© Соня Марей, 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2023

– Что здесь произошло? – повторил нейт Блайн, не сводя с меня глаз.

– Позвольте представиться, – раздался зычный голос гвардейца. – Капитан Левилльской гвардии, боевой маг второй степени Стайвус Ферри.

И повторил, что им только что поступил донос о запрещенной операции.

Норвин лениво повернулся к нему и окинул высокомерным взглядом. Руки он держал вдоль тела сжатыми в кулаки, плечи были напряжены, вся его поза выражала недовольство.

– Я не проводила это вмешательство, – собственный голос показался мне чужим, словно я вернулась в свой первый день в этом мире. – Девушку доставили ко мне уже мертвой.

Стайвус Ферри недовольно нахмурился.

– Кто?

– Ее жених, девушку зовут Лесси. Но вот его имени я не спросила.

– И где же он? – он демонстративно огляделся. Кажется, Ферри не поверил ни на грош.

– Парень сбежал очень быстро. Я боюсь, что он хочет отомстить лекарям или родителям девушки. Может случиться беда, его надо найти и остановить…

– Разберемся! – рявкнул Ферри коротко и дал приказ своим людям: – Тело забрать. А вас, нейра, мы вынуждены взять под стражу до выяснения всех обстоятельств.

Я вдруг отчетливо услышала, как рушатся все мои мечты и планы, как карточным домиком складывается здание будущего госпиталя, погребая под обломками надежду, а почти устаканившаяся жизнь идет трещинами.

Наверняка они пригласят менталиста, чтобы тот взломал мою память и вытянул правду. И тогда, даже если Норвин промолчит, все равно вскроется мое попаданство.

– Она этого не делала! Не делала! – запищал тиин на ультразвуке, вылетая из своего укрытия на книжной полке.

– Пискун, иди сюда, – я поманила товарища, подставив руку, и тот с самым воинственным видом шлепнулся мне на плечо.

Но слова пушистого воина все проигнорировали. Фамильяров здесь не считали равными людям.

– Вы, уважаемый, наверное, забыли, что к магам благородного происхождения не могут быть применены методы, которые вы используете с простолюдинами, – твердо произнес муж. На меня он больше не смотрел. – Давайте поговорим.

Капитан гвардейцев окинул его кислым взглядом, но решил, что лучше не спорить.

– Оставайтесь на месте, нейра, – велел мне и отправился вслед за мужем в гостиную.

Как будто мне есть куда бежать с подводной лодки!

Трое гвардейцев с равнодушными усталыми лицами прошли к столу, чтобы забрать тело несчастной Лесси. Если бы тот юноша сразу привез ее ко мне, если бы поспешил… Так много проклятого «если». Маточные кровотечения приводят к смерти очень быстро.

Ожидание прошло как в тумане. И вот в кабинет вернулись Норвин и Стайвус Ферри. По их лицам было видно, что они уже что-то решили.

– Протяните мне вашу руку, – велел гвардеец, и я подчинилась.

Он приложил к моей ладони ту самую золотую бляху, и на коже вспыхнул отпечаток синей звезды.

– До тех пор, пока не началось разбирательство, вы находитесь под домашним арестом, вам запрещено выходить из дома. Эта печать отслеживает местонахождение, – взгляд капитана был холодным и недобрым, наверное, он уже предвкушал, как загребет меня в казематы и выполнит план по раскрытию преступлений.

Если бы не Норвин, так бы и было. Жаль, я не открылась ему раньше, теперь нам предстоит непростой разговор.

Взгляд цеплялся за пятна крови на столе и полу, в голову пришла суматошная мысль: надо все убрать, надо вытереть…

Норвин вышел, чтобы проводить гвардейцев, а я с трепетом ждала, когда он вернется. И думала, что буду ему говорить.

Едва он снова появился на пороге комнаты, с губ слетел гениальный вопрос:

– Как вы узнали, что они тут?

– Ощутил волнения защитного купола. Он реагирует на кровь, если вы помните. А королевская бляха гвардейцев дает право вскрывать любые виды барьеров.

Норвин не повышал голоса, но я чувствовала, что он в ярости. А ярость спокойного человека обычно страшнее, чем гнев психа.

– Я этого не делала, клянусь. Я знаю законы Рэнвилля. Девушка уже была мертва. Хоть вы мне верите?

