Сарек молча согласился. Когда с едой было покончено, Аманда откинулась на подушки, прикрыла глаза и сказала, зная, что он услышит в её эмоциях добрую насмешку:

— Ладно, это не совсем походило на мои планы на выходные. Никогда не думала, что скажу это, но прямо сейчас при мысли о сексе меня кидает в нервную дрожь, — после чего прижалась к Сареку всем телом и мгновенно провалилась в сон.

Два

Из личного дневника наблюдений посла Вулкана на Земле Сарека

Звёздная дата: 135109.11

Дата по земному календарю: 2228.10.17, 02:37:04

Сегодня наша делегация завершает последние приготовления к отбытию. Пока нет решения, кто займёт место главы посольства, но Высший Совет Вулкана счёл, что есть места, где мои навыки могут использоваться более эффективно.

Я финализировал отчёты 5 часов, 6 минут, 38 секунд назад, и теперь вношу запись, которая с вероятностью 99,65% будет заключительной в данном дневнике.

Я считаю свою работу удовлетворительной. Мне удалось добиться целей, которые Высший Совет Вулкана считал приоритетными. Также я наблюдаю заметное сближение Земли и Вулкана и развитие проектов, которые сделают наше сотрудничество более эффективным.

В последние 3 недели 5 дней 12 часов 54 секунды я ощущаю печаль Аманды и понимаю, что для неё решение оставить Землю и сопровождать меня в любом другом назначении было эмоционально сложным. Её эмоции влияют на меня, несмотря на увеличенное время медитации и повышенный контроль. В целом, однако, я нахожу это влияние удовлетворительным, а его следствие — более глубокое понимание людей и других эмоциональных рас — крайне полезным.

Когда я сообщил об этом Аманде, она спросила: «Значит, жениться на мне действительно было логично?» Я ответил: «Это был самый логичный поступок в моей жизни», — и, безусловно, вопреки её словам, я не использовал в данном высказывании тропы «ирония» и «гипербола».

Три

Потолок над головой был песочно-жёлтым, с узкой полосой естественного света, бьющего из окна. Аманда повернула голову и увидела, что Сарек сидит рядом на стуле, спокойный, с прямой спиной.

— Риск составлял шестьдесят три целых двести девяносто шесть тысячных процента, — прошептала Аманда. — Слишком мало шансов, да?

— Непредвиденные осложнения повысили его до семидесяти трёх целых пятидесяти восьми десятых процента, кроме того, риск для твоей жизни составил пятьдесят четыре целых восемьсот сорок пять тысячных процента.

Касаться связи было страшно. Аманда боялась, что если заглянет в себя, в собственные мысли и чувства, то обнаружит там огромную дыру. Поэтому она протянула руку. Сарек погладил её пальцы и попросил:

— Не шевелись. Тебя вывели из транса, но целитель настаивает на сохранении полного покоя в течение следующих шести целых двух десятых часовых циклов.

— Я могу двигать руками, не сомневайся, — отозвалась Аманда, крепко сжимая ладонь Сарека, — с ними-то всё в порядке. Со мной всё в порядке…

Голос дрогнул, и договорить она не сумела.

— Отрицательно. Ты была в опасности.

Слёзы брызнули из глаз, хотя Аманда была уверена, что они закончились ещё до операции. Со вздохом Сарек пересел на край кровати, и Аманда смогла прижать его руку к груди, цепляясь за неё с какой-то глупой надеждой, что это поможет.

Сарек мог решить любую проблему.

Кроме этой.

Он ничего не мог поделать с тем, что она потеряла ребёнка.

Пока Аманда плакала, он не шевелился и ничего не говорил. Но, когда она понемногу успокоилась и вытерла слёзы, произнёс:

— Следующей попытки не будет.

— Что?

Она не сразу поняла, о чём он, а когда осознала, едва не подскочила на кровати. Только благодаря стремительной реакции Сарек успел её удержать, слегка надавил на плечи, заставляя снова опуститься на изголовье биокровати, и повторил:

— Следующей попытки не будет, жена. Нелогично потерять тебя.

— Ты не можешь…

Она смотрела в родные тёмные глаза и понимала, что — может. И дело не в том, что он — посол Сарек, глава Дома, который вот-вот войдёт в Высший Совет Вулкана. А в том, что они связаны — не только граждански или физически, но и ментально. Он имеет право не позволить ей пройти через то, что может её убить.

— Наши виды слишком различны, t’hy’la, — сказал Сарек, и Аманда, зная его очень хорошо, различила лёгкое изменение в интонации, а потом почувствовала нежность и заботу через связь, — это биологический факт.

Закрыв глаза, Аманда пробормотала:

— Я знаю, — и добавила совсем тихо: — Я бы тоже не позволила, чтобы с тобой что-то случилось. Я люблю тебя.

Привычно прозвучало:

— Это нелогично, ashayam.

***

Аманда проторчала у зеркала полчаса, замазывая чёрные круги под глазами, прежде чем выйти на связь с родителями. И широко, хотя и несколько натужно улыбнулась, развернув головидеонный экран. Она не говорила о том, чем закончилась вторая попытка завести ребёнка, потому что не желала выслушивать слова сочувствия или напоминания о том, что, выходя замуж за мужчину с другой планеты, не стоит рассчитывать на многочисленное здоровое потомство.

На той стороне экрана оказался один папа, причём в какой-то лаборатории, в звёзднофлотской голубой форме.

— И не сработало бы, — объявил он, махнув рукой вместо приветствия.

— Что?

— Это всё. Если бы ты была вулканкой, а Сарек человеком, то ещё были бы шансы. Они умеют брать под контроль процессы в организме. И, если бы человеческих генов было не слишком много, вулканская женщина сумела бы в процессе целительного транса встроить его кровоток в собственный, устранив риск отторжения.

— Пап…

— Что? — он повернулся, впервые глядя на Аманду прямо. — Какого чёрта ты мне сама не сказала?

— Откуда ты узнал?

— Откуда… Откуда надо.

— Роза?!

— Не в этот раз, она молчала как рыба, за что я ей уши надеру потом. Зятёк мой тебя сдал. Или, точнее, не соврал в ответ на мой прямой вопрос.

Пальцы закололо от раздражения, но Аманда сдержалась. Выдохнула. Посмотрела на папу, концентрируясь на его лице, на том, что волосы у него окончательно поседели за то время, что они не виделись лично. Это важно. А то, что Сарек рассказал про ребёнка, всего лишь логично. Хотя, казалось бы, господин посол мог бы более ловко уходить от неудобных вопросов.

— Эй, ну, не шмыгай носом, — произнёс папа мягко, наклоняясь к экрану. — Вот что скажи. У тебя кактус тот жив? Как поживает?

Не уловив причину для такой стремительной перемены темы, Аманда всё же ответила:

— Детский? Неубиваемая штука. Вымахал больше метра, позеленел, даже цвёл недавно.

— О том и речь. Я же тогда не пошутил, мы с энсином Канэко списались с твоими ребятами, потом провели несколько экспериментов в лаборатории. Дети, конечно, сами не поняли, что сотворили, повторить бы не смогли. А нам удалось. Видишь ли… твой кактус — гибрид. Земной вид и вулканский.

— Я знаю. Что ты…

— Опуская подробности, между земными и вулканскими кактусами разницы не меньше, чем между людьми и вулканцами. Однако он у тебя, сама говоришь, цветёт. Мои три образца тоже скоро на подоконник влезать перестанут.