— Хорошо выгляжу?

— Тебя покусала полиция моды? Бабуля сожгла все твои джинсы? С тобой все в порядке? — усмехнулся Януш.

Яна, прекратив крутиться, уперла руки в боки, всем своим видом обещая брату крупные проблемы, если он ей нормально не ответит.

— Шучу. Хорошо выглядишь.

Яна улыбнулась своему отражению: она и сама себе нравилась. Взяла крохотную черную сумочку и снова встала перед зеркалом, всерьез размышляя: а не сделать ли селфи? Достала телефон, но сама фоткаться не стала, протянула Янушу. Тот послушно нащелкал сестру в разных позах и, уже возвращая телефон, ворчливо заговорил:

— Позволь только уточнить, а то вдруг бабуля позвонит: я уже могу перестать врать, что у тебя со Степаном Булгаковым ничего нет, и могу рассекретить, что вы целовались у нашего подъезда? — он замолчал на мгновение, внимательно смотря на Яну, и добавил: — Дважды уже целовались.

Яна совсем надулась, а Януш расхохотался:

— Ладно, не дуйся. О твоей личной жизни я больше не буду распространятся. Хотя тот факт, что ты одновременно ходишь на свидание с двумя парнями, несколько меня огорчает: когда моя сестра успела стать такой сердцеедкой?

— Это не свидание! — возмутилась Яна. — Мы просто идем в театр.

— И поэтому ты надела это миленькое платье? — выразительно приподнял брови Януш.

Яну спасло сообщение — она увидела, что Вадим написал: “Я на месте”. Яна посчитала это достойным поводом не отвечать брату, просто развернулась и выбежала из квартиры.

Вадим не встречал ее у подъезда, не открывал дверь машины, не целовал руки при встрече… И тоненький голосок, что говорил Яне о правоте брата, совсем затих. Они просто идут вместе в театр. По-дружески.

В дороге обсуждали общих знакомых. В школьные годы у них, в целом, была одна компания, со сложными дружеско-родственными связями. Например Яна, Януш и Сергей — родственники. Сергей старше их на год, как и его лучшие друзья — Вадим и Саша. У Вадима есть младшая сестра, Ксюша, она училась в одном классе с Яной и Янушем, а так же является девушкой и уже невестой лучшего друга Януша — Кирилла. А Кирилл — двоюродный брат Марины, лучшей подруги Яны. А еще Саша, тот самый, который второй друг Сереги, один из вполне настоящих близнецов. Его брат Леха тоже в их компании, и там тоже есть сложные связи с другими друзьями… Сама Яна чаще всего видит своих одногодок: Кирилла и Ксюшу, а еще Леху — он учится с Янушем на одной специальности, они сдружились в последнее время.

После окончания школы их пути несколько разошлись, они разбились на компании поменьше, но все равно иногда собирались почти полным составом, в основном на дни рождения. Как легко догадаться, Яне было кого обсудить с Вадимом.

Он припарковал свой мерс не у самого театра, — там попросту не было официальной парковки — поэтому Яна поплотнее запахнула куртку и порадовалась, что додумалась надеть эти меховые наушники, пусть из-за них она хуже слышит. У театра уже было многолюдно, а на входе женщина робко спрашивала у всех лишний билетик; в фойе очень сильно пахло самыми разными духами, отчего у Яны даже немного разболелась голова.

Но к моменту начала спектакля головная боль прошла сама собой, да и она бы забылась в момент, когда актеры вышли на сцену. Яна, когда в прошлом году ездила в Питер на осенних каникулах, ходила в театр несколько раз — Маринка заранее купила билеты. И хотя Яне безумно понравились все спектакли, сама она не заметила действительно огромной разницы с их провинциальным драматическим… ну разве что костюмы у них попроще. Вот только Яна ходит в театр не за костюмами. Ей нравится смотреть на игру актеров, нравится сама атмосфера театра.

Как-то бабушка сказала, что театралам часто нравится, что в театре, в отличие от кино, всегда остается место для воображения. Кино старается отобразить жизнь максимально реалистично. Театр показывает ситуации и характеры, позволяя зрителям домыслить остальное и самостоятельно, в своей голове, оживить картонные декорации.

