- Вечером секретариат был уже закрыт.

- Тебя пытались утешить? Кто-то из вожатых обратил внимание на твоё настроение?

- Я не помню, - тихо вымолвила Носеда, - Простите.

- В конце концов, не найдя выхода из ситуации, ты решила нарушить правила лагеря и пробралась в административный корпус?

- Да, мэм.

- Можешь подробно описать, как всё происходило?

- Кхм… Я сломала замок на двери, зашла в кабинет, взяла со стола телефон, набрала номер мамы и ждала её ответа. На пороге появилась Боша, - Луз знала, что рано или поздно придётся заговорить об увиденном, но как же ей хотелось отложить этот момент на как можно долгий срок, чтобы забыть побольше, - Я попросила дать мне время. Когда подошёл Хантер, Боша захлопнула перед ним дверь кабинета.

- Я уточню кое-что, ладно? – деликатно вмешалась адвокат, - Боша – это прозвище Лонни Миллер, верно?

- Угум.

- Значит, она решила помочь тебе? Несмотря на ваш конфликт?

- Выходит, что так.

- Как понимаю, вожатый Хантер пытался силой отворить дверь, которую держала Лонни?

- Не совсем… Он стучал и грозился наказать нас. Ломать дверь он стал позже. Когда мисс Кикимора поднялась. Мы услышали её голос.

- В тот момент ты всё ещё пыталась дозвониться до матери?

- Нет, тогда я подбежала к Лонни, чтобы помочь.

- Почему вы просто не открыли дверь, узнав голос старшей вожатой?

- Не знаю, наверное, испугались, - Луз окончательно поникла. Липкие пальцы пощипывали ручки стула. Её взгляд врезался в мраморный пол, но спустя мгновение всё равно наткнулся на встревоженные лиц мамы и Иды.

- У вас были причины опасаться мисс Кикиморы?

- Ом, простите, я не понимаю вопроса.

- Мисс Кикимора причиняла тебе или другим детям в лагере какой-либо вред?

- Она не била нас, если вы об этом, - огрызнулась Носеда, не представляя, как можно объяснить её животный страх по отношению к человеку, который всего лишь учил её быть «порядочной девушкой».

- Может быть, лишала доступа к еде, отдыху, сну?

- Нет, ничего подобного не было.

- Спасибо, Луз. Давай вернёмся к Лонни. Ты видела, как она получила травму?

- Да, мэм. Она не смогла удержать дверь, когда Хантер дёрнул её на себя, и ударилась лицом об дверной косяк… Это произошло случайно, он не хотел…

- Получение травмы сразу стало очевидно? – резко перебила свидетельницу адвокат Миллеров.

- У неё пошла кровь из носа.

- Девочке оказали первую помощь?

- Мы пытались остановить кровь, - голос Луз звучал всё тише и тише.

- Мы – это кто?

- Я и Хантер.

- А мисс Кикимора?

- Она велела нам отправиться в зал совещаний.

- А сама пошла за медработником?

- Я не знаю, мэм.

- Примерно сколько минут вы ожидали старшую вожатую?

- Эм… По ощущениям часа три.

- Три часа?! – женщина уже знала эту цифру из протокола, но отыграла эмоции, как будто совершила пугающее открытие, - Вы просто сидели три часа и ждали?

- Мы не могли уйти. Нас заперли в зале.

- Ты уверенна в этом?

- Да. Каждый из нас пытался выбраться. Ничего не вышло. Мы хотели выпрыгнуть из окна, но не решились – было довольно высоко, - Луз старалась не смотреть в зал, чтобы снова не застать шокированную мать.

- Как думаешь, почему Хантер не рассказал эту часть событий?

- Протестую! Зачем эти пустые размышления? – просьбу правозащитника лагеря удовлетворили.

- Те три часа Лонни Миллер не находилась под наблюдением квалифицированного медицинского работника и за всё это время ей не была оказана профессиональная помощь?

- Да, мэм.

- Что заставило персонал «Благословенных островов» вызвать скорую?

- Лонни потеряла сознание.

- Она давала понять, что плохо себя чувствует, перед тем, как потеряла сознание?

- Да. На рассвете ей стало нехорошо. Она жаловалась на головную боль.

- Но на тот момент у вас не было связи ни с кем из сотрудников лагеря?

