- Отдыхаешь?

- Угу.

- Не клюёт рыбка?

Этот вопрос привёл Егора в хорошее расположение. С несальным неуродливым мужиком захотелось немного поделиться.

Он по-детски помотал головой.

- Может, удочка короткая? - Мужик весело осклабился идеально-белыми и идеально-ровными зубами.

- Нормальная удочка. - Буркнул Егор, хотя и ему стало весело. - И вообще, тут, оказывается, не на удочку ловят.

- Да ну?

- Ну да. А то ты не заметил.

Мужик фыркнул.

- У меня и удочка, и не-удочка ничего. - Похвастался он.

- Хочешь сравнить? - Спросил Егор и на свою беду повернулся к мужику лицом. Тёмные глаза смотрели на него с хищным интересом.

- И не только. - Просто сказал он, нисколько не смутившись. - Ты студент?

- С чего ты взял? - Возмутился Егор.

- У тебя общажный пропуск из кармана торчит.

- А, бля… - Егор достал пропуск из заднего кармана и неловко сунул в передний, вытягиваясь на стуле, как йог, и заодно красуясь.

- Так что, студент? - Улыбнулся мужик. - Поедем? Потом сможешь доширака на год вперёд накупить.

- Ой, очень смешно. - Егор закатил глаза. Мужик был прикольным, но бесячим. Или бесячим, но прикольным? - Только если я сверху.

- В позе наездника? - Нет, этот старпёр-пидарас над ним издевается!

- Ой, иди в… - Егор замялся, потому что посылать оппонента туда, куда тот и так стремился попасть - не вариант, а придумать замену известному месту пьяный мозг был не в состоянии.

Егор опустил голову и грустно подумал о том, что он ни сегодня не потрахается, ни на неделе, да и вообще до сессии, а там привет, родная деревня, где из потрахаться только с местными ровными девчонками после трёх банок балтики… Идея возникла внезапно и удивила Егора степенью идиотизма и, одновременно, отчаяния.

- Слушай… - Он повернулся обратно к тёмному пристальному взгляду и намекающе расстёгнутой верхней пуговке на рубашке, и улыбнулся призывно. Оппонент смотрел на него с терпеливым интересом. - Ты подвези меня до общаги, а я тебе отсосу.

Егор провёл языком по губам. Он знал, что губы у него красивые. Так и Паша говорил, и Светка. И зеркало, в принципе, тоже.

- Два раза. - Торганулся тот, улыбаясь как-то и осторожно, словно боясь вспугнуть дикое животное, и будто бы в предвкушении. Хотя чего такого офигенного можно ждать от минета на заднем сидении?

По пути до тачки мужик неосторожно пошутил что-то про пьяную координацию Егора и его активную позицию в постели, чем спровоцировал словопонос на тему Паши, заварной лапши и Выготского, и, как ни странно, всё это терпеливо выслушал, сидя рядом и поглаживая то по голой шее, то по плечу, то по коленке, за что и был вознаграждён страстным заглотом. Егор обычно не слишком это дело любил, но Паша был сучкой выёбистой, а потому всё же пришлось выучиться паре трюков, которые он своему новому знакомцу и показал.

Затуманенный алкоголем мозг задуматься не давал. Этот мужик был единственным (кроме преподавателя по общей психологии), кто выслушивал его хвалебный бред в сторону отцов-основателей отечественной исследовательской традиции в области высших психических функций и тем самым заслуживал всё и даже больше. Егор долго и слюняво измывался над головкой, не скрытой крайней плотью, жамкал волосатые яички, доводя их хозяина до радостного поскуливания, а затем плотно заглотил под корень, лапая себя через плотные джинсы, и даже проглотил, хотя заметил это не сразу.

Егор был недоволен. Мало того, что ему кончили в горло, так ещё и нога затекла, да и таксист, кажется, на них недовольно пялился, но папочка всё решил. Недовольство Егора было усыплено поглаживаниями там, где надо, а недовольство таксиста - неплохим таким “на чай”.

А потом он обнаружил, что его привезли не в общагу, а в отель. И тут можно было бы сказать, что Егор проснулся уже откупореным, однако жопную девственность ему в ту ночь сохранить удалось. Смутные воспоминания рисовали ему шестьдесят девять, где он валялся снизу, свесив голову с края кровати, а что делал Вильман как-то в высших психических функциях не отразилось, но Егор помнил, что было и сладко и приятно, даже приятнее, чем обычно. Потом Егора, кажется, покормили и под утро отослали домой с пачкой доширака.

