И, вроде бы она дома (хотя не помнила, что это за дом), но точно не дома. Петербург во снах являлся ей ещё более античным и циклопическим. Во снах её окружали огромные здания с колоннами из драгоценных камней, просторные площади с великолепными масштабными фонтанами и садами, объединёнными какими-то ажурными, казавшимися совсем невесомыми, мостами. Видимую невесомость мостов оттеняла монументальность обелисков и пирамид.
Зачастую, город являлся ей, как будто бы сошедший с картин руинистов Пиранези, Юбера Робера, Панини или даже с гравюр 14-15 веков, только до разрушения.
То тут, то там встречались невероятные, похожие на обсерватории, сооружения с непонятным техническим оборудованием и назначением. Россия виделась, как из сказок Василия Лёвшина, которого Пушкин считал своим наставником и у которого напитался «русского духа», не только свою нянечку он слушал. Россию в её снах, так же как в книгах Лёвшина вперемешку населяли богатыри, сатиры, каббалисты…
Эти сны были интересны тем, что они снились Василисе уже целый год, а сказки Левшина, изданные в 1780г, Василиса впервые прочла около месяца назад.
Сама природа планеты, окружавшая Василису во снах, явно говорила о том, что это не Земля. Хотя на этот счёт она находила аргументы в пользу того, что подсознание выдаёт картины гигантских радужных дубрав, из-за неоднократного просмотра «Аватара» с деревьями, похожими, хотя бы, размерами.
Город из снов был прекрасен и удивителен.
Сегодня ей приснилось, как в закатные часы, тысячи шпилей с какими-то непонятными сферами, сработали, как единый механизм, единая энергетическая система, которая подсветила дворцы и храмы, мостовые и мосты тёплым жёлтым свечением… А над шпилями Петропавловки было такое невероятно красивое свечение, прорезаемое силуэтами молний, похожих на стебли или ствол, что Василиса чётко вспомнила промелькнувшую во сне ассоциацию: «Цветок на заре, заря на цветке».
И сразу же придумала логичное объяснение, что читала это выражение у Ивана Ефремова в «Лезвии бритвы».
Что касается снов, она во всём искала объяснения «такого» поведения подсознания, т.к. сама была психоаналитиком.
– Странно, но красиво, – уже привычно пробормотала она…
И пошла себе прихорашиваться к длинному дню и вечеру. Она даже представить себе не могла, что день и вечер могут оказаться настолько длинными…
_______________________________________________________________________
От Наблюдателя. Главы из книг.
В этой мерности Наблюдателю всегда нравилась поэма Пушкина «Евгений Онегин». Он вспомнил один из отрывков. Очень подходил к моменту.
В нём Пушкин писал про наставника писателей и поэтов тех времён. Василия Лёвшина.
Вот время: добрые ленивцы,
Эпикурейцы-мудрецы,
Вы, равнодушные счастливцы,
Вы, школы Лёвшина птенцы,
Вы, деревенские Приамы,
И вы, чувствительные дамы,
Весна в деревню вас зовет,
Пора тепла, цветов, работ,
Пора гуляний вдохновенных
И соблазнительных ночей.
В поля, друзья! скорей, скорей,
В каретах, тяжко нагруженных,
На долгих иль на почтовых
Тянитесь из застав градских.
Василии Алексеевич Лёвшин (17.07.1746 – 10.08.1826) Тульский помещик из рода Лёвшиных. Бедный дворянин. Участник русско-турецкой войны. Поручик. Штатский служащий. Член Петербургского императорского Вольного Экономического Общества, где числился непременным секретарём, член Итальянской Академии Наук и других научных обществ, включая филантропическое. Автор около 90 книг, пьес, сентиментальных повестей, переводов с немецкого и французского, включая энциклопедию Брокгауза и Эфрона. Автор и издатель словарей и книг по домоводству и экономической теории. Автор русских сказок.
Умер, как Будда, в возрасте 80 лет.
Наблюдатель продолжил наблюдать.
_______________________________________________________________________
Вдребезги (звон).
