Лизины любимые. Она бы меня убила бы, если б узнала.

– Уютненько. – сделал заключение.

– Простите, я не знала, что вы решите меня навестить, а-то бы обязательно купила курицу и поставила запекать. Надеюсь она не сильно обидится, если вы отобедайте говяжьими стейками?

– Ева Евгеньевна, вы пытаетесь шутить, а за плечами горы видны.

– Как это понять? – кинула быстрый взгляд через плечо.

– Вас вопросы многочисленные терзают, почему не спросите?

– Когда люди задают вопросы они хотят получать на них ответы. – сделала глубокий вдох. – А от вас их не добиться. Зачем попросту сотрясать воздух?

– Может вы вопросы неправильные задаёте?

– Не туда стучу, не там жду, не так задаю! – чуть было не вспылила. Вовремя остановилась.

– Скажите, Виктор, что случилось в торговом центре?

– Так вот стало быть, что вас гнетёт…

– Хотя, знаете, лучше не отвечайте. Не хочу знать. – я не была уверенна, что он вообще собирается отвечать, но на всякий случай опередила его.

Я поставила перед ним тарелку с двумя сочными стейками, по обе стороны положила столовые приборы: нож и вилку. Сама присела напротив, не обращая на него внимания. Сосредоточила взгляд на красненьком полотенце, висящем рядом с раковиной и приготовилась, что сейчас, игнорируя приборы, он вцепиться в еду руками. К моему удивлению этого не произошло. Как порядочный человек он справлялся с мясом традиционным способом.

– Значит, говядину вы уважаете больше, чем курицу. – заметила, слабо улыбаясь.

И лишь когда последний кусочек был отправлен в рот, он ответил:

– Прекрасная донна, в Индии корова является священным животным, я часто там бывал и чту традиции. – вполне исчерпывающий ответ заставил меня растеряться.

Я поднялась, убирая тарелку со стола, как вдруг в окно кухни что-то врезалось с громким шумом. Тарелка полетела на пол, разбиваясь о напольное покрытие. Скорее не что-то, а кто-то влетел в пластиковое окно и следом же полетел вниз. Птица. Огромная, чёрная. Никак ворон?!

– К счастью! – громко выкрикнул Виктор, поднимаясь и извлекая из верхнего кармана белый платок, поспешно протирая уголки губ.

Я замерла как вкопанная, не сводя глаз с окна.

– Это был ворон? – сглатывая застрявший в горле ком, пролепетала я.

– Ну какой же это ворон?! Так… зяблик, видимо слеповатый.

– Слеповатый зяблик? – на моём лице выразилось сразу несколько эмоций: испуг, смятение и неопределённость. Как они там все уместились, я понятия не имею.

– Благодарю за гостеприимство, но боюсь мне пора. – сдержанно склонив голову, он удалился в коридор.

Несколько секунд ступора, и я бросилась за ним.

– Виктор, в моё окно влетел огромной ворон!

– Безобразие! Я сообщу об этом куда полагается! – с невозмутимым видом отчеканил каждое слово. – Где это видано? – театрально качал головой, поворачивая дверную ручку.

– Да что с вами такое? – я не понимала зачем он разыгрывал это представление.

Уже стоя около лифта он состряпал простодушную улыбку.

– Я бы с радостью составил вам компанию и продолжил обсуждать насущные проблемы…

Двери лифта открылись и оттуда вышла престарелая женщина в тёмном полушубке. Её взгляд прошёлся по мне, затем она посмотрела на заходящего в лифт мужчину, пристально вглядываясь. Уже в лифте он последний раз откланялся, пряча лысину под шляпой.

– Дамы… – кривовато улыбнулся.

Двери закрылись, а затем с оглушительным свистом кабина полетела вниз, будто удерживающее тросы все разом оборвались. Я прислушалась, придерживаясь за дверной косяк, чтобы не свалиться с ног. Свист прошёл. Никакого удара не последовало. Лишь слышно было как где-то на первом этаже лифт снова открылся. Женщина по-прежнему смотрела в сторону закрытых лифтовых створок. Я в ужасе протерла проступившие капли пота на лбу.

– Зоя Павловна, вы в порядке? – неуверенно спросила, зная, что я точно уже не в порядке.

Она медленно обернулась, в глазах отразилось волнение, губы слегка задрожали.

– Я… я…

– Вы за квитанциями?

