, что были на запястьях, цепочкой. Довольно крепкой.

- Бля… не знаю. - Егор стоически вытерпел то, как его перевернули на живот и пристегнули к спинке кровати. - Просто не надо как в прошлый раз, а?

- Тебе ведь понравилось. - Возразил мужчина, поглаживая Егора по голой ягодице.

- Слава, я же посрать нормально не мог… - Взмолился он, надеясь поуменьшить пыл любовника упоминанием телесных выделений, а потом вспомнил, что Вильман вроде как доктор. А ещё и извращенец. Мало ли, он ему сейчас ещё и идею какую подал…

- Ну-ну. - Слава похлопал его по попе. - Зато я весь обдрочился, думая о том, как ты страдаешь. - Он пристегнул ноги Егора по разные углы кровати, и теперь тот напоминал рогатку.

- Ты серьёзно? - Вскинулся Егор и, получив ответный кивок, широко распахнул глаза. - Не надо!

- Не буду, успокойся. - Пообещал еврейский изврат. - Сегодня просто выпорю тебя хорошенечко, а потом нежно и осторожно трахну, как тебе идея?

- Правда? Не врёшь?

- Когда я врал? Будешь стонать, как девочка, у тебя слизистая очень чувствительная.

- Тебе-то откуда знать, изверг?

- А я ещё в первый раз проверил. - Вильман наклонился к его уху, едва касаясь горячими губами. - Ты был пьян и не помнишь, как стонал на моем пальце. А ведь я даже простату не задевал.

Егор не нашёл в себе сил на достойный ответ, только на недостойный, а потому промолчал.

Слава показал ему длинный крепкий прут.

- Пробовал такое?

Егор помотал головой.

- У моего бывшего была только мини-мухобойка…

- Стек это называется. - Вильман фыркнул от смеха. - Мухобойка…

- Ну мухобойка же! - Егор тоже рассмеялся, ёрзая по покрывалу.

- Ну-ну. - Его снова погладили по полупопию. - Это гораздо больнее, чем мухобойка. - Слава прикусил его за ягодицу.

Егор ойкнул. По телу волнами расходился жар. Смешливый Слава, жестокий Слава, нежный Слава, очень успешный Слава, все эти парни, а особенно слитые воедино, весьма волновали воображение и тело.

- Я и не сомневался, что будет больнее мухобойки. - Ухмыльнулся Егор. - Что ещё в программе?

- Заячий хвостик. - Вильман показал ему пробку-ёлочку с милым розовым помпончиком на конце.

- О. - Только и выдавил Егор. - Может, мне ещё и юбочку надеть? Почему всё розовое?

Слава пожал плечами.

- Да просто по скидке было.

Егор прыснул и засмеялся.

В целом, если описывать его впечатления от порки, Егор бы сказал просто: “охуеть”.

Маленькая ёлочка приятно потиралась о стенки, каждый раз, как Егор дёргался от нехилых таких ударов деревянного прута. От смешения боли и удовольствия, от того, что Вильман смотрел на него, такого беззащитного и с дурацким хвостиком между булок, и от мысли о том, что всё это будет так или иначе вознаграждено, у Егора стояло крепко и беззастенчиво, а когда обнаружилось, что у ёлочки ещё и секрет есть, и она мягко завибрировала прямо внутри, он натурально захныкал и заныл. Это было невозможно, и это было “охуеть”, и боль от расцарапанных спины и бёдер постепенно превращалась в острое удовольствие, из-за которого приходилось глухо стонать, сладко потягиваясь в своих цепях после каждого болезненного вскрика.

- Бляя… - Затянул Егор, когда стало уже слишком… слишком. - Пожалуйста, хватит… пожалуйста…

Слава молча убрал вибрацию, а затем режущие удары переместились на нетронутые до того ягодицы. Стало немного легче, и подступающее к горлу тошнотворно-острое возбуждение отступило, оставив просто возбуждение и просто боль: ягодицам доставалось куда меньше, чем спине.

Когда это всё наконец прекратилось, Егор даже не сразу понял. Он тяжело дышал, натягивая свои путы, и вдруг ощутил облегчение, словно бы в груди взорвался наконец растущий каждую секунду шар с водой. Вся эта вода почему-то оказалась на щеках.

Он даже едва ли обратил внимание на то, как из него выскользнула пробка.

- Мальчик мой… - С волнением зашептали на ухо. Между ягодиц приткнулся тёплый и скользкий ствол.

- Да? - Тонко спросил Егор, задерживая дыхание.

- Помнишь, я говорил, что буду трахать тебя нежно?

- Да.

- Я не обещал, что не будет больно. - Горячий язык скользнул в ухо, а Егор ощутил, как перед глазами, в груди, в паху, во всём теле завзрывались звёзды.

- Да, пожалуйста. - Он улыбнулся, прикрывая глаза. - Мне так хорошо… сделай мне больно ещё.

Мокрый язык скользнул по шее.

- Сделаю. - Пообещал Вильман и вцепился в израненые ягодицы.

Толстый член проникал в него очень туго, несмотря на смазку и небольшую подготовку ёлочкой. Слава не обманул. Он был очень нежным и аккуратным, медленным даже, но всё таким же напористым и властным. Ствол проникал по миллиметру, плавно и не спеша, и всё же не замедлился ни на миг, ни тогда, когда Егор начал отчаянно зажиматься, ни тогда, когда заскулил от смешанных чувств. Было больно, но не как в первый раз. Было больно, но с члена уже натекла вторая лужа смазки. Было больно, но Егор не просил остановиться.

- Да! - Вскрикивал он, натягивая наручники. - Как же… как же… прошу… я сейчас помру! Ещё! Ещё глубже!

Дойдя до конца и впечатавшись пахом Егору в ягодицы, Вильман вдруг вцепился зубами ему в загривок и громко, утробно зарычал-застонал, грубо вбиваясь внутрь.

Егор ощутил извращённое разочарование при мысли о том, что ему бы хотелось, чтобы Слава кончил глубоко в его заднице: по-настоящему, а не в резинку.

- Да! - Воскликнул кончающий Вильман. - Я тебя в следующий раз так… ох!.. спермой накачаю… будешь… мм!

Что Егор будет, он так и не понял, потому что Слава ткнулся ему в плечо и затих, зато понял, что просил сперму себе в очко вслух.

Слава слез с него не сразу. Сначала просто тяжело и хрипло дышал, уткнувшись носом в затылок, тихо что-то нашёптывая на каком-то красивом языке, потом стал выцеловывать шею, плечи, всё, что попадалось, а затем, словно наконец выйдя из транса, вышел и из Егора, неловко отвязал ему ноги и дал перевернуться на спину.

Спина не сказала спасибо. Зато сказал Егор, когда у него взяли в рот. Он кончил не слишком быстро, словно чего-то то ли не хватало, то ли наоборот всё было чересчур, но кончил ярко, до спазмов в ногах и хриплых стонов. А потом обмяк.