Василиса сидела на заднем сидении такси. Её муж Данила и подруга Аня болтали о чём-то несущественном. Они ехали на вечеринку по случаю дня рождения общей подруги, на календаре было 22 июня.
Василиса, любуясь бликами вечернего солнца на окнах домов Невского проспекта, задумалась о своём. Сегодня её очень интересовало понятие «вдребезги». Она вспоминала как утром Аня случайно вдребезги разбила кофейный набор, когда сообщала, что её онкология, несмотря на 5 лет ремиссии, проявилась метастазами в позвоночнике и в скором времени врачами обещано инвалидное кресло, а про «время отдалённое» врачи вообще предпочитали не говорить…
Аня тогда спросила: «Вася, ну скажи, неужели и моя жизнь вдребезги?! За что?»
Действительно, за что? Зачем? Почему всё-таки так?
Ане было всего тридцать три, она была старше Василисы всего на семь лет. Десять лет назад у Ани обнаружили рак груди.
Она пережила операции, химио и радиотерапии. Она справилась с тяжелейшим периодом восстановления. Она решила, что хочет помогать таким, как она и её близкие и пошла учиться третьему высшему образованию. Аня стала действительно хорошим дипломированным онкопсихологом, она помогла многим семьям, она вплотную занялась разработкой авторской методики семейного сопровождения семей онкобольных людей. Казалось, что в её жизни вновь зачиналось начало…
Аня была удивительным благодарным и жизнерадостным человеком, настоящим эмпатом и действительно ценила и оберегала душевное спокойствие окружающих её людей. Даниле она ничего не сказала, и то сердито, то весело, щебетала что-то про сложности выбора обоев для ремонтирующейся столовой.
Василиса достала телефон и загуглила значение слова «вдребезги».
1) наречие. На мелкие части, осколки.
2) разг. Совершенно, окончательно, полностью.
«Может быть эти мелкие части ещё можно будет собрать? Фениксы же умели возрождаться из пепла?.. Или эти мелкие части – это только осколки прошлого?.. остатки старины, чего-то исчезающего или исчезнувшего?..»
Размышления Василисы прервались внезапным ударом.
Она успела заметить, как блики, которыми она любовалась, резко дернулись и, закружившись, остановились и, с резким звоном и скрежетом, треснули вместе с окном автомобиля, рядом с которым она сидела.
В голове Василисы успела промелькнуть мысль: «Вдребезги».
В это мгновение время, как будто бы замедлилось и даже как-то отмоталось назад… Время стало одновременным и раскадрованным…
Каким-то невероятным образом Василиса увидела, всё что происходило вокруг них во все их секунды до и во все их секунды после.
Автомобиль, в котором они ехали, использовали, как таран наоборот. Как стену. Ехавший через одну машину за их такси Туарег, несмотря на включившийся на перекрёстке Невского и Марата красный, вдавил газ и врезался в оказавшийся между ними белоснежный Вольво.
В это же мгновение, водитель Туарега уже стоял у выбитого окна водителя, пойманного в капкан автомобиля. Василиса не успела заметить, как он переместился.
В следующее или в то же мгновение снова мелькнула тень и в его руках оказался пистолет.
В следующее или в то же мгновение (во всяком случае, красный продолжал гореть) человек уже успел выпустить три выстрела в зажатого подушкой безопасности водителя Вольво, и уже убегал в сторону Стремянной улицы.
В следующее или то же мгновение с правой стороны расстрелянного автомобиля выскочили два крупных мужчины и стали стрелять ему вслед. Одного из этих двух мужчин все трое знали.
⁃ Это же Глеб!! – выдохнула Аня.
⁃ Все целы? – Данила развернулся на переднем пассажирском кресле и начал быстро и внимательно осматривать свою жену и их подругу. ⁃ Повреждения есть?
Оцепенение спало. Время восстановило свой ход. Все четверо, включая водителя, чудесным образом оказались целы. Таксист начал звонить по 911, а троица рванула из машины к Глебу, а точнее за ним, он уже заворачивал за угол на Марата. Они побежали следом.
