Роман-сказка

ПРОЛОГ

В давние времена, когда эта сказка ещё не была написана, жил богатый киргиз по имени Долонбай.

Было у него сорок сыновей от девяти жён.

Проходят годы. Как-то детишки играют на поле, а отец не решается подзывать их по имени, в мыслях перебирает:

–Тагай? Тейит? Адигине?

Хотя не знает всех своих детей поимённо, ходит с гордо поднятой головой. Сам приговаривает про себя:

– От них пойдёт моё потомство. Пусть растут, не зная нужды в еде и одежде.

Бог дал мне столько детей, как никому другому. Я должен сделать их сильными и успешными.

Бог дал мне достаток, как никому другому. Вот сколько у меня богатства!

Мой предок был Уюткулуу бай1, наследственный бай. А я хочу быть Ордолуу бай, близким к ставке правителя.

Байбиче2 тут сообщает:

– Радуйся, отец моих детей, в твоей семье – пополнение, две токол3 родили тебе сыновей.

Первому отец дал имя Тёштюк, второму – Кожожаш.

Оба были недоношенными, находились под особым присмотром.

Долонбай, впервые взглянув на детей, как полагается по традиции кёрюмдюк4, одарил смотревших за ними горстью серебра.

Детишки лежали рядом, у обоих глаза были прикрыты, но спали крепко.

И тут Тёштюк вдруг улыбнулся.

– Ба-а-а! – обрадовался Долонбай. – Ты подставишь мне плечи, когда вырастишь.

И отец стал жить, возлагая большие надежды на Тёштюка и Кожожаша.

Время идёт неумолимо, дети взрослеют.

Как-то Тёштюк спрашивает:

– Отец, а ты кто?

– Твой отец – Бай, – отвечает он. – У твоего отца подковы коня – серебряные, седло – из слоновой кости, стремя – из золота.

Дети не знали, где грань разных пределов, поэтому спрашивали: где запад и восток, где север и юг?

Расчёт отец брал с носка своего башмака и отвечал детям:

– Куда смотрят мои башмаки, там север, куда смотрит моя спина, там юг, от правой руки пойдёте на запад, от левой – на восток.

– У меня запад оказался не там, – перебил Кожожаш.

Тогда отец сказал:

– Ты стой так, чтобы на тебя смотрело солнце, тогда получится.

– А где мы живём? – спрашивает Тёштюк.

– Мы с вами живём в Центре земли, – говорит отец. – Тут живностей всюду много и без нашего домашнего скота. Все они наши.

– Ого, этого я не знал! – воскликнул тогда Кожожаш.

Тут в соседних странах начали происходить перемены, устанавливались непривычные режимы. Для нового миропорядка потомственное богатство и поклонение Богу стало лишним. Бай не мог с этим примириться.

Сопротивление Долонбая стало опасным для власти. Борьба его закончилась полным крахом: он не только потерял всё нажитое, но начались и гонения на него, вплоть до попытки отнять у него Джан5, данный ему Богом.

В самый трудный момент дети встали на его защиту. Двум сыновьям – Тёштюку и Кожожашу – удалось скрыть отца в Ормон Токое6.

Но когда другие узнали, что отец спрятан, вспыхнула семейная вражда.

Так началась в предгорьях Ала-Тоо борьба старого и нового порядка.

Отцу было очень горько за сыновей: кто за обновленный мир, те стали злее, чем прежде, а те, кто за отца и старый мир, в разы злее.

– Вы все сыновья мне, каждый из вас, – сказал им Долонбай. – Вас не политики, а мы родили. Я люблю вас, какими бы вы ни были, потому что вы мои дети.

Скоро начнётся отбор человека, который возглавит наш край. Идите и голосуйте, сначала за свою семью, потом за наш народ, потому что с этого времени не отец, а вы ответственны за его судьбу.

Во сне мне явился Колдун, связанный с Нижним миром, и уговаривал идти на выборы. Сказал, что поможет. Что делать мне?

Сыновья притихли после таких его речей.

