Ученик: Если б ушёл! А то мотыляется, мотыляется.
Учитель: Неважно. Вот как мысль изменить, ну чтоб не мотылялся на вас? Раз – и вот. И всё. Ничего же трудного нет, казалось бы. А, с другой стороны, ничего более стабильного, чем вот мысленные усилия нету. Никакой клей, ничего не выдерживает. А вот мысленный клей – он держит. Стабильно, твёрдо, жёстко держит. И, казалось бы, объясни человеку – и он поймёт. Не понимает. А иногда, особенно, по-моему, у женщин это есть, начинает сразу легко переворачивать в свою сторону. Раз. И ты стоишь, не понимаешь.
Ученик: Мужчины тоже переворачивают.
Учитель: Мужчины так же, да-да-да. И мужчины так же переворачивают в свою сторону. И не понимаешь, за что зацепить. Где тот ключик?
Ученик: Инстинкт самосохранения.
Учитель: Причём, у каждого свой…
Ученик: А чего храним? Не понимаю.
Учитель: Что-то храним. Что там за бетонной плитой? Непонятно. Мы с вами наметили таких два момента: вопрос жизни и смерти. Надо его решить как-то. Или вправо, или влево. То есть надо для себя хотя бы решить вот этот вопрос, для себя. Потому что в девяноста случаях не пускает нерешённость этого вопроса. В девяноста случаях из ста не пускает нерешённость этого вопроса. Так бы давно бы взяли и всё изменили.
Ученик: Георгий Леонидович, давайте уже решим. А как?
Учитель: Кто вам мешает оставаться спокойной, когда вы общаетесь с мамой? Кто? Кто? Никто же не мешает, пожалуйста. Вам карты в руки, вы можете спокойно выстроить свои отношения. А сейчас! Угу! Надо же маме объяснить, что она не права. А она не понимает. Ну раз не понимает, надо же доказать ей. Она опять не понимает. Улыбается. А вы не можете понять. «Ну как же? До этого ты всё понимала, а сейчас не понимаешь? Не придуривайся!» – говорите вы. Вот и всё получается. Поэтому я всегда так же отвечаю вот: если вы не хотите попасться в ловушку, в которую неизбежно попадётесь, тогда не надо заговаривать с мамой, не надо. Иначе она выведет вас на сто процентов.
Ученик: Георгий Леонидович, любимое выражение моей мамы! Что бы я ни делала, она обязательно скажет: «Поговорим?»
Учитель: Да! Я же говорю. Любым способом выведет вас из себя, любым способом, причём, стопроцентно. Проверено уже всё время. Поэтому так с любым человеком. Если вы не хотите получить неприятности, вы не заговариваете. Иначе тогда придётся вам немножко изменить свою позицию жизненную. Немножко иначе взглянуть на этот мир. Войдя в положение его. И так неизбежно, так всё время устроено. Всё время. Можете проследить своё общение, как вы общаетесь со всеми. Либо вы тихонечко подкладываетесь, ну образно выражаясь, стоите на своей позиции, хотя бы на время уступая более активному, либо вы занимаете более активную роль, либо вступаете в конфликт. Всё, ролей больше нет. Поэтому… А дальше уже просто весь спектр. Зависит уже от степени интенсивности, насколько один более активен, второй менее активен, и так далее. Хотя, казалось бы, что стоит взять и… ну в квартире жили, а теперь в клетке поживёте. Какая разница? А тут начинается игра достоинства. Это что же я буду в клетке жить? Это я-то, сама владычица морская? Сейчас! Пускай он в клетке живёт. Вот так оно всё и идёт, игра амбиций потихонечку. Начинается один, второй, так и войны возникают. Одна, другая, третья, пятая. Географически очень интересно посмотреть. Основные войны все были на материке. На материковой части. Вот такой основной пример взять. Там, где Африка, ещё что-то, там мелкие ссоры или конфликты там чуть-чуть, вот. А основное вот – Европа, и немножко там Азии. Всё. Это основное. Все основные конфликты, всё там. Может быть, география играет роль, может быть. Может быть, и нет. Ещё интересный факт: вирусы возникают все в экваториальной части. Только там. Оттуда начинается и движение. Оттуда. Не откуда-нибудь. Может быть, это тоже что-нибудь означает? И так же, как вот я говорю, сейчас особенно это заметно, что предупреждают людей: «Люди, остановитесь! Остановитесь! А то…». Нет, остановиться не можем уже. Уже не можем. Поэтому есть над чем подумать.
