Хела прилипла взглядом к планшету, впитывая каждое движение танца, похожего сразу и на бой, и на любовную схватку, в которой не сверкали клинки, а партнеры не обнажались. Она глубоко дышала и двигалась, намечая па танца, а Баки не мог отвести от неё глаз.

Одно танго сменялось другим, пара за парой кружились на экране — мужские, женские, смешанные. Наконец Хела выпрямилась и велела:

— Иди за мной. Здесь слишком мало места. Я хочу танцевать.

========== 38. Что-то скверное грядёт ==========

— Без спецэффектов, — заметил Брок, когда наконец смог произнести хоть что-то внятное.

Локи оказался потрясающе одарённым в искусстве любви, новое усваивал влёт и умотал Брока просто напрочь. У того в горле саднило от воплей. Впрочем, «апгрейд» от Фригги гарантировал, что горло пройдёт через полчаса, а задница придёт в порядок к тому моменту, как они вернутся в Золотой дворец.

Скатившись с него, Локи растянулся на покрывале рядом. После первого раза он стал умнее и ничего вышитого золотом с собой не брал. Тонко выделанная и узорно выстриженная шкура какого-то огромного зверя оказалась куда удобнее.

— И не должно было, — сказал он, поцеловав плоско лежащего мордой в серебристый мех Брока в затылок. — Такие штуки обычно бывают только раз. — Помолчав, он добавил: — Хотя я так и не понял, что это было.

— У матушки не спросил? — ехидно поинтересовался Брок, с трудом повернувший к нему голову.

Локи протянул ему флягу с водой.

— Не спросил, — коротко ответил он.

Брок, преодолевая слабость во всём теле, приподнялся на локте и напился.

— Снова в воду, да? — без особой радости спросил он.

Холода он не боялся, но вода в озерце была уж очень студёная. А окунаться нужно с головой. Ну и смазку с себя смыть не мешало.

— Да, — кивнул Локи. — Хорошее озеро. Всё смывает.

Некоторое время они лежали рядом, соприкасаясь плечами и бёдрами, и молчали. Брок чувствовал себя совершенно вытраханным и абсолютно довольным. Его неуёмное либидо и бешеный темперамент наконец-то были удовлетворены. Локи оказался неутомимым, сильным, изобретательным и великолепно чувствующим партнера любовником. А опыт — дело наживное.

Солнце этого мира начало клониться к закату. Чувствуя, как возвращаются силы, Брок дотянулся до рюкзака и достал оттуда шоколад для Локи и вяленую оленину для себя. Нет, они прекрасно могли добраться до дворца и голодные, но зачем?

Утолив голод, Брок погладил себя по животу и спросил:

— А куда подевался Тор? Один послал его рогатых чибисов ощипывать?

Локи лежал на спине, безмятежно глядя в бездонное небо, расслабленный и довольный, и время от время касался бедра Брока тонкими пальцами.

— Он в Мидгарде.

— Так ему ж запретили покидать Асгард, — удивился Брок, облизал губы и поцеловал Локи. — Сплавил дядю?

— Он так просил… — мечтательно сказал Локи. — Так уговаривал… Так умолял…

— И ты его пнул на Землю, да?

— Проводил, — поправил Локи. — Его неуемное желание активности мне бы помешало. А матушка отправила вслед Тору его свиту.

— То-то во дворце тише стало, — усмехнулся Брок. Он откопал в рюкзаке шоколадный батончик с нугой и вручил его Локи — тот обожал нугу. — Знаешь, у меня всё равно очень скверные предчувствия.

— Перед схождением миров всегда так. — Локи зашелестел обёрткой.

Брок залюбовался им. До чего же хорош! Безупречен. Никакие греческие мраморные Гермесы и Аполлоны и рядом не валялись.

Солнце ведь ещё не так низко?

Однако он спросил:

— Что ещё за схождение?

— Девять миров выстроятся в единую линию и можно будет увидеть их все, — объяснил Локи. — Считается, что схождение миров приводит к концу всего сущего.

— Глупости, — отрезал Брок. — Очередной календарь майя.

— Согласен, — меланхолично согласился Локи. — Но нам стоит ждать великих потрясений.

— Переживём, — фыркнул Брок. — Засиделись. Парни скучать начали.

Локи не ответил. Он доел батончик, испепелил обёртку и спросил:

— Ещё есть?

