– И охота тебе?

– Ненадолго, – попросила я.

Мы подошли ближе. Экскурсантов было человек восемь, и они сразу нас заметили. Кто-то с неприязнью покосился в нашу сторону. Парень в бейсболке сразу же умолк и воззрился на нас с немым укором в глазах.

– Мы заплатим, – пообещала я.

– Тогда продолжим. – Парень сложил ладони перед своим лицом, словно собирался молиться. – На этом самом месте, где мы сейчас стоим, – он топнул ногой по земле, – состоялся тот самый знаменитый разговор купца Якова Кижмы с настоятелем монастыря. Результат видите сами.

Он обвел рукой пространство вокруг себя. Мы и остальные послушно посмотрели в начало набережной.

– Теперь там город, – просто закончил экскурсовод. – А теперь можете погулять. Встречаемся возле храма. Вы знаете, где он. Полчаса вам хватит, как думаете?

– Вполне, – за всех ответила пожилая блондинка в красной ветровке. – Спасибо, Костя.

– Да, спасибо, спасибо, – зашелестели люди и разошлись медленно в разные стороны.

Костя же, оставшись один, вмиг стер с лица вежливое выражение.

– Как вы, кстати, – устало произнес он. – Третий раз за день привожу сюда людей. Уже в названиях начал путаться.

– Тяжела работа гида, – согласилась я. – Так сколько с нас?

– Чего? – не понял Костя. – Вы о деньгах, что ли? Смеетесь?

– Значит, мы могли бы с вами пойти и дальше, ничего не заплатив?

– Но вы же не пошли.

– Откуда вы знаете, что мы были бы против?

– Потому что вам не нужна экскурсия, – отрезал Костя. – Вы просто запутались, хотите узнать дорогу. Остальным не интересуетесь. А зря. История – это всегда интересно. Я уже не говорю об общем развитии.

Ольга отошла в сторону, достала телефон.

– Наберу Вовке, – бросила она через плечо.

Мы остались с Костей одни. Я исподтишка рассматривала его, подмечая подробности, которые он хотел скрыть. Например, плохое зрение. Костя был без очков и вряд ли носил линзы, потому что, глядя вдаль, щурился. «Очки бы придали тебе солидности, – подумала я. – Ну сколько тебе лет? Двадцать семь? Тридцать? Симпатичный, умный, наверняка эрудированный. Водит за собой толпы людей, повторяя одно и то же, хотя на самом деле должен гулять здесь, обнимая за талию какую-нибудь красивую девушку».

– Что вы хотели узнать? – спросил Костя.

– Вы зря на нас набросились, – улыбнулась я. Парень действительно был милым и каким-то светлым, что ли. – Мы здесь всего вторые сутки. Приехали не туристами, а по делам. И я, между прочим, поинтересовалась историей города, пока была в дороге.

– И как глубоко вы успели залезть в историю?

– Не очень глубоко. Но не нашла там ничего интересного, – призналась я.

– Просто вы не были на моей экскурсии, – усмехнулся Костя. – Здесь уникальные места. Они везде уникальные, по всей планете. Я ведь приезжий. Родился в Москве, окончил педагогический, а потом понял, что о Наполеоне знаю больше, чем о родной стране. И – понеслась. Курилы, Байкал, пещеры Приморского края, руины Херсонеса в Севастополе. Объездил невероятно много мест.

Он резко замолчал, будто вспомнив что-то важное.

– Что такое? – спросила я.

– Да ничего. Просто выгляжу как дурак какой-то, – смутился Костя. – Зачем-то рассказываю вам тут…

– Вовсе нет, – уверила я его. – Человек, по собственной воле слинявший из Москвы в провинцию, нынче редкость. Особенно если он по специальности педагог.

– Учитель истории, – поправил Костя.

– Во-во. Но нам действительно хотелось бы знать кое-что. Тут где-то неподалеку вроде бы кино снимают?

– Здесь везде его снимают, – хмыкнул Костя. – О каких съемках идет речь?

– Э, ну… – растерялась я. – Детектив, кажется.

– Лучше скажите, откуда приехала съемочная группа, – попросил Костя.

Это я знала точно.

– Из Москвы.