Ученик: Ну как бы логически понятно, а вот то, что с этим делать…
Учитель: Что с этим… А что с этим уже сделаешь? Ничего. Надо было раньше думать. Посмотрите, я же всё время говорю, что с Земли никуда ничего не улетает. Всё на Земле находится. Всё на Земле варится, все мысли удерживаются силой тяготения, все удерживаются вокруг Земли, всё. Поэтому тут и облака разные перемещаются из одного конца в другой, никуда не исчезают облака. Это кажется, что они растворились, они просто потихонечку переместились, изменили свою форму, пошли дальше, но атмосфера вся – она вокруг Земли. Всё время. Независимо от того, где у вас там в Новосибирске взрыв был, где там ещё что-то, всё варится на этой Земле. Всё время. Даже пускай по микрочастицам, но поступает в атмосферу всё время, всё время. Не говоря уже об огромных островах мусора, которые плавают там в океане. И ещё что-то. Хорошо, мы эту часть как бы не видим, а там люди всё время живут в этом, и парятся в этом всё время. Мы видим только одну более-менее такую допустимую форму жизни, а форма жизни самая разнообразная по всей Земле, самая разнообразная. И поэтому, конечно, надо бы думать обо всех людях, как всем жить спокойно в мире, а не только себя стараясь очистить, иначе будет… что называется, диффузия пойдёт. Процесс диффузии, перемещение с одной стороны в другую, пойдёт это всё активно. Поэтому очень интересно, что значит в кавычках, человечество довело себя до определённого состояния, до определённого уровня, когда уже, собственно говоря, дальше-то делать нечего. Дальше, если мы не найдём какую-то форму, как очистить всё, а мы не найдём, то тогда всё очень логично идёт к победному завершению. И мы можем победно отрапортовать о том, что мы пришли первые к концу. Поэтому здесь, конечно, надо серьёзно нам продумать. А здесь нам мешают… ну мы говорим, просто описываем все состояния, которые нам мешают. Что нам мешает с телом работать? Собственно, лень, пассивность, нежелание. Нам легче выпить таблетку. Кто сказал, что таблетка хорошо? Никто. Мы сами решили. Сами решили. Соответственно, имеем ту медицину, которая есть, которая становится всё более такой узкоспециализированной. Поэтому мы просто опускаем эту часть, как бы не смотрим на это здраво, но посмотрим теперь на позицию врача. Вот врач смотрит на ваше сердце. Ага, видит, допустим там, порок сердца, но говорит: «Ну ладно, оно ещё дотянет лет десять, ну и ладно, и не скажу ему об этом. Подумаешь, какая разница? Чего он там будет лекарства какие-то пить?» Всё. А другой врач увидит: «О! У тебя порок сердца!» Напугает. И тот раньше ещё уйдёт. Спрашивается, что делать надо? Говорить о пороке сердца или нет? Это непонятно. На самом деле, смотря кому. Кому-то сказать надо, а кому-то нет. Как выбрать? Здесь непонятно опять же. Потому что одному сказать надо, потому что он такой расчётливый, въедливый и рассчитает свои силы там на этот срок, а другому скажешь – он в панике, и из головы его всё выйдет, только в панике будет ждать, когда же наконец рванёт. И как поступать? Непонятно. Опять же, кто довёл до этого состояния людей? Сам себя человек, сам. Сам человек довёл до этого состояния.
И сейчас очень важно, что мы медитируем на общий покой. Да вот, общий покой, ещё разочек его рассказываю. Потому что сейчас вот большая часть людей находится в некоем таком взвинченном состоянии. Потому что уже кто-то чувствует, кто-то видит, кто-то понимает, что что-то не так, но не знает, что делать, не знает, каким образом быть, никто не подсказывает, не говорит – как. Поэтому надо, чтобы, по крайней мере, было более-менее спокойно, чтобы как можно меньше было каких-то таких бурных вспышек, бурных активностей. Надо, чтобы более-менее мы были спокойны тогда и, как я вам всегда говорю, в панику не впадали. Потому что паника – советчик плохой. В панике вы можете сделать столько глупостей разных. А, когда нет паники, тогда более-менее разумно. Разумно. Поэтому, конечно, любые действия наши, опять же к медицине вернусь, любое оперативное вмешательство, любое, сокращает срок нашей жизни. Сокращает срок нашей жизни. Любое. Поэтому это тоже важно знать. Но никто об этом не знает. Или все думают о хорошем. Все думают, что «вот я буду жить теперь двести лет, мне операцию сделали». Поэтому всё в мире тесно взаимосвязано. Всё. Все люди тесно взаимосвязаны. Никто не существует отдельно. Никто. Все влияют друг на друга тем или иным образом. Тем или иным способом. Всё время. Всё время взаимодействуем. Взаимодействуем. Не всегда непосредственно, иногда опосредованно через какую-то силу, но всё время взаимодействуем. Всё тесно взаимосвязано. И Земля, конечно, наша всё это пока выносит. Выносит, но скоро уже ресурс её заканчивается. Какие вопросы есть?