- Мы звали кого-нибудь, шумели, - пробормотала девушка.

- Только тогда на вас обратили внимание?

- Да, мэм.

- По данным службы связи, звонки с номера секретариата лагеря на номер мобильного Камиллы Носеды - матери Луз Носеды, состоялись в 2:39 и в 2:40. По данным диспетчерской службы спасателей вызов скорой из «Благословенных островов» произошёл в 06:32. Больше трёх часов произошло с момента получения Лонни Миллер черепно-мозговой травмы до того, как ей всё же решили оказать необходимую медицинскую помощь. Четыре часа, которые могли бы спасти жизнь шестнадцатилетней девочке.

***

Обшитый тёмными дубовыми панелями зал суда опустел, как только объявили перерыв. Присутствующие выходили в коридоры, чтобы поскорее разобрать услышанное и вынести виновным собственные приговоры, не имея ни малейшего представления о том, что застывший на скамье тощий нескладный мальчишка уже осудил себя и приговорил к бессрочному наказанию. У Боши было бы в тысячу раз больше времени, если бы Огастус Портер не был таким дрянным человеком.

***

- Eres el hombre más valiente del mundo, - обхватив ладонями лицо дочери и вытирая с её щек слёзы, Камилла пыталась приободрить Луз перед возвращением за трибуну свидетеля.

- No es verdad, mamá, - выдохнула измождённая девушка.

- Yo no podría ser tan valiente como usted, - женщине не успела добавить что-либо ещё - секретарь пригласила всех в зал суда.

Адвокат лагеря встал с места и неторопливо подошёл к юной Носеде, задумчиво поигрывая атласным галстуком.

- Луз, знаешь, почему тебя отправили на летние каникулы в «Благословенные острова»?

- Да, сэр.

- Можешь озвучить твою версию, пожалуйста?

- Помочь мне с проблемами… Из-за всяких разных событий, - девушка мямлила, не находя подходящих слова.

- Прости?

- Чтобы я стала нормальной! – признание Луз полоснуло Камиллу, словно удар хлыста.

- «Откорректировать нестабильное поведение, сформировать социальные навыки, привить положительные жизненные привычки», - зачитал выдержку из договора адвокат, - Твоя мать хотела, чтобы образовательная программа лагеря способствовала твоему личностному развитию, всё верно?

- Да, сэр.

- У твоей матери были причины считать, что ты нуждаешься в «коррекции нестандартного поведения»?

- Ну, думаю, что да.

- Тебя дважды отчисляли из школы. В первый раз за порчу общественного имущества, а во второй раз за систематические нарушения распорядка учебного заведения. Это правда, Луз?

- Да, сэр, это правда, - Носеда стыдливо сжала плечи.

- Ты приносила в школу змею?

- Просто, чтобы показать. Ничего такого.

- Твоя змея укусила одноклассника?

- Это был черный полоз, он совсем не ядовит…

- Подскажи, Луз, твоё пребывание в лагере было продуктивным? – вкрадчиво поинтересовался мужчина, которого бы Джонс точно определила к отряду «типичных васп*».

- Эм. Что вы имеете в виду?

- Ты получала «страйки» за нарушение правил лагеря?

- Ох! Да, сэр.

- Как часто?

- Достаточно часто.

- На какой день тебя переселили в Дом размышлений?

- Чего? – Луз прыснула от смеха – как только домик наказанных не обзывали.

- Что-то рассмешило тебя, Луз? Может быть, смерть ровесницы?

- Полегче! – пригрозила судья.

- В Дом Совы меня поселили в первый день смены.

- Угум, так называемый Дом Совы предназначен для изоляции ребят с поведенческими трудностями на время их адаптации в лагере, - снисходительно пояснил адвокат присяжным, - Подскажи, Луз, тебе удалось своим примерным поведением получить право переехать в обычное общежитие?

- Нет, сэр… Но мне нравилось жить в Доме Совы.

- Вместе с такими же нарушителями, как ты?

- В моём отряде были отличные ребята, - возмутилась девушка, - Не думаю, что стоит делать из них каких-то психопатов.

- Мы тебя поняли, Луз, спасибо. Тебе известно, что в администрацию на тебя поступило несколько письменных жалоб от других детей? В том числе от погибшей Лонни Миллер.