Когда Яна была помладше, в театре было много свободных мест. Они с бабушкой могли просто собраться в пятницу вечером и поехать в театр не глядя на афишу — все равно был почти стопроцентный шанс купить два билетика. Сейчас такое провернуть все сложнее. Да и постановки становятся все разнообразнее. Все старые спектакли выпускали на сцену максимум по шесть актеров, в большинстве случаев еще и оба акта происходили без смены декораций. И сейчас: немало основных персонажей, актеры массовки, смена декораций, сложный свет, нередко кто-то из актеров поет или танцует.

Вадим вышел из зала еще во время финальных поклонов, благо сидели они так удобно, что выбраться можно было, не раздражая других зрителей. Зато когда Яна вышла в фойе, ей недолго пришлось ждать его из гардероба. Они быстро оделись и молча пошли к ближайшей кофейне. Молчали они вполне себе уютно — каждый переваривал увиденное.

Ближайшее к театру кафе — Книжкин дом. Это кафешка с небольшим закутком комиссионки и полкой буккроссинга. Здесь, как легко догадаться по названию, было много книг. В книжных шкафах и на отдельных полках, лежали стопками на старых чемоданах, опирались на цветочные горшки и служили подставками для ламп в бархатных абажурах. Большая часть книг, разумеется, скорее макулатура, чем что-то, стоящее внимания, — научные монографии, партийные сборники, серия "Поднятие целины", мемуары неизвестных личностей, немного русской классики и редкие проблески глянцевых современных обложек. Но все равно уютно.

Несмотря на то, что Яна с Вадимом рано вышли с театра, здесь уже осталось мало свободных мест — они заняли последний столик у окна, да и тот только что освободился. Яне нравилось это место, хотя кормили здесь так себе, благо хоть десерты привозные, с городской кулинарии. Отстраненно подумав, что на тортиках и капучинках она рискует располнеть, Яна все же снова заказала себе капучино и крохотное муссовое пирожное. Вадим, скептически выслушав ее заказ, ухмыльнулся:

— Надеюсь, ты не против, что я нормально поем? Давайте мне… м-м-м… судак, который в фольге запечен. Он же без гарнира? Тогда еще рис… а ризотто у вас — это ризотто или рис, от которого слегка пахнет вином?

Яна хихикнула, официантка, улыбнувшись, чуть наклонилась и тихо призналась:

— Даже вином не пахнет, просто там есть немного кукурузы и горошка.

— Понятно, тогда просто рис. И сок… Ян, ты же яблочный любишь? Яблочного литр. Спасибо.

Официантка ушла, а Вадим непринужденно продолжил разговор:

— Методом исключения было выяснено, что здесь хорошо готовят все, что в фольге. Это судак, говядина со сладким перцем и овощное рагу со свининой.

— Наверное, там просто все по рецепту сваливаешь в фольгу, а потом за тебя умная духовка разберется, как ее печь, — предположила Яна.

Вокруг драматического театра почти не было кафешек, а из тех, что имелись, только в этой можно было заказать что-то, кроме кофе и пирожного. Вадим, скорее всего, дома еще не был, хочет нормально поесть. Тот тут же подтвердил мысли Яны.

— Когда сюда ехал, еще нормально, но на втором акте так есть захотелось. Даже не есть, а жрать. Учеба во вторую смену — зло. Подработка после учебы — двойное зло. Спектакль был классным, но последние полчаса я думал только о том, чтобы Дездемону поскорее придушили.

Яна чуть слышно засмеялась, но не стала ничего говорить. Например о том, что он мог бы в перерыве сходит в буфет. Но раз решил терпеть, то это его выбор. Да и обсуждать спектакль пока не хотелось: словно нужно было еще немного времени, чтобы увиденное окончательно усвоилось. Ну и общих знакомых они вроде как уже обсудили. По всей видимости, Вадим думал примерно о том же, поэтому его вопрос был по-своему внезапен:

— Ты какие книжки обычно читаешь?

Яна, вздрогнув, сначала непонимающе уставилась на Вадима, но быстро поняла ход его мыслей — вокруг же буквально одни книги.

— Фэнтази, — честно ответила она. — Романтическое или героическое. Еще мистика иногда.