— Только орехи в карамели, — сказал Брок. — Смерть зубам.

— Давай сюда, — велел Локи.

Он сгрыз три конфеты и сообщил:

— Мне не нравится то, что я чувствую. У меня нет дара предвидения и способности знать судьбу живого существа от начала и до конца, как у матушки, но я раскладывал руны. Они обещают утрату.

— Без конкретики? — уточнил Брок. Не верить в гадания теперь было бы глупо. Видимо, дело в том, кто гадает. Локи — не ярмарочная шарлатанка и не викканка с колодами Таро на все случаи жизни.

— Да, — кивнул Локи. — Утрату и два обретения. Знаешь, я могу кинуть руны, а вот истолковать расклад — нет. Обычно я приходил к матушке, но теперь не тянет. Да и она наверняка уже всё знает.

— Учитывая, сколько у Асгарда врагов, прилететь может откуда угодно, — согласился Брок. — Да и у тебя лично.

— У моих личных врагов кишка тонка рыпаться, — поморщился Локи и сел. Засосы и следы зубов на его коже стремительно бледнели.

— Это не значит, что они не смогут под шумок воспользоваться случаем во время большой заварушки, — сообщил очевидное Брок. — Плохо, когда нет никакой определённости.

— Плохо, — не стал спорить Локи. — Надеюсь, это не Танос.

— Что ещё за хрен? — нахмурился Брок.

— Расскажу во дворце, — пообещал Локи. — Солнце садится.

========== 39. Тишь да гладь ==========

На некоторое время в Асгарде воцарилось затишье. Брок и Локи тренировали бойцов и трахались на полянке в любое свободное время. Они регулярно выбирались в Мидгард за сладостями для Локи и Фригги и всякой мелочёвкой, а Барнс постоянно падал им на хвост, чтобы отыскать что-нибудь интересное для Хелы, к которой он мотался так часто, как только мог.

Брок его не удерживал: в отличие от остальных бойцов, суперсолдату постоянные тренировки не были необходимы. Так что регулярно Барнс упражнялся только с копьём, не ворча на то, что это замшелая древность.

Гримхильда вернулась в расположение Страйка вместе с котятами и рыжим «мужем». Мэй согласилась, что двоих малышей заберёт себе царица. На остальных претендовали все бойцы, кроме Таузига, усердно кормившего свою изрядно вымахавшую на асгарских харчах Мымру, и Лаки, которому Брок доходчиво, матюгами и подзатыльниками объяснил, что ему, разгильдяю, даже улитку нельзя доверить. Лаки надулся, но послушался.

Серого котёнка выпросили для себя Глазго с Лютиком, назвав его Дюком. Белого Мэй пообещала Роллинзу. А рыжую кошечку вымолил для себя Милз, отчаянно тосковавший без интернета и гаджетов: читалки с книгами ему, выросшему за компом, было категорически недостаточно.

Котята пока оставались безымянными: Фригга предупредила, что сначала малыши должны попробовать не только материнское молоко. Мясо и рыбу, а также мышей и птичек, которых рыжий притаскивал для Гримхильды, малыши ещё не ели. Кормящая мать расправлялась со всеми приношениями сама.

Брок старался занять бойцов как можно основательнее, чтобы к вечеру они падали от усталости. Слишком резким и стрессовым делом оказалась эмиграция в Асгард. Да, здесь было безопаснее, да, Локи при всей его репутации оказался заботливым и надёжным сюзереном, да, бонус в виде здоровья, долголетия и силы роскошен, но слишком уж много разницы с тем, как они все привыкли жить в Мидгарде.

Бойцам, кроме разве что Барнса, не хватало развлечений и привычного отдыха. В Асгарде не было ни кино, ни интернета, ни телевидения. Не было мегамоллов, где Мэй и Лаки обожали шляться в свободное время, ничего не покупая. Не было баров и пабов. Не было выставок байков и ретро-автомобилей, которые Лютик и Глазго старались не пропускать.

Асгард мог предложить лишь довольно наивный театр, причём над пафосными речами и напыщенными рожами актёров нельзя было даже ржать, потому что с чувством юмора у асов большая беда; кулачные бои и поединки с оружием; занудные гимны и баллады во время пиров, от которых даже невозмутимого Роллинза тянуло запеть какую-нибудь похабень.