Егор, отоспавшись, обнаружил у себя засосы в паху, странные отметины на сосках и новый контакт в телефоне. Ну. Контакт он обнаружил гораздо позже, где-то через пару дней, но это уже другая история.

Квартира ему понравилась. Нет, правда. Понравилась не в том плане, что после общаги сгодится хоть чулан под лестницей, а прямо вот понравилась-понравилась.

Во-первых. Десять минут до универа.

Во-вторых. Двенадцать этажей вниз до ближайшей пятёрочки.

В-третьих. Двенадцатый этаж! Две комнаты! Огромная ванна! Мебель…! Так, стоп, это уже во-сколькерых?

Короче говоря, задавая себе вопрос, стоило ли оно всё ноющей попки, Егор решил, что стоило. Прости, попка, и не грусти.

Когда попка всё же сжалилась и простила (видимо “чистый пантенол” всё же помог), Егор вышел на разведку по окрестностям. В закрытом дворе были и дорожка, где побегать, и турники, где повисеть, а первые этажи со стороны улицы занимали магазины на любой вкус. Егор сначала облагородил своим появлением пятёрочку, где прикупил себе нормальной, в кои-то веки, еды, потом заглянул в вино-водочный - проверить ассортимент на случай внезапной вечеринки, и, уже возвращаясь домой (да, домой, а как это ещё назвать?), зацепился взглядом за витрину зоомагазина.

“Четыре лапы” встретил его запахом корма, визжанием какой-то тропической птички и заинтересованным взглядом полненькой миловидной девочки за прилавком. Прости, дорогая, этот лот продался за постельку и человеческую еду.

- Здравствуйте.

- Здравствуйте. - Егор скупо улыбнулся и поспешил скрыться в разговоре с рыбками. Голубая скалярия посмотрела на него с удивлением. И ведь правда, что он от неё хотел?

Егор похмурился рыбкам и, шурша пакетами с едой, повернулся к клеткам. Попугай заинтересованно засосал решётку, мальки грызунов всей отарой высыпались в домик, испугавшись незнакомца, зато вот огромный жирный крыс, слишком зрелый для его тесной “одиночки”, поглядел на Егора с равнодушием дедка на пенсии и перевернул свою миску, выискивая там остатки корма.

- А чё он у вас такой огромный? - Спросил Егор продавщицу, тыкая пальцем в крыса.

- Он отказник у нас. - Отозвалась девушка. - Ему вроде года три или около того.

- Хозяева вернули? - Удивился Егор.

- Вроде того.

Егор поглядел в круглые чёрные глаза перед уходом. То были глаза видавшего виды вояки из вестерна.

“Ну как?” - Написал ему Вильман, когда Егор уже разложил продукты и даже успел сварганить ужин качка: курочку и рисик с салатиком.

“Ты про моё несчастное очко или про квартиру?”

“Обе”.

“Очко болит, хата - обосраться”.

В ответ Вильман прислал смайлик-фейспалм. А Егор открыл свою психолого-библию и углубился в чтение. Правки на правки на правки на курсач сами себя не поправят.

Так вот, если вернуться к тому, почему вообще стало возможным заиметь крутую хату рядом с вузом и перестать объедать Гошу и ко, то через пару дней после пары минетов контакт “Слава” позвонил ему в полпервого ночи и спросил, чем он занимается.

Егор узнал и вспомнил не сразу, но когда вспомнил, то подумал, что покушать в пафосном отеле и заодно заняться сексом, хоть и сугубо оральным - это идея на миллион. К тому же Паша, козлина, всё не звонил и даже почти не отвечал на сообщения.

- Думаю вот. - Ответил он хитро.

- О чём же? - Не менее хитро спросил взрослый голос из динамика.

Егор кокетливо поскоблил штукатурку на окне в туалете, куда вышел, чтобы спокойно поговорить о своём, о гейском.

- Думаю, так ли классно будет ощущать твой член в горле на трезвую голову.

- А ты приезжай и попробуй.

Ну Егор и приехал.

Его встретил запах азиатской еды и пристальный, очень пристальный взгляд. Позже он, конечно, узнает, что у Вильмана почти всегда такое выражение лица, но в тот момент, да ещё и на трезвую голову, Егор как-то засмущался. Его папик из клуба в чётком, трезвом фокусе внезапно из “своего в доску” перетёк в разряд “осторожно! очень успешно, бохато и недоступно! для получения доступа разбейте защитное стекло и распечатайте очко…”.