– А то у нас тут и из Кемерова были, как раз неподалеку устроились. Идите прямо. Возле храма найдете все, что вам нужно. Там трейлеры, суета и очень много мусора. Режиссер Ветров?

– Он.

– Ну вот. Туда и идите. А вы не на праздник случайно?

– А вы там тоже будете?

– А как же? Я был на съемках консультантом. Внештатным.

– Тогда тем более!

Ольга, увлекшись разговором, медленно уходила прочь. Мы с Костей вышли на тропу и также не спеша пошли в сторону храма. С правой стороны набережная превращалась в пологий склон, заканчивающийся самобытным пляжем, упирающимся в неширокую реку. Склон был усеян телами загорающих. Самые отчаянные уже плескались в воде. Правда, таких было всего двое.

– Ильяс меня пригласил два года назад, – сказал Костя. – Ну я так и остался до самого финала. Я же историк и в некотором смысле краевед. Было интересно.

– Странно получается. Родился там, а пригодился здесь, – заметила я, не выпуская из вида Ольгу, чтобы не потеряться.

– У меня память отменная, – понизил голос Костя. – Поэтому я ее использую на полную катушку. Москву всю облазил, теперь настала очередь других точек земного шара. Если на этом можно заработать, то почему бы и нет?

Ольга остановилась. Я тоже сбавила шаг. Костя, засмотревшись на купающихся, ушел немного вперед. Потом опомнился и остановился. Посмотрел на Ольгу и с пониманием кивнул.

– Пойду потихоньку, – сказал он. – Не буду вас отвлекать. А Ильяс вас сам пригласил, да?

– Да, – ответила я.

– Тогда вам лучше не отказываться, – усмехнулся парень и махнул на прощание рукой то ли мне, то ли кому-то еще. Эдакий неопределенный жест. Немного усталый и даже какой-то безнадежный. Словно не полный энтузиазма Костя мне только что рассказывал о том, насколько прекрасна жизнь в путешествии, а кто-то другой.

До храма мы дошли очень скоро. Причем по пути не встретили ни Костю, ни кого-либо из его группы. Очевидно, он увел всех куда-то в сторону.

Когда я слышала слово «храм», то представляла себе эпичное бело-золотое здание с узкими окнами, с непременно тонкими черными православными крестами на самом верху самого главного купола. Не очень хорошо разбираясь в церковных терминах и не слишком часто посещая места, отмеченные религиозно, я тем не менее прекрасно запомнила, что храм для многих является местом силы и место это нужно уважать.

Но то, что я увидела, подойдя поближе к храму, потрясло меня до глубины души.

Белые стены были исписаны граффити, причем некоторые выполнялись автором явно в нетрезвом состоянии. Под стенами валялись пустые пивные бутылки и прочий мусор, который оставляют после себя некоторые люди, возомнившие себя богами.

Такого я никогда не видела. Чтобы мусорили у дверей храма? Да еще в таком количестве?

– Видела?! – толкнула я Ольгу. – И вокруг все спокойно ходят, словно и дела никому нет.

– А тебе есть? – вяло отозвалась Ольга.

Она был расстроена – что-то между ней и Вовкой случилось во время телефонного разговора. Я не знала, что именно они не поделили. Может быть, дело было совсем не в них, но подруга ничего не стала объяснять. Зная ее, я лишь могла предполагать, что Ольга позвала его на набережную, а он отказал ей, потому что был занят, за что получил в ответ порцию дурацкой женской обиды, родившейся на абсолютно ровном месте. Вот и все. Только и всего. Из двоих теперь в обиде утопала только Оля, а Вова, наверное, и думать о ней забыл.

Навстречу нам шла старушка – беленькая, маленькая, как игрушечка. «Сейчас увидит все это говно на земле и заплачет, – почему-то решила я. – Почему мне-то должно быть стыдно за это?»

Я отошла в сторону, уступая бабульке дорогу, но она свернула в сторону прямо передо мной, после чего направилась прямиком к пустым бутылкам, после чего вынула из кармана огромный пакет с логотипом известного супермаркета и принялась резво забрасывать туда все, что оставили после себя нерадивые туристы, местные хулиганы и алкаши. Пакет рос прямо на глазах, бабка складывал туда все и без разбора: мятую бумагу, пластиковые стаканчики, смятые сигаретные пачки.

– Вот и решилась проблема, – добавила Ольга.