И тут девятнадцатилетний Тёштюк отвечает:

– Отец, я не дам в обиду тебя, потому что ты и мать меня создали, и я должен защитить тебя.

– Отец, ты всерьёз поверил? – спросил Кожожаш. – Ты что-то скрываешь.

– Колдун как наяву сказал, что мне надо принять участие в выборах на место руководителя страны и что он поможет, – повторил отец. – Хочу узнать ваши мнения. Что мне делать?

В итоге двадцать сыновей обещали поддержать отца, ровно столько же промолчали.

Разговор отца и сыновей закончился тем, что Долонбай решил идти на выборы, оставаясь пока в Ормон Токое.

БАЙ И КОЛДУН

Долонбай места себе не находил от желания быть избранным.

Он понял, что наступают тяжёлые времена и без помощи ему действительно не обойтись.

Нашёлся настоящий Колдун и сразу начал спрашивать:

– Что я получу?

Торг длился долго, а когда выхода уже не оставалось, Долонбай бросил в сердцах:

– Если даже мой Джан тебе нужен, я готов отдать его, только выиграй мне пост первого стольного!

Выборы были страшно сложными, и дело закончилось тем, что Долонбай и его помощник победили.

Новоиспечённый руководитель страны получил иммунитет неприкосновенности и стал неуязвимым.

Долонбай вышел из Ормон Токоя. Его все чтили, вежливые слова говорили, ни разу не выказали в его адрес недовольства.

Однажды к нему заходит старичок и с порога заявляет:

– Старый друг, лучше двух, – острит он. – Верни мне свой аманат!7

– Что ты! – вспылил Долонбай. – О каком долге идёт речь, аксакал?

Тогда старичок открывает старый кейс и воспроизводит звуковую запись с того места, где Долонбай говорит:

«Если даже мой Джан тебе нужен, я готов отдать его, только выиграй мне пост первого стольного».

– Зачем тебе мой Джан? – испугался Долонбай, узнав Колдуна. – Пожалуйста, возьми тысячу голов овец, коров или лошадей – я согласен. Пуд золота могу дать в слитках, только без аффинажа. Через месяц ты уже настоящий богач!

Старичок молчит и не собирается отвечать, показывая, что этот вариант его тоже не устраивает.

– Из подчинённых мне десятка людей каждый готов отдать свой Джан за меня, пожалуйста.

– Мне нужен твой Джан, – повторяет старичок.

Долонбай, поняв, что спор бесполезен, только время потеряешь, хочет с помощью охраны выставить его за дверь.

Тогда Колдун, прочитав ход мыслей его, говорит:

– Я не ребёнок, чтобы выставить меня так просто за дверь.

На этот раз, дольше прежнего поразмыслив, хозяин кабинета, отвечает:

– Я не отказываюсь от своего слова, но что мне делать?

– Ладно, дам тебе отсрочку? – хихикает Колдун. – Пять лет, пока занимаешь свой пост.

Тогда не выдержав, Долонбай заорал:

– Не хочу слушать тебя! Пошёл вон!

– Ай-ай, какой трус, даже при торге за свой Джан не мог быть сдержаннее, – и показывает небольшой узелок ему. – Тут мой последний долг перед тобой – топурак8. Сумеешь вернуть узелок, доживёшь до своей смерти, нет, так ты в моей воле. «Шагреневая кожа» включила отсчёт времени.

Бай, подняв голову, уже не увидел старичка в кабинете.

Возвратившись домой, Долонбай собрал всю семью и рассказал о случившемся:

– Я не смог защитить свою голову. Колдун хочет забрать меня в Нижний мир.

Так уж вышло, Тёштюк, кулунум9, – обратился он к сыну. – Найди его среди гор и долин бесчисленных, на дорогах дальних. Как встретишь его, там же сделай с ним что-нибудь!

– Да не верь ты в правдивость слов этого шарлатана! – воскликнул Кожожаш. – Как это он тебя унесёт куда-то? На ковре-самолёте или на плечах своих?