Он молчал, сверля меня взглядом, тогда я повернулась и хотела сделать шаг к столу, но ноги приросли к полу, а руки бессильно повисли вдоль тела. Подо мной вспыхнула и погасла призрачная золотая сеточка, и я услышала негромкий голос мужа:

– Сначала вы ответите на мои вопросы. Кто вы такая? Или… что ты такое?

– Вы ведь уже знаете, да? Тогда зачем спрашиваете?

В тот момент, когда он появился на пороге этой комнаты, у него на лбу красными буквами было написано: «Я все знаю». Интуиция редко меня подводила, а его взгляд был слишком говорящим. Возможно, я могла себе все надумать, ведь на воре и шапка горит. Я сама подспудно ждала разоблачения. Все его слова, намеки, вопросы… Он не был слепым дураком. Эх, прав был Пискун, надо было раньше обо всем рассказать, а сейчас не самое лучшее время для выяснения отношений.

Воцарившаяся тишина давила на уши, растекалась морозом по венам. Я чувствовала, как пристальный взгляд сверлит затылок. Потом Норвин медленно обошел меня кругом и встал перед лицом, скрестив руки на груди. Серые глаза сузились, а зрачки превратились в две черные точки. Воздух между нами накалился и задрожал.

– Я просил не лгать, я ненавижу ложь. Я сразу почувствовал, что с вами что-то не то. Если бы я успел узнать Эллен поближе, то сразу бы понял, что вы – не она.

– И я ненавижу ложь, поверьте. А… когда вы догадались? – спросила я спокойно и почти равнодушно.

И сразу накатило облегчение, больше нет нужды лгать. Это сравнимо с тем, когда трясешься в ожидании опасной операции, а потом раз – все закончилось, и ты здорова.

– Не сразу, – он потер переносицу указательным пальцем, а я все еще не могла двигаться. Чувствовала себя мухой, запутавшейся в паутине, но, несмотря на это, внутри жила надежда, что Норвин не причинит мне вреда. – Сначала меня насторожило ваше странное поведение, но я списал все на особенности характера, о которых не знал. Ваша речь, непохожесть на местных женщин, равнодушное отношение к смерти отца – все это навевало подозрения. Все ваши слова, причуды…

– Придурь, – буркнула я под нос. – Нейт Блайн, быть может, вы освободите меня, и мы поговорим спокойно?

– Спокойно? – он ухмыльнулся. – В нашем доме пятна крови, вас обвиняют Темнейший знает в чем…

– Я этого не делала.

– Разве я могу вам верить?

Я скрипнула зубами. Вот ведь подстава!

– Да, действительно. Вы имеете полное право не верить мне, но объясниться хотя бы можно? Освободите меня, я не собираюсь сбегать.

Когда магическая сеть ослабла, я слегка покачнулась, схватившись за шкаф. Норвин меня отпустил, но я кожей чувствовала его негодование, смятение и что-то еще.

– Спасибо.

– Пожалуйста, – процедил муж.

Я последовала за ним в гостиную, и мы уселись в кресла друг напротив друга. Мысли метались в голове, как рой потревоженных пчел. Я не знала, с чего начать.

Мой муж… хотя могу ли я теперь так его называть? Он был напряжен и задумчив, брови сошлись на переносице, лоб прорезали вертикальные складки. Вскоре Норвин нарушил это неприятное молчание.

– К сожалению, у меня не было на вас времени, иначе я бы раскусил вас раньше. А потом я вспомнил, что вы говорили о молнии, – он замолк на самой интригующей ноте, испытующе глядя мне в глаза. Я почувствовала, как жар заливает щеки, словно была какой-то девочкой. Впрочем, реакцию можно было списать на то, что это тело гораздо моложе и чувствительней.

– Молния. Магическая гроза.

Он кивнул.

– Я навел справки и узнал у погодников, что в тот день, когда вы приехали в Левилль, действительно была замечена подозрительная магическая активность. Это говорит о том, что гроза могла быть необычной. Я слышал о том, что попадание молнии может вызвать самые разные последствия, вплоть до обретения новых способностей, но о потере памяти никто не говорил, об этом не писал и Корнелиус Гульд в своей книге. Я сразу об этом не подумал, каюсь, но ваш жаркий интерес к труду этого мага… – Норвин многозначительно хмыкнул. – И я решил посмотреть, что будет. Я ведь говорил, что тоже в какой-то мере исследователь. Вы не слишком-то старались маскироваться. Приложи вы больше усилий, я бы долго гадал, что с вами не так. К тому же вселение в тело чужой души – настолько редкое явление, что кажется сказкой, бредом воспаленного сознания.