– Я-то? Да…

– Проходите скорее, здесь сквозняк, а я и так заболеваю.

Женщина угрюмо задумалась на пару секунд, а после вошла в квартиру, прикрывая за собой дверь. Вид у неё был отстранённый, далёкий. Будто что-то пыталась вспомнить, вороша завалы своей памяти.

– Зоя Павловна, ну что вы как не у себя дома? Пойдёмте на кухню, я вам чай налью. – я постаралась выглядеть уверенно, но голос предательски сбивался.

– Спасибо, Ева. Сейчас шубку повешу и подойду, ступай.

Предлагать ей какую-либо помощь толку не было. Хоть ей и было уже семьдесят три года, но даже время не смогло забрать у неё характер и силу духа. Поистине, волевая женщина.

– Мне знаком этот пренеприятный тип. – скрипучим голосом проговорила женщина.

– Откуда? – удивилась я.

– Не помню точно, но я уже с ним встречалась… когда-то…

– Земля круглая, как говорят.

Она хмуро опустилась за стол. Я поставила перед ней заваренный в кружке чай и сахарницу.

– Как вы, Зоя Павловна?

– В душе я по-прежнему молода, а вот моё тело время не щадит. – причмокнув губами, снова задумалась.

– Вы всегда так говорите. – улыбнулась я.

– А ты чего это разболелась? Небось моду новую переняла? У девчонок попа наружу, у мальчишек ноги голые. Не за модой гнаться надо, а здоровье беречь. Потом ни за какие деньги же не восстановишь.

– Да вы же меня знаете, – усмехнулась. – Ну какая из меня модница?

– Это да. Тебе и за модой гнаться не нужно, за тобой и так женихи толпами выстроятся. Прям как за мной в юности. – самодовольно произнесла женщина.

– Не нужны мне толпы, Зоя Павловна. Одного бы и на всю жизнь. – мечтательно вздохнула, представляя того самого, о ком все мысли крутятся.

– Ты права, дочка. – она накрыла ладонью мою руку. – Достойный нужен, надёжный. Чтобы на руках носил. Подарки хорошие дарил. Главное, что б снобом не был. Самое ужасное качество в мужчинах – это жадность.

– Наверное, вы правы.

– А Лизок где?

– На работе. Я на больничном уж как третий день. В четырёх стенах сижу и мечтаю вернуться на своё рабочее место.

– Ева, а я же вам принесла рахат-лукум. Моя знакомая прислала из Турции. – женщина спешно поднялась и принялась развязывать шёлковый шарфик. – Хорошо отапливается у вас.

Женщина вышла с кухни и вскоре вернулась с небольшим пакетиком, в котором лежала коробочка со сладким и вкусным угощением.

– Спасибо, Зоя Павловна. – благодарно улыбнувшись, я убрала пакет в тумбочку где у нас лежали разные вкусности.

Она снова призадумалась, только теперь её рука ласково оглаживала цепочку, украшавшую её шею. В глазах промелькнуло утро воскресенья, я присмотрелась, тут же приложив руку к подаренному оберегу. Плетение было идентичное, византийское, достаточно редкое.

– Зоя Павловна, от куда у вас такая цепочка? – сорвалось с губ.

– Ах, это… – задумчиво улыбнулась, цепь была ей явно дорога. – Подарок… от мужчины.

Разница была лишь в металле. Её скорее золотая, моя – ярко серебряная, почти зеркальная. Немного оттягивая, чтобы лучше рассмотреть, поднесла ближе. Женщина тут же приподнялась, пытаясь увидеть, что я держу в руках. Следом же она рухнула обратно.

– Что с вами?

– Дочка, есть ли там гравировка?

– Да. – выпалила я, переворачивая кулон. – Буква А, но тут вроде иврит, если я не ошибаюсь она называется Алеф. – я испуганно взглянула на женщину. – У вас, что такой же?

– О-о-о, святые угодники меня уберегли.

– О чём вы?

– Не думала, что он доберётся до сюда… – проворчала обеспокоенная женщина.

– Зоя Павловна, я не понимаю.

– Как оно попало к тебе, Ева?

– Это… подарок.

В её глазах отразился какой-то дикий ужас, отчасти переходящий ко мне. Но тут же она взяла себя в руки. Посмотрела на меня, более чем хладно.

– Немыслимо. – снова пробормотала. – Он подарил тебе Бафомета…

– Да в чём дело? – не выдержала